Мертвые души - Гоголь Николай Васильевич (книги без регистрации txt) 📗
Чем более Чичиков рассматривал дам, тем в большее приходил затруднение разрешить, которая из них была действительная сочинительница письма, исполненного и душевных и сердечных излияний. Попробовавши устремить еще внимательнее взор, он увидел, что и с их стороны прежде не совсем точные и определительные выражения обнаруживались яснее и становились значительнее. Выражалось что-то такое, подающее вместе и надежду, и в то же время наполняющее сладкими муками сердце бедного смертного, что он просто не знал, что придумать. Впрочем, он находил, что дамы были уж несколько слишком толсты, и вообразил себе, основываясь неизвестно на чем, что писавшая таинственное письмо непременно должна быть тонее. Всё это, однако, ничего не отняло из того счастливого расположения духа, в котором он находился. Он разменялся словами с дамами, весьма непринужденно, с большою ловкостью подходил к той и другой и, переменяя вдруг разговор и обращаясь к другой стороне, он сделал два очень удачные не то что бы совсем прыжка, а что-то в роде полупрыжка, подшаркнувши тут же ножкой, в виде коротенького хвостика, или на подобие запятой. Дамы очень были довольны им и отыскали в нем не только приятности и любезности целую кучу, но даже стали находить величественное выражение в лице, что-то даже марсовское и военное, которое, как известно, весьма нравится женщинам. Даже из-за него уже начинали ссориться. [Вместо “Казалось ~ ссориться”: Казалось, все находились в таком блаженстве, что и желать больше ничего не хотели, а только жмурили глаза от удовольствия. Такую непостижимую власть имеет тот, кто облечен в силу или снабжен тем, чем не все снабжены. Герой наш отвечал всем и чувствовал сам в этот раз какую-то ловкость необыкновенную, раскланивался направо и налево по обыкновению своему несколько на бок, но легко и свободно, так что очаровал не только дам, но и самих мужчин. К достойным супругам господ сановников он подошел очень непринужденно, сделал даже не то, чтобы совсем [антраша] прыжок, а что-то несколько вроде [него] маленького полупрыжка, пришаркнувши тут же ногою. Автор хотел бы передать читателям некоторые комплименты, сказанные нашим героем, но, к сожалению, никак не может припомнить, впрочем, он смеет уверить, что комплименты были хорошие. Разговаривая то с одной, то с другой, он старался по лицу и по выражению угадать, кто из них была сочинительница письма, исполненного таких сердечных излияний, но стал совершенно втупик: во всех почти без исключения дамах он встретил такое лестное внимание к себе и на лицах очень многих из них показалось такое значительное выражение, подающее надежду и вместе наполняющее сладкими муками сердце бедного смертного, что герой наш решительно не знал, на кого подумать. Казалось, как будто одна дама, именно супруга Г…, виноват, я хотел сказать просто: одна почтенная дама, которая была несколько пополнее других (все чиновницы города N были очень полны, но шнуровались так искусно и имели такие прекрасные манеры, что вовсе не было заметно толщины). Казалось, будто бы эта дама была сочинительница письма, хотя Чичиков, не знаю почему, вложил себе в голову, что она должна иметь менее полноты и более деликатности в чертах лица. Зато дамы с своей стороны никак не хотели, чтобы он утерял что-либо из своей наружности, находили даже какое-то величие в чертах его, что-то эдакое марсовское, военное, что обыкновенно весьма нравится женщинам. [Наконец дамы начали даже из-за него отчасти между собою ссориться. ]] Заметивши, что он стоял обыкновенно около дверей, некоторые наперерыв спешили занять[около дверей, каждая наперерыв спешила занять] стул поближе к дверям, и когда одной из дам посчастливилось сделать это, то едва не произошла по этому поводу почти история, [Вместо “и когда ~ себе”: Из-за этого едва не произошла история и многим дамам, которые впрочем и себе] и многим, которые себе[показалась неприятною] то же хотели сделать, показалась уж чересчур отвратительною[показалась неприятною] такая наглость.
Чичиков так занялся[Герой наш так занялся] разговорами с дамами, или лучше дамы так заняли и закружили его своими разговорами, подсыпая кучу самых замысловатых и тонких аллегорий, которые все нужно было разгадывать, отчего даже выступил у него на лбу пот, — что совершенно[что он совершенно] позабыл долг приличия: подойти прежде всего к хозяйке. Вспомнил он об этом уже тогда, когда услышал голос[к хозяйке, и тогда только вспомнил он об этом, когда услышал наконец голос] самой губернаторши, стоявшей перед ним уже несколько минут. Губернаторша сказала с приятным[сказала с весьма грациозным] потряхиванием головы: “А! Павел Иванович. Так вот как вы!..” Право, уж я не могу передать в точности слова губернаторши, но было сказано что-то такое, исполненное той светской любезности, в духе которой изъясняются[любезности, как обыкновенно изъясняются] дамы и кавалеры в повестях наших светских писателей, любящих[писателей, которые любят; а. писателей охотников;] описывать гостиные и похвастаться знанием высшего тона, в роде того, [что-то в роде того] что “неужели овладели так вашим сердцем, что в нем нет более ни места, ни самого тесного уголка для безжалостно позабытых вами”. Герой наш поворотился в ту ж минуту к губернаторше, и уже готов[поворотился весьма ловко к губернаторше с очень приятным поклоном несколько набок и уже готов] был отпустить ей ответ, вероятно, тоже ничем не хуже тех, какие отпускают в модных[в разных модных] повестях Звонские, Линские, Гремины и другие ловкие[и другие очень ловкие] военные люди, как, невзначай поднявши глаза, остановился вдруг, будто пораженный электрическим ударом.
Он увидел, что губернаторша стояла перед ним не одна: она держала под руку молоденькую шестнадцатилетнюю девицу, свеженькую блондинку, с тоненькими стройными чертами лица, с остреньким подбородком, с очаровательно круглившимся овалом лица, какое бы художник взял в образец для мадонны и какое иногда только попадается на нашей Руси, где любит оказываться в широком размере всё, что ни есть: [и какое ошибкою попадается на нашей Руси, где всё в широком размере: ] и горы, и леса, и степи, и лица, и губы, и ноги, — ту самую блондинку, которую он встретил на дороге, ехавши от Ноздрева, когда по глупости кучеров или лошадей их экипажи так странно столкнулись, перепутавшись упряжьми, [экипажи столкнулись и запутались] и дядя Митяй с дядей Миняем взялись распутывать дело. Чичиков так смешался, что никак не мог договорить ответа, приготовленного без сомнения весьма удачно, и пробормотал вместо того чорт знает что такое, чего бы уж верно не сказал ни Гремин, ни Звонский. [чего бы уж никак не сказал какой-нибудь Гремин или Звонский. ]
