Исповедь Дракулы - Артамонова Елена Вадимовна (бесплатные книги онлайн без регистрации .txt) 📗

Память отбросила назад, в прошлое, когда холодным зимним вечером Дракула со своими ближайшими товарищами находился в освобожденной от турок крепости Джурджу. Армия ликовала – болгарский поход стал серьезной победой Валахии, и только их воевода был мрачен, словно в триумфе не было его заслуги. В ту ночь он продиктовал несколько писем, направленных правителям европейских государств. Среди них было и послание королю Матьяшу, которое сейчас Бакоц оставил Раду вместе с нелепой фальшивкой, порочащей князя. Фарма перечитывал написанное ровно год назад письмо, а сам словно слышал голос воеводы. Тогда Дракула сбросил маску равнодушия, в его голосе звучало отчаянье, глаза сияли странным огнем, словно в них блестели слезы:

– Набери со всей страны войско, как из кавалеристов, так и пехотинцев, приведи их через горы в нашу страну и соизволь здесь биться с турками. А если твое величество не желает явиться самолично, тогда пришлите все войско в трансильванские владения твоего величества, еще до праздника Святого Григория….

Князь умолк, перо неподвижно застыло в пальцах Раду. Дракула долго молчал, а потом обратился к своему секретарю:

– Но они не придут нам на помощь. Каждый из тех, к кому я взываю, занят своими мелкими проблемами. Они, как слепцы, уверенно идущие к краю пропасти. Нам придется сражаться в одиночку. Ты пойдешь за своим князем до конца, Раду?

Тогда он ответил «да», не сомневаясь, что поступит именно так, и действительно остался рядом с Дракулой, когда многие соратники предали его. И во время страшного перехода через горы Фарма тоже был рядом со своим господином, а сейчас ему предстояло сделать выбор: предать князя, отречься, либо принять мученическую смерть, принеся бессмысленную жертву. Фарма долго сидел в оцепенении, а потом обмакнул перо в чернильницу и начал переписывать нелепую фальшивку, в которой князь якобы просил прощения у султана.

«Ты отречешься от меня трижды, прежде чем пропоет петух…» – упорно вертелось в голове, но Раду старался не отвлекаться, выводя на бумаге: «Послы мои сказали бы тебе поболе, а я всю жизнь буду тебе верным слугой и рабом и молю Господа о продолжении жизни твоего величества на многие лета…».

Епископ Далмации Николаус Модрусса, не так давно назначенный легатом [16] в Буде, был недоволен своим нынешним поприщем. Венгерское королевство казалось ему краем земли, а нравы, царившие при дворе Матьяша, повергали в расстройство. Лукавый и непредсказуемый король, бесконечные интриги, разобраться в которых мог только человек, хорошо осведомленный в венгерской внутриполитической жизни, а теперь еще и приказ папы, по сути, бросавший Модруссу в водоворот подковерной борьбы, лишали легата душевного равновесия. И все же, следуя инструкциям из Ватикана, епископ попытался провести собственное тайное расследование и выяснить, что же на самом деле произошло с высокопоставленным пленником Матьяша. Рискованное предприятие не дало результатов. По слухам Дракулу поместили в Соломонову башню возле Вишеграда, где обычно содержали знатных политзаключенных, но человек Модруссы, имевший кое-какие связи с начальником этой тюрьмы, утверждал, будто нет никаких письменных подтверждений, что узник находится именно там. Дракула исчез без следа, словно провалился под землю, и Модрусса предполагал, что такое утверждение было близко к истине, – возможно, пленника содержали в подвалах королевского дворца, сделав так, что никто не мог связаться с ним. Каждый дворец хранил свои тайны, разглашение которых могло стоить жизни. Оставалось ждать, когда Матьяш соблаговолит предоставить Модруссе возможность лично встретиться с пленником и выслушать его точку зрения. Модрусса настаивал на такой встрече, ссылаясь на волю папы, хотя и чувствовал, что может навлечь на себя гнев короля. Слушая просьбы легата, Матьяш только улыбался, отводил взгляд в сторону, обещая, что непременно устроит свидание с заключенным, ведь для самого Матьяша не было ничего важнее торжества справедливости.

За два дня до встречи Модруссе все же передали перехваченные письма, служившие главным доказательством вины валашского князя. Легата они не убедили – послания были написаны рукой другого человека, подписи Дракулы на них не стояло. Заметив недоверие на лице Модруссы, Бакоц, представивший улики, пустился в пространные объяснения, доказывая, что князь побоялся писать лично, и доверил это рискованное дело своему секретарю, но и его почерк прекрасно известен при венгерском дворе, поэтому Дракула в любом случае просчитался, пытаясь скрыть свое вероломство, спрятавшись за спиной другого человека… Модрусса вежливо кивал головой, соглашаясь с доводами чиновника, а затем спросил, когда же он сможет лично увидеться с пленником.

И вот сегодня должно было произойти то, чего столько времени добивался Модрусса. Матьяш утверждал, будто Дракула находился под домашним арестом в одном из отдаленных замков, поэтому встреча с ним представлялась затруднительной, но, наконец, валашский князь приехал в Буду. Со слов короля создавалось впечатление, что пленник был почти свободен, по собственной воле менял место жительства, а вся история с его арестом – простое недоразумение. Модрусса понимал, что таким способом венгерский монарх хотел подстраховаться и смягчить гнев папы, если тот все же прикажет освободить Дракулу.

Идти на встречу было недалеко, – «князь остановился» во флигеле дворца, поблизости от покоев самого Матьяша. Модруссу сопровождал Томаш Бакоц, человек, преданный королю и выполнявший самые щекотливые поручения. Бакоц остановился у порога, пропуская вперед папского посланника. Тот, ради кого Модрусса пришел сюда, уже находился в комнате. Князь Валахии сидел в кресле у окна и, кажется, даже не обратил внимания на вошедших людей. Взгляд его широко раскрытых глаз был неподвижен и устремлен в пустоту. Модрусса подошел ближе, представился, но человек в кресле никак не отреагировал на его приветствие.

– Господин воевода сегодня не в духе, – прошептал на ухо Модруссе стоявший рядом Бакоц. – С тех пор, как он потерял власть, и мы уличили его в тайной переписке с султаном, он замкнулся, ушел в себя и пребывает в черной меланхолии. Должно быть, его мучает совесть. Но не буду вам мешать, может быть, он все же пожелает вступить в беседу.

Легат полагал, что чиновник покинет комнату, однако тот лишь отступил в сторонку, сел на краешек кресла, с подчеркнутым вниманием просматривая какие-то бумаги. Было ясно, что свидание наедине невозможно, а требовать, чтобы их оставили одних, – слишком опасно. Впрочем, Модрусса уже сумел понять суть происходящего, для этого ему оказалось достаточно одного взгляда, которым он окинул пленника.

Сидевший перед легатом человек мог в любую минуту потерять сознание от боли. Модруссе несколько раз доводилось присутствовать на допросах, и он знал, как выглядят и ведут себя люди, подвергшиеся пыткам. Пленник был хорошо одет, тщательно выбрит, но внешняя опрятность не могла скрыть следов работы палачей. Распухшая голова, налитое кровью лицо и отекшая шея, не вызывали сомнения в том, что голову пленника долго сжимали тисками. Подвергшийся такой пытке человек вряд ли мог связано говорить, тем более – давать какие-то объяснения. Матьяш вновь подстраховался, несмотря на то, что встреча состоялась, валашский князь физически не мог ничего сказать в свое оправдание. Модрусса подошел ближе, заглянул в застывшие, до краев наполненные болью глаза Дракулы.

– Его преосвященство Пий II поручил мне разобраться в случившимся. Ты, господин воевода, обвиняешься в государственной измене, у тебя есть, что сказать в свое оправдание? Может быть, у тебя имеются неопровержимые доказательства своей невиновности? Мой долг, как посланника, выяснить все обстоятельства дела и сообщить их его преосвященству, чтобы он, опираясь на полученные сведения, мог принять окончательное решение.

Слова папского посланника доносились, как сквозь толстый слой войлока. Влад чувствовал, что сейчас его голова взорвется, развалится на куски, он хотел сжать ее ладонями, но не смог поднять рук. Все вокруг заволокло красным туманом и постоянно ускользало куда-то в сторону, при этом оставаясь на одном месте. Но от разговора с легатом зависело очень многое, папа Пий был на его стороне, и Владу надо было только сообщить о своей невиновности Ватикану. Однако для этого следовало открыть рот, сделать какие-то усилия, а от малейшего движения его голова мгновенно развалилась бы на куски… И все же надо было бороться, использовать выпавший на его долю последний спасительный шанс. Отчаянным усилием воли, Дракула заставил себя подняться с кресла, шагнул навстречу Модруссе: