Некрологи - Кинг Стивен (читать книги онлайн бесплатно полностью txt) 📗

Наедине означало в офисе Джеромы (мы все еще так называли его). Кэти нахмурилась, когда она увидела мой рабочий стул за столом.

— Что эта уродливая вещь тут делает?

— Мне не нравилось сидеть в кресле Джеромы, — сказал я. — Я принесу его обратно, если хочешь.

— Будь любезен. Но прежде чем ты это сделаешь… — она пододвинулась ко мне поближе, но увидев, что жалюзи подняты, и за нами пристально наблюдают, она довольствовалась тем, что положила руку мне на грудь.

— Ты можешь прийти ко мне сегодня вечером?

— Конечно.

Хотя я уже и не был так взволнован данной перспективой, как вы могли подумать. В моей голове все больше крепли подозрения по поводу мотивации Кэти. И, я должен признать, меня немного расстроило, как быстро она захотела вернуть в свой офис кресло Джеромы.

Понизив голос, хотя мы были одни, она сказала:

— Я не думаю, что ты написал еще хоть один… — ее блестящие губы сформировали слово некролог.

— Я даже не думал об этом.

Это была бесстыдная ложь. Написать некролог было первое, о чем я подумал утром, и последнее, о чем я подумал перед сном. Слова так и рвались из меня. И чувства, которые сопутствовали этому: шар боулинга, катящийся по дорожке, двадцатифутовый снаряд, летящий прямо в кегли, острое копье, попадающее прямо туда, куда целишься. Точно в яблочко.

— А ты вообще что-нибудь писал? Почему я не видела ни одной твоей рецензии? «Парамаунт» выпустил на экран последний фильм Джека Бриггса, и я слышала, что он даже хуже, чем «Святые роллеры». Это должно быть привлекательно.

— Да, я сам ничего не написал, — сказал я. Я помогал писать другим. И это тоже работа, не так ли? Ранее я никогда не занимался редактированием. Этим должна заниматься ты, Кэти.

На этот раз она не протестовала.

Позже, в тот день, я выглянул из своего заднего ряда, где предпринимал попытку (неудачную) написать рецензию на какой-то музыкальный диск, и увидел ее в офисе, склоненную над ноутбуком. Ее губы шевелились, и я сначала подумал, что она, должно быть, общается с кем-то по телефону, но телефона я не заметил. Меня пронзила мысль — такая жуткая, что я вздрогнул — а не нашла ли она остатки заначки эвкалиптовых леденцов в верхнем ящике, и не сосет ли один из них.

Я прибыл в ее квартиру около семи, принеся сумку с едой из китайского магазинчика «Беспредельное удовольствие». Никаких шорт и обегающего топа; она была одета в свитер и мешковатые брюки. К тому же, она была не одна. Пенни Лэнгстон сидела на одном конце дивана (на самом краю). На ней не было бейсбольной кепки, но эта странная улыбка, говорившая: тронешь меня — и я убью тебя, была на месте.

Кэти поцеловала меня в щеку.

— Я пригласила Пенни присоединиться к нам.

Это было очевидно, но я сказал,

— Привет, Пен.

— Привет, Майк.

Писклявым мышиным голосом и не глядя в глаза, но она все-таки предприняла попытку превратить свою улыбку в нечто чуть менее жуткое.

Я снова посмотрел на Кэти. И поднял брови.

— Я обещала, что никому не скажу о том, что ты можешь делать… — сказала Кэти. — … Но не удержалась.

— Я догадывался, что так и будет.

Я положил сумку с едой на журнальный столик. Я не чувствовал голода, и не ожидал какого-либо Беспредельного удовольствия в ближайшие несколько минут.

— Ты расскажешь мне, что происходит, прежде чем я обвиню тебя в клятвопреступлении и торжественно удалюсь?

— Не делай этого. Пожалуйста. Просто послушай. Пенни работает в «Неоновом цирке» только потому, что я уговорила Джерому нанять ее. Я познакомилась с ней, когда она еще жила здесь, в городе. Мы вместе были в одной группе, не так ли, Пен?

— Да, — сказала Пенни своим писклявым мышиным голосом. Она смотрела на свои руки, сцепленные на коленях так сильно, что костяшки пальцев побелели. — Группе «Святой Марии».

— И чем же там занимаются? — хотя спрашивать уже не было необходимости. Иногда, когда все части собираются в целое, ты реально слышишь щелчок.

— Поддержкой жертв изнасилований, — сказала Кэти. — Я никогда не видела своего насильника, но Пенни видела его. Не так ли, Пен?

— Да. Много раз. — Сейчас Пенни смотрела на меня, и ее голос крепчал с каждым словом. В конце фразы, она почти кричала, и слезы катились по ее щекам. — Это был мой дядя. Мне было девять лет. Моей сестре — одиннадцать. Он изнасиловал ее тоже. Кэти говорит, что ты можешь убивать людей с помощью некрологов. Я хочу, чтобы ты написал его.

Я не собираюсь пересказывать всю историю, которую она рассказала мне, сидя на диване, держа в одной руке руку Кэти, а во второй — салфетки «Клинекс». Если только вы не жили в одном из семи мест в этой стране, куда не добрались средства массовой информации, вы слышали её раньше. Все, что вам нужно знать, это то, что родители Пенни погибли в автокатастрофе, и она с сестрой были увезены дядей Амосом и тетей Клавдией. Тетя Клавдия отказывалась слышать любой негатив, сказанный о ее муже. Ну а остальное вам должно быть понятно.

Я захотел сделать это. И не только потому, что рассказ был ужасен. И не потому, что парней, вроде дяди Амоса нужно было наказывать, чтобы им не приходило в голову издеваться над слабыми и беспомощными. И совсем уж не потому, что Кэти хотела, чтобы я сделал это. Все в итоге свелось к печально красивому платью, в которое была одета Пенни. И обуви. И неквалифицированно нанесенному макияжу. В первый раз за много лет, пожалуй, впервые с тех пор дядя Амос начал совершать свои ночные визиты в ее спальню, всегда говоря ей, что это «наш маленький секрет», — она попыталась сделать себя презентабельной для мужского пола. Это разбило мое сердце. Кэти была изнасилована, но поднялась над этим. Некоторые девушки и женщины могут это делать. Большинство — нет.

Когда она закончила, я спросил:

— Ты клянешься Богом, что твой дядя действительно делал это?

— Да. Вновь и вновь и вновь. Когда он стал достаточно стар, чтобы иметь детей, он заставлял нас становиться на колени и использовал наши… — она не закончила это. — И я уверена на сто процентов, что он проделывал это не только со мной и Джесси.

— И его ни разу не поймали.

Она яростно покачала головой, ее черные волосы метнулись из стороны в сторону.

— Хорошо. — Я достал из портфеля свой iPad. — Но тебе придется рассказать мне о нем.

— Я могу сделать лучше.

Она вытянула свою руку из руки Кэти, и взяла самый уродливый кошелек из тех, которые я когда-либо видел на витринах магазинов, продающих секонд-хэнд. Из него она достала помятый лист бумаги, весь в пятнах от пота, ветхий и полупрозрачный. Там был текст, написанный карандашом. Только ребенок мог написать такие каракули. Заглавие гласило Амос Каллен ЛЭНГФОРД: его некролог.

Жалкое подобие мужчины, который неоднократно насиловал маленьких девочек, умер медленно и мучительно от многих видов рака мягких частей своего тела. В течение последней недели, гной хлыстал из его глаз. Ему было 63 года, и в предсмертный час, его крики и мольбы о дополнительной дозе морфина, наполнили дом…

Там было еще. Много чего. Почерк был детским, но ее словарный запас был потрясающим, и этот небольшой некролог был лучше, чем все, что она когда-либо написала для «Неонового цирка».

— Я не знаю, сработает ли это, — сказал я, пытаясь вернуть лист бумаги обратно. — Я думаю, что должен написать его сам.

Кэти сказала,

— Попытка — не пытка, не так ли?

Я предположил, что нет. Глядя прямо на Пенни, — я сказал,

— Я даже никогда не видел этого парня, и ты хочешь, чтобы я убил его.

— Да, — сказала она, и теперь она выдержала мой взгляд прямо и открыто. — Это все, чего я хочу.

— Ты уверена?

Она кивнула.

Я сел за маленький домашний стол Кэти, положил рукописный некролог Пенни рядом с моим iPad, открыл пустой документ, и начал перепечатывать. Я сразу понял, что это сработает. Чувство силы было мощнее, чем когда-либо. В смысле прицеливания. Я бросил заглядывать в листок после второго предложения, и просто скользил по экранной клавиатуре, начал с основных моментов, и закончил это фразой: поминающие — никто бы не посмел назвать их скорбящими, учитывая наклонности мистера Лэнгстона — предупреждены, чтобы не приносили цветы, при этом плевки на гроб приветствуется.