Во власти потребительской страсти - Байков Борис (читать лучшие читаемые книги txt, fb2) 📗

Борис Байков

Во власти потребительской страсти

М-у-уся! Ты где? В кухне, или в ванной? Ни там и ни там? Ну, тогда понятно! Всё равно отвлекать не буду. Занимайся спокойно своим делом. Муся, ты только скажи мне через дверь без отрыва от своих занятий, какой сегодня праздник на улице? 1-е Мая, Октябрьские, или Паска? Чего говоришь?

Да я нормальный, Муся! Но не могу понять, зачем люди во дворе в колонну строятся по одному и почему у каждого в руках по сумке? Чего говоришь? Пришли к кому — то на именины и хотят по очереди поздравить? А зачем тогда сумки? А? Муся? Чтобы больше унести со стола? Да не-е-т, Мусенька!

Я думаю, что для именин они слишком нарядно одеты. Вот я сейчас гляну в свой артиллерийский бинокль и скажу тебе, чтобы ты не волновалась насчёт именин. Ой! Муся! Да ты просто провидица у меня! Всегда угадываешь всё наполовину! Они действительно хотят унести больше, только не со стола, а с прилавка! Чего ты спрашиваешь, милая?

Апельсины дают, Муся! Да! В кои- то веки? Да ты не волнуйся, родная! Занимайся своими делами! Да нет, Муся! Я не перепутал! Яички гораздо крупнее! А эти, ну просто игрушечные! Умеют же у них выращивать! Не то, что наши ГРЭХФРУКТЫ! Я думаю, Муся, иногда, что если бы ими по Наполеону в своё время стреляли вместо ядер, то он бы и до нашей границы не добрался живьём: от горечи скис бы! Ну что будем делать, дорогая? А?

Может, дадим телеграмму, Муся? Как кому? Нашим друзьям из Африки! Вот послушай, дорогая, краткое содержание:

─ Дорогие народы слаборазвитых и борющихся стран! Находясь на борту нашего летящего во вселенной 16-го этажа, посылаем вам пламенный привет от советского потребителя! Благодарим за своевременную помощь цитрусовыми фруктами! Желаем вам скорее развиваться и успешнее бороться! Поздравляем ваших премьер — министров с орденом Дружбы Народов!

Ну как, Муся, одобряешь? Говоришь, нескромно? Нет полномочий? Ну, значит, не буду телеграфировать. Подожду, киса, пока меня выберут в народные потребители. Ну, а что сейчас будем делать? Говоришь, надо идти за ними? А если не хватит? Не приходить домой? Будет сделано, киска! А ты уже выходи оттуда, наверно, уморилась? Алло! Муся? Это я, из очереди, вернее из таксофона. Уже стою. Нет! Сидеть не могу, иначе не признают! Тут, Мусь, на одно место трое конкурентов. Нет! В основном из пришедших из соседних домов. Да, большой конкурс! Что спрашиваешь? Длинная ли очередь? Да я, Мусь, даже не знаю, как её и измерить, но я думаю, что она длиннее, чем ковровая дорожка, которую я иногда выбиваю.

Спрашиваешь, как определил? А потому что вижу в бинокль грудь первого покупателя со значком на груди: «Победитель коммунистического соревнования». Мусь, у тебя там, на кухне ничего не горит? А то я, кажется, запах слышу. Уже сгорело? Ну, слава богу! Хоть можно спокойно поговорить. Спрашиваешь, какой народ стоит? Народ стоит, скажу тебе, подобрался образованный. Все шуршат газетами и делают из них шапки от солнца. Да! Я тоже прикрылся сумкой, так что руки у меня свободны.

Спрашиваешь, что делают женщины? Они, дорогая, все вяжут. Что именно? Ну, ты же знаешь, что я в женских комбинациях не эрудит, но это похоже на то, что тебе дядя Боря в прошлом году привёз из Чехословакии. Помнишь? Да нет! Не дублёнка! Она же идёт через голову, а это через ноги. Ну, скажи, Муся, что ты одеваешь на нижнюю половину, когда идёшь на приём к начальнику? Вспомнила? Вот — вот! Оно самое! Или кол в глотке, или колготки. Правильно? Вот видишь, какой я догадливый.

Ну, что ещё, Мусь? Кто жонглирует апельсинами? Да ты ж её знаешь, дорогая. Это же Машка из инвалидного магазина. Ну, как какая? Та самая, у которой правая рука тяжелее левой на 20 граммов. Она сейчас, Мусь, прямо в «ударе»! Да нет, дорогая! Кто же её ударит? Она же женщина, говорят! Просто апельсины у неё в руках порхают, как бабочки! Даже весов не касаются!

Вот вижу, Мусь, что деньги у неё то в одной руке, а то уже в двух! А потом глядишь, и карман разбух! Я думаю, что она бы в цирке любого клоуна за пояс заткнула бы! Ну ладно, дорогая, иди уже отдыхай, а то уж устала, наверное? Алло! Мусь? Это опять я из очереди, только ты не волнуйся, пожалуйста! Случилось непредвиденное! Да нет, дорогая, сумка на голове и деньги целы, а вот апельсинчики неожиданно уехали! Да, Мусь! Только ты не ругай меня, пожалуйста! Я же не виноват, что у Машки от дождя химия потекла, и она сразу же свой магазин прикрыла, объяснив очереди, что, мол, товар импортный и боится наших осадков!

Ну, в общем, дорогая, я домой не приду! И не проси! У меня в глазах маячат апельсины, а в животе тахикардия! Я лучше тебе, Муька, больничный лист принесу о моём состоянии здоровья по поводу Машкиного исчезновения! Меня всё ещё преследует запах её товара! Я, Мусь, уже иду к участковому доктору! Алло! Муся? Это опять я! Ну, вот, родная, мы и доигрались с тобой! Доктор сказал, что у меня возникла опасная болезнь, которая, к сожалению, лечится только на рынке! Он сказал, что при слове «Апельсин» у меня подымается давление и учащается пульс. И ещё он сказал, что даёт мне освобождение от работы на три дня. А если я за это время не достану цитрусов и ему, то он мне больше не продлит больничный! А ну — ка дай — ка, Муся, я прочитаю диагноз! Ой, Мусь! Не могу читать без дрожи! Слушай, что написано: «Синдром неприобретённого дефицита»!

Это что же? Конец семейной жизни? Да, Муся? И где только я подхватил её, эту инфекцию?

Где найти страну на свете?

Ну и намаялся Витёк за свою долгую трудовую деятельность! Просто слов не хватит, чтобы всё пересказать. То одним из первых бросают с отрядом добровольцев на буряки в подшефный колхоз, где и взять то нечего! То регулярно вывешивают в проходной завода, как хронического «несуна» и нарушителя трудовой дисциплины! А то и премии лишают! Ну, просто не жизнь, а сплошные неприятности!

Правда была у него одна отрада — это ночное дежурство. То есть через каждые три дня Витёк попадал в родную стихию, где и пребывал до утра. Выглядело это обычно так. Приходит он вовремя на работу, забирается в свою слесарную каптёрку под самой крышей цеха и «заваливается» отдыхать, так сказать, от праведного труда. И только в том случае, если на заводе случается какое — либо чрезвычайное происшествие, то есть, если какая либо гайка соскакивает со своего болта, из-за чего процесс производства останавливался, вот тут — то Витёк всегда оказывается на своём месте.

Разбуженный заводским динамиком от своей «нирваны», он самым невинным образом спускается на грешную землю маргаринового завода, чтобы быстро восстановить непрерывный процесс производства ценного продукта. Без которого, как известно, советскому человеку было «и ни туда, и ни сюда»! И вот, глядя иногда на высокий профессиональный уровень Виктора, его друзья по застолью бывало, говорили ему:

─ Витёк! Скажи нам, пожалуйста, ну чего ради ты присосался к этой «шараге»? Ты вот им весь завод в порядке содержишь, они премию получают, а тебе что они дают? А? Витёк? На картофель в колхоз бросают? Это раз! В проходной вешают, как несуна? Это два! Премии лишают? Это три! Да это же, Витёк, самая что ни есть чёрная неблагодарность! Да на другой фирме тебя, Витёк, на руках бы носили!

И Витёк, которому, между прочим, уже стукнул «полтинничек», молча соглашался со своими подельниками, но никаких действий для изменения своего статуса не предпринимал. На такие вопросы он обычно отвечал так:

─ Не могу я, ребята, бросить! Привык к заводу, как к своей жене! Одним словом, патриот я и всё тут! За это и страдаю! А сколько у него было соблазнов «свалить» за «бугор»! Ведь друзья ему все уши прожужжали про тамошний рай! Говорили о том, что у них там, мол, «бабки» приличные, и с жильём порядок. И женщины, если надо, обслужат! Витёк даже под влиянием этих разговоров и карту мира у себя в каптёрке повесил, чтобы заранее выбрать себе место передислокации в другой мир.