В снегах - Екимов Борис Петрович (книги онлайн бесплатно .TXT) 📗

Екимов Борис

В снегах

Борис Екимов

В снегах

Зима нынче, слава богу, снежная. Давно таких снегов не бывало. Вот и февраль пришел, а все сыплет, метет. Хорошо глядеть из окошка на снежную замять. Соскучились по снежку. Не грех и прогуляться по белой дороге ли, тропке. Вовсе хорошо, когда едешь заснеженной белой степью. Сечет по окнам машины, ленивая поземка перебегает дорогу. По обочинам - стайки хохлатых жаворонков. Им - снег ли, метель - надо кормиться. Травы в степи нынче замело. В колено снег да в пояс. Вот и подались жаворонки к дороге.

Нынешний снег нашим людям в радость. Вспомнила наконец о нас небесная канцелярия, спохватилась. Ведь все прошлое лето - словно пйкло: с весны до осени - ни дождинки. Засуха, какой давно не бывало. Ко всем напастям еще и эта.

"...Обращаем Ваше внимание на катастрофическое положение в сельском хозяйстве, которое сложилось в результате диспаритета цен... и в связи с жесточайшей засухой".

Все верно: и диспаритет налицо, и засуха. Но нынче разговор о другом. Разговор о колдунах. Один из них живет в рабочем поселке Быково, в степном Заволжье. Виктор Андреевич Парчак, сорока трех лет, родом сельский, образование высшее, отец троих сыновей, до 1991 года трактор и комбайн не водил, пахать и сеять не умел. Работает со своим родственником Петром Николаевичем Смутневым, тоже начинающим хлеборобом, на 400 гектарах земли. В 1995 году, в жесточайшую засуху, получил по 32 центнера озимой пшеницы с гектара. А рядом, на той же земле, по 2 - 3 центнера наскребали.

- Колдун, - объяснили мне. - Везде - сушь, а над ним дожди идут. Значит, умеет колдовать.

Что ж... Познакомиться с колдуном всегда интересно. Но не зря говорят, что внешность порой обманчива. Виктор Андреевич оказался отнюдь не богатырем с плечами в косую сажень. Роста среднего и в плечах узковат. И все его хлеборобские успехи - это лишь работа.

И начало было обычным. 1990 год. Огляделись, подумали и поняли, что прежней жизни пришел конец. Надо начинать новую. Четыре мужика, связанные родством и свойством, во главе с В. А. Парчаком взяли 1000 гектаров брошенной земли совхоза "Волжский".

- Неудобья... Это мягкое слово ничего не говорит, - вспоминает Парчак. Эти земли более пяти лет не пахались. Осот там был выше человеческого роста и в руку толщиной. Там косули водились.

- Кто-кто?.. - удивленно переспрашиваю я.

- Косули. Я сам удивился. Но ведь лес стоял осотовый, глушь, они и прижились. И уходить не хотели. Мы рубим осот... Буквально топорами рубим... Они уходят вглубь. Это были джунгли, а не пашня. С ранней весны мы начали чистить землю, пахать...

Но прежде чем пахать, был первый решительный шаг: несколько дней раздумий, а потом три месяца тяжкой маеты.

- Обдумали и решили, и правильно сделали, - вспоминает Парчак. Заниматься землей - значит, надо иметь свою технику, а не ходить с протянутой рукой. Взяли кредит более двухсот тысяч рублей. 1990 год. Тогда это были великие деньги. Кое-кто за голову хватался: "С ума сходите?! Наберите старенького, подлатайте. На первое время сойдет". Мы взяли кредит. Техника тогда была недорогая, но купить ее было негде. За три зимних месяца я исколесил полстраны, а в области могу и сейчас нарисовать план всех райагроснабов. За три месяца я потерял одиннадцать килограммов веса, но к весне у нас была вся техника, нужная для работы. И брал я ее не внатяг, а с запасом, чтобы первые, самые трудные, пять лет быть во всеоружии.

С первых теплых дней Парчак с товарищами взялись за землю. До июня они сумели вспахать лишь 400 гектаров из тысячи, хотя работали по двенадцать четырнадцать часов. И сутки, и двое, и трое могли не уходить с поля. Это была изнурительная, тяжкая работа.

2 и 3 июня 1991 года шел дождь. Его Парчак помнит и нынче. После этого дождя посеяли просо на отвоеванных 400 гектарах. Получили урожай - 600 тонн. Реализовали. Цена тогда была хорошая, получили деньги и разделились.

Не ругались, не спорили, не упрекали друг друга, а просто поняли, что вместе - не по пути. Разные по характеру, по жизненным взглядам люди. Одни считали, что нельзя тратить себя, "надрываясь" в работе на пределе. Парчак считал, что нужно. И он остался вдвоем со своим нынешним напарником П. Н. Смутневым. Полученные деньги пошли на погашение кредита, на удобрения, на горючее - словом, на жизнь для земли и себя, это едино.

- Многие из начинающих земледельцев, - говорит Парчак, - работают на барыш, а не на урожай. Для урожая, для земли нужно покупать удобрения. А для барыша можно и обойтись год-другой. Это уже психология: "Как это я из кармана живые деньги выну, отдам, а неизвестно, что будет..." Мы же работаем на урожай сегодняшний и завтрашний.

Приехал я в Быково, искал Парчака, спрашивал о нем.

- Это который колдун? Над которым дожди идут?

- Это который везучий?

Может, и вправду колдун ли, везучий?

- Ни одного дождя за лето, как и у всех, на поле у Парчака не было, сказал мне человек знающий, начальник районного сельхозуправления. - Первые капли упали во время уборки и пошли во вред. Про везение и тем более про колдовство - это басни да бабьи сплетни. Человек работает не жалея себя. И не просто "на дурака прет", а соблюдает все требования агрономической науки. У него были не хорошие и даже не отличные, а идеальные пары. Для наших краев это - в любую засуху спасенье. У него были отличные семена. Он вовремя отсеялся. Он применял удобрения. Отсюда и результат.

В 1995 году Парчак и Смутнев с 200 гектаров озимой пшеницы получили по 32 центнера, а с 200 гектаров проса - по 15 центнеров с гектара. Первый за лето дождь пошел во время уборки, и потому проса собрали меньше, чем могли бы.

Нынешнее лето. Жестокая засуха. Хлеба буквально "горели". Актировали, списывали, гоняли комбайны, собирая крохи. Соседние с Парчаком колхозные поля дали по 2,5 центнера с гектара пшеницы.

- Почему? - спрашиваю я у Парчака.

- Все просто, - отвечает он на мое недоумение, - и ничего не нужно придумывать! Тем более что я и придумать ничего не смогу, я не агроном. Трактористом и комбайнером прежде не был. Надо делать так, как говорит наша агрономическая наука. Точно и твердо выполнять все ее предписания. Вот и все.

На мой взгляд, это главная причина успеха Парчака. Он не "выдумывал велосипеда". Он точно, со старанием выполнял все агрономические требования, все, что до него уже десять раз проверили и доказали многолетним опытом, наукой и практикой не на какой-нибудь, а на нашей волгоградской земле. К примеру, в первый год на парах он проводил более десяти культиваций за сезон.

Пахота ли, сев, культивация - для Парчака все важно и все главное.

- Обойду всех агрономов, - говорит Парчак, - посоветуюсь. Литературу читаю. Все выполняю в точности. У меня день уходит, чтобы войти в работу, отрегулировать агрегаты. На какой глубине идут лапка, сошник, норма высева, заделка семян в почву - все важно и все должно быть так, как положено. После пахоты, боронования, культивации, сева любой клочок моего поля можно проверить. Даю сто процентов гарантии: никаких отклонений от нормы.

И прежде, а в последние годы особенно много приходится видеть на полях наших горького. Зеленая трава стоит по колено, а убеждают: "Это - черный пар. Припоздали с культивацией, но не беда, успеем..." Успеют. Только проку от такого "черного пара" нет. Скачет сеялка за трактором, того и гляди оторвется. Пашня, считай, не бороненная. "Ничего, - машут рукой. - Дожди пройдут, все прибьется, вырастет". Конечно, вырастет, только вот что? Осот, розовый вьюнок, полевая ромашка.

За годы своей работы Парчак и Смутнев получили и реализовали три тысячи тонн зерна. Всего лишь на 400 гектарах. Иные колхозы на десяти тысячах гектаров получают зерна в два раза меньше.

Но... "от земли не будешь богатым, а будешь горбатым" - не мною придумано. Живет Парчак в том же доме, в каком жил и раньше. "Мерседесов" и даже "Жигулей" не купил. Все полученные деньги вложены в производство. Провели к своему участку дорогу из бетонных плит, построили склад для техники, семян, удобрений. Протянули электролинию, смонтировали подстанцию. Скважина, водонапорная башня, склад горюче-смазочных материалов. Государство помогало мало, а главное, с опозданием на полгода. Тогдашняя инфляция эту помощь "съедала".