В царстве тьмы (Грозный призрак, В шотландском замке, Из царства тьмы) - Крыжановская Вера Ивановна "Рочестер"
—
Если вы пожелаете, барыня, я по-прежнему займусь всем хозяйством и наблюдением за домом, как было при покойном барине. Вы не будете обременены никакими хлопотами и мелочными заботами, ничто не помешает вашим занятиям.
—
Отлично, друг мой, примите по-прежнему все дела, но для личных услуг мне необходима женщина, прежде всего горничная, к тому же она не должна быть трусиха.
—
Горничная уже нанята и я представлю ее вам, сударыня. Она знает все необходимое, чтобы угодить барыне, и, конечно, ничего не боится.
Горничная оказалась женщиной средних лет, угрюмой, неприятной на вид, но свои обязанности она знала в совершенстве, и барыня осталась ею довольна.
Мэри не приходилось нисколько заботиться о хозяйстве и все шло, как заведенная машина. Первые дни она провела за устройством своего нового жилища. Комнаты второго этажа были великолепны и вполне приспособлены к большим приемам. Для своих же личных покоев Мэри избрала прежние комнаты Ван-дер-Хольма. С удивлением увидела она на прежнем месте в кабинете статую сатаны, бывшую и в молельне Комнор-Кастла, и ей показалось, будто статуя со злой насмешкой глядела на нее. Воздав ей положенное по титуалу поклонение, Мэри хотела сесть за стол, как вдруг увидела на спинке кресла страшного кота, бывшего всегда при Ван-дер-Хольме. Она вздрогнула от отвращения, вспомнив, сколько раз мерзкое чудовище бросалось на нее или своего прежнего хозяина, и кот внушил ей непреодолимый ужас.
—
Прочь, чудовище, исчадие тьмы! Я не хочу видеть тебя! — повелительно крикнула она.
Кот выгнулся с угрожающим видом. Распустив хвост трубой и вытаращив сверкавшие адской злобой глаза, он присел, точно намереваясь прыгнуть на Мэри, и она почти испугалась его, но усилием воли подавила чувство страха, произнесла формулу и трижды вызвала Бифру. Через несколько минут в комнате раздался треск, пронесся порыв холодного ветра и в воздухе заколебалось черное облако, а затем появилась высокая фигура Ван-дер-Хольма.
—
Вы призываете меня, милая Ральда, чтобы я увел старого друга, ха, ха, ха! Вам не нравится кот? А между тем, он составляет часть наследства, — сказал он, пинком угощая кота, который продолжал шипеть и ворчать.
—
Мне не нужно это страшное животное. Прогони его, Бифру, прошу тебя!
—
Гм! В таком случае, избери другое, симпатичное тебе животное. Необходимо иметь такого спутника: это предписывают, как ты знаешь, законы ада!
—
А где же я достану подобного зверя? Помоги мне, дорогой супруг. Ты опытней меня в таких делах, — смеясь проговорила Мэри.
—
Я удалю противного тебе кота, но подумай, какого рода животным ты его заменишь.
—
Нашла, нашла! — весело закричала Мэри. — В замке барона Козен существует таинственный тигр, привезенный из Индии. Говорят, что это просто чучело, но я собственными глазами видела, как он полз ко мне и глухо рычал. Должно быть, это дьявольское животное. А теперь, когда я уже не боюсь и обладаю могуществом укротить тигра, именно его я и хочу сделать своим приближенным. Я полагаю, что учителя могли бы оживить его. А ведь оригинально будет, если я появлюсь на гулянье с ручным тигром.
—
Конечно, это произведет большую сенсацию, но только придется немного повременить для приведения твоего плана в исполнение. Барон Козен скоро возвращается в Петербург. Постарайся встретиться с ним и найми Зельденбург на несколько лет, тогда легко можно будет заменить таинственного тигра чучелом: никто не будет проверять и даже не заподозрит подмены, так все его там боятся. А когда приедет Уриель, попроси его оживить Пратисуриа, как зовется этот зверь.
—
Какое красивое имя! Спасибо, Бифру, за советы, но только убери своего страшного кота.
В эту минуту кот громко мяукнул и исчез вместе с Ван-дер-Хольмом. Очень довольная, что осталась одна, Мэри села в кресло и принялась внимательно рассматривать разные лежащие на столе бумаги, как вдруг на нее пахнул запах: смесь серы и трупной вони. Она чуть не задохнулась и поспешно приложила к носу надушенный платок. Не "понимая, откуда явилась эта вонь, она с удивлением оглядывалась вокруг и увидела Кокото со свитой, который наилюбезнейшим образом приветствовал ее.
—
Это ты, Кокото, со своей компанией распространяешь такое зловоние? Фи! Просто невозможно дышать! — воскликнула Мэри полушутя, полусердито.
Бесенок сконфузился и надулся.
—
Прежний хозяин любил этот запах, и мы в твою честь распространили его.
—
Благодарю! Может быть, это очень тонкий дьявольский запах, но я еще не привыкла к нему и не люблю его. Во всяком случае, спасибо за доброе намерение.
Пока Мэри зажигала конфорку с ароматическим курением, бесенок вскочил на ручку кресла и самодовольно сказал:
—
Мы исполнили твой приказ, хозяйка: люди, которых ты поручила нам уничтожить, теперь стали нищими. Я уже докладывал тебе, что сын застрелился, а у старухи украли
314
бриллианты, а затем посыпались другие неприятности. Дочь сбежала с
каким-тo проходимцем, захватив порядочную сумму. Далее: в их имении был пожар, на заводе забастовка, да еще с бунтом. Это разыгралось чудесно! Было много раненых, несколько убитых, и между ними сам заводовладелец. Словом, если ты вздумаешь пройтись по Гостиному Двору, под арками, где встретила господина Бифру, ты увидишь там бедную женщину, предлагающую прохожим дешевые детские платьица и разную такую гадость.
Сердце Мэри забилось злобной радостью: она была отомщена.
—
Спасибо, Кокото! Я довольна тобою и угощу вас всех за труд.
Она достала из ящика коробку с сухой кровью, мелким сахаром и крошками хлеба, замешанного на крови. Это угощение Мэри рассыпала по столу и, снова сев в кресло, задумчиво смотрела, как многочисленные бесенята, пища по-мышиному, уплетали поданное им лакомство. Злобная радость, которую она только что испытывала, непонятно для нее самой почему-то вдруг испарилась, а вместо нее явилась какая-то смутная тоска. Глаза ее были прикованы к маленьким, злобным существам, невидимым для глаз обыкновенного смертного, но которыми, между тем, кишел весь воздух.
Неизменные и на вид безобидные создания представляли, однако, неощутимую и опасную армию, сеявшую на своем пути преступления и горе, внушавшую только вражду или смертоубийство, и вообще всякого вида зло. Сколько слез и бедствий претерпевали те, на кого они обрушивались, выискивая всюду "работу" пролития крови. Наверное, какая-нибудь вроде этой ватага напала на ее семью, довела их до нищеты, а отца толкнула на самоубийство. И в сердце Мэри вспыхнула злобное чувство против крошечных злодеев, как вдруг острая боль в руке оторвала ее от этих мыслей. Она увидела, что Кокото, бросив свое угощение, со злобно сверкавшими глазками ожесточенно кусал ее, а его воинство кинулось на ее ноги. Мэри в миг поняла, что это враждебные мысли повлекли за собой мстительность ее слуг. Но она уже обладала достаточным хладнокровием и решимостью, чтобы защитить себя. Она произнесла формулу, которая отбросила крошечных чудовищ, а затем, схватив лежащую на столе бронзовую вилку, пригвоздила ею к ручке кресла хвостик Кокото и, несмотря на его крики, придерживала таким образом бесенка, просившего пощады.
—
Если ты еще хоть раз осмелишься так вести себя относительно своей хозяйки, Кокото, — сказала она строго, — я приколю тебя этой вилкой к столу на целую неделю! А в пищу ты не получишь ничего, кроме паприки. Понял? А теперь, пошел прочь, и не смей показываться мне на глаза, пока вы не наполните жемчугом вон ту большую китайскую вазу, что стоит в углу.
После этих слов она вынула вилку, сделала магический жест и произнесла заклинание, после чего Кокото и его свита исчезли, точно сдутые ветром.
В течение следовавшего затем времени не произошло ничего особенного. Ввиду того, что зима была уже на исходе, было поздно затевать большие приемы, тем не менее, при посредничестве двух собратьев, Укабаха и Абрахеля, Мэри завела знакомства и потом вступила в несколько примыкавших к их братству кружков, прикрывавшихся самыми безобидными названиями. Другие же организации не были знакомы в обществе и крайне замкнуты. Там справлялись сатанинские обряды, устраивались сеансы, делались вызывания и даже занимались врачеванием. Благодаря тому, что новые сочлены принадлежали к разнообразным общественным классам, у Мэри образовался обширный круг знакомых. Кроме того, она встретила одну из старых приятельниц у ювелира, где заказывала новую оправу для очень драгоценного, но вышедшего из моды убора. "Приятельница" была из тех, которые совершенно забыли "бедную" Мэри и при встрече обыкновенно не кланялись или старались не узнавать. На этот раз не узнала Мэри, зато дама быстро окинула взглядом ее изящный туалет, оценила дивные камни и сообразила, что если стоявший у подъезда экипаж принадлежал ей же, то она, значит, очень разбогатела. С беззастенчивостью, присущей особам такого сорта, она вдруг "узнала" прежнюю подругу и поспешила выразить удовольствие по поводу столь неожиданной и приятной встречи.
