Железный старик и Екатерина (СИ) - Шапко Владимир Макарович (книга читать онлайн бесплатно без регистрации TXT) 📗
Углубились.
Чуть погодя в телевизоре началась омоновская истерика. «Стоять! Руки назад!» И погнали несчастного нараскоряку к машине. Это для Екатерины Ивановны. Потому и включила.
– Ты тоже смотришь такое? – спросил у Ромы.
– Нет. Это мне тоже не интересно, – безотчётно говорил мальчишка, вознеся кисть над фигурами. Взял и поставил ладью на нужное, точное поле: – Вам мат, Сергей Петрович! В три хода!
Старый шахматист опять рассмеялся. В полной растерянности.
– Это уже не смешно, Сергей Петрович, – хмурился юный шахматный наставник. – Вы или летаете сейчас в облаках, или не работали над собой. (Всё то время, пока меня здесь не было.)
Старик виновато оправдывался. Хотел сказать, что игра сегодня просто не пошла. Но тут на большом блюде вплыли в комнату пельмени, и Рома разом забыл о нём. Рома запотирал ладошки. Как будто увидел целое стадо белых свинюшек. С торчащей вилкой уже сидел за столом, с восторгом смотрел, как к нему в тарелку с ложки бабушки спрыгивали эти белые лаковые свинюшки.
– Только одну тарелку, Рома, – ставила условие бабушка.
Да ладно, ба! Рома уже поливал жидкой сметаной всё стадо на тарелке. Растопырился. Приступил. Никого не видел и не слышал. М-м, вкуснота.
Городскова сдвигала брови. Она была здесь как бы Ириной. Приняла эстафету. Ей положено сердиться на внука за его переедание. Попросту говоря – обжорство. Дмитриев смотрел на мальчишку с улыбкой. Спохватившись, налил в бокалы. Екатерине и себе вина, Роме – фанты.
– Ну, долгожданные путешественники, с приездом вас!
Рома согласно кивнул, стукнул в его бокал своим и поставил. Не до фанты. Снова растопырился. Когда я ем, я глух и нем. Русская народная поговорка. Знаем старину. Или ещё: голод и волка из лесу гонит. Да. Знаем. Или еще вариант: испекли в печи калачи – мечи на стол горячи. Никуда не денетесь.
Весь рот был у мальчишке в сметане. Как у кота из подвала. Бабушка совала салфетки. Хоть этим старалась как-то сгладить свой стыд перед стариком за неуправляемого внука. А Дмитриев и не видел никакого стыда, Дмитриев накладывал и накладывал мальчишке в тарелку новых пельменей. Ешь, Рома. Сил на даче много понадобится. Голодное брюхо к работе глухо. Если тоже перефразируя сказать.
Разговор, конечно, шел о даче. На которую нужно отправиться завтра же. Не теряя ни дня. Екатерине Ивановне в отпуске гулять ещё неделю, так что завтра же и покатим.
– Екатерина Ивановна, есть ли у вас купальные принадлежности? – витиевато задал деликатный вопрос Дмитриев. (Впрямую – «есть ли у тебя купальник, женщина?» – нельзя: моветон.)
Городскова глянула на внука, смутилась. Сказала, что есть. Хотя никакого купальника, конечно, не было. Вот ещё задача! Придётся покупать.
Телевизор по-прежнему работал. Необременительно. Вроде жвачки во рту. Что-то там мелькало, двигалось, пережёвывалось. Дмитриев решил проверить гостей. Протестировать, как сейчас говорят. Уже перед уходом их. когда пили чай, не предупредив, – внезапно переключил на «Меццо».
На сцене в громаднейшем концертном зале, как море в шторм, колыхало волнами симфонический оркестр. А выше оркестра стоял и пел целый город хористов. Весь чёрный. Незыблемый. И руководил всем этим – один человек. Тощенький, как стриж, дирижёр. На широкой подставке размахиваюший палочкой..
Как будто постоянно меняющееся глубокое эхо, отлетающее в небеса, звучал «Реквием» Верди. Шла глубокая, мощная перекличка оркестра и хора.
Неземная музыка захватывала целиком. Однако бабушка и внук к Реквиему были равнодушны. Будто бы и не слышали ничего. Пили себе чай. Пару раз посмотрели только на оркестр и хор и всё. Да-а. Результат теста оказался хилым. Ниже обезжиренного кефира. С бабушкой – понятно. Но неужели у мальчишки нет слуха. Музыкального слуха.
– Рома, у вас проводятся в школе уроки музыки? Пения, например?
– Нет. А зачем? У нас же другой профиль, Сергей Петрович?
Странные вопросы задает сегодня старик, думал мальчишка. О купальниках, о пении. И играл очень плохо.
Тридцатая школа стояла тёмной. Ни в одном окне не горел свет. Только крыша отпаривала лунным светом.
Екатерина Ивановна покискала.
Феликс побежал к ней с тряским мяуканьем. Можно сказать, с воплями. Без всяких предварительных кошачьих политесов, не дождавшись даже, когда какой-то мальчишка вывалит в чашку все пельмени – начал хватать, давиться, есть.
– Что это он так… жрёт? – удивлялся толстый мальчишка. Сам любитель, мягко говоря, поесть.
Будешь тут жрать. Десять суток не было хозяйки. Десять суток на голодном пайке. Даже чупачупсы с портфелями все исчезли. На каникулах.
Кот успевал поглядывать в небо. Он был родственником серой луны. Он был лунный обитатель.
<a name="TOC_id20246377" style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium; background-color: rgb(233, 233, 233);"></a>
<a name="TOC_id20246378"></a>Глава восьмая
<a name="TOC_id20246382" style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium; background-color: rgb(233, 233, 233);"></a>
<a name="TOC_id20246384"></a>1
Подошёл старый-престарый автобус в облезлой краске. Дачный. Москвич Рома удивился, что такие бывают. Перед мальчишкой трясся ржавый железный монстр с раскрытой задыхающейся пастью. Бесстрашно Рома сунулся и хотел снять его на мобильник, но бабушка крикнула «скорей», и пришлось лезть с рюкзаком в салон. Фактически в монстра.
