Выигрыши - Кортасар Хулио (читать книги онлайн бесплатно серию книг TXT) 📗

Хулио Кортасар

Выигрыши

ПРОЛОГ

I

«Маркиза вышла в пять, – подумал Карлос Лопес. – Где, черт побери, я читал это?»

Они сидели в «Лондоне», на углу Перу и Авениды, было десять минут шестого. Маркиза вышла в пять? Лопес тряхнул головой, отгоняя непроизвольные воспоминания и отпил «кильмес кристалл». Пиво было тепловатое.

– Когда человека лишают его обычной обстановки, он словно рыба без воды, – заметил доктор Рестелли, рассматривая свой стакан. – Я, знаете ли, очень привык к сладкому мате [1] в четыре часа. Да, посмотрите, пожалуйста, вон на ту даму, что выходит из подземки. Правда, я не уверен, разглядите ли вы ее, здесь столько пешеходов. Вон, вон та блондинка. Окажутся ли такие симпатичные белокурые спутницы в нашем приятном круизе?

– Сомневаюсь, – сказал Лопес. – Обычно самые красивые женщины путешествуют на другом пароходе. Роковое правило.

– Ох и скептики эта молодежь, – сказал доктор Рестелли. – Хотя мои бурные годы давно минули, я еще могу при случае тряхнуть стариной. Я по-прежнему полон оптимизма. И уверен, что на пароходе нам составят компанию красивые девушки. Это так же верно, как то, что я припрятал в своем чемодане три бутылочки катамаркской виноградной.

– Ну это посмотрим, если, конечно, путешествие состоится, – ответил Лопес, – Да, кстати, о женщинах. Вон входит особа, из-за которой стоит повернуть голову градусов на семьдесят от Флориды. Так… стоп. Вон та, что разговаривает с длинноволосым типом. Судя по их виду, они наши попутчики, хотя, черт побери, я не представляю, какой должен быть вид у тех, кто будет путешествовать вместе с нами. А не выпить ли нам еще пива?

Доктор Рестелли охотно согласился. Лопес подумал, что в своем жестком воротничке с голубым галстуком в бурую крапинку он удивительно похож на черепаху. Рестелли носил роговые очки, которые отнюдь не способствовали дисциплине в государственном колледже, где он преподавал историю Аргентины (а Лопес – испанский язык), всем своим ученым видом провоцируя учеников на прозвища вроде Черного Кота и Шляпенции. «Интересно, каких прозвищ удостаиваюсь я?» – лицемерно подумал Лопес. Ему хотелось верить, что дальше какого-нибудь Лопеса-путеводителя ученики не пошли.

– Прелестное создание, – отметил доктор Рестелли. – Будет неплохо, если она станет нашей попутчицей. Не знаю, то ли соленый воздух, то ли перспектива ночей в тропиках, но должен признаться, я чувствую себя необычайно приподнято. За ваше здоровье, коллега и друг.

– За ваше, доктор и соудачник, – молвил Лопес, изрядно отпивая из своей пол-литровой кружки.

Доктор Рестелли уважал (правда, умеренно) своего коллегу и друга. На собраниях учителей он обычно отмежевывался от фантазерских суждений Лопеса, который упорно защищал отъявленных лоботрясов и лодырей – любителей списывать на контрольных работах или почитывать газету в самый разгар боя при Вилькапухио (а ведь и без того чертовски трудно, не роняя достоинства, объяснять про взбучку, которую задали испанцы нашему Бельграно). Но если не считать богемных замашек, Лопес вел себя как превосходный коллега и был всегда готов признать, что речь 9 июля [2] непременно должен произносить доктор Рестелли, который скромно сдавался на уговоры доктора Гульельметти и столь же горячие, сколь и незаслуженные, просьбы всего преподавательского состава. В конце концов, это было настоящей удачей, что именно Лопесу, а не негру Гомесу или преподавательнице английского с третьего курса достался выигрыш Туристской лотереи. С Лопесом всегда можно было договориться, хотя порой он впадал в излишний либерализм или даже в совсем непотребную левизну, а этого Рестелли никому не мог позволить. Но зато Лопесу нравились девушки и бега.

– Когда тебе исполнилось четырнадцать апрелей, ты предалась разгулу и веселью, – промурлыкал Лопес – Да, а почему вы купили билет, доктор?

– Я не мог устоять перед напором сеньоры Реборы, друг мой. Вы же знаете, что представляет собой эта женщина, когда войдет в раж. На вас она тоже насела? По правде говоря, теперь мы должны быть ей весьма благодарны.

– Восемь переменок подряд она выматывала мне душу, пристала, как овод, никуда не ускачешь, – отвечал Лопес – И совершенно непонятно, какая ей от этого выгода? Самая обычная лотерея.

– Ну у-ж, извините, ничего подобного. Это особая, специальная лотерея.

– Да, но почему билеты продавала мадам Ребора?

– Предполагается, – таинственно сказал доктор Рестелли, – что билеты этой лотереи предназначались для особой категории лиц, ну, что ли, для избранных. По всей вероятности, государство апеллировало, как это уже бывало в истории, к благосклонности наших дам и одновременно позаботилось, чтобы выигравшие, как бы это выразиться, не общались с людьми невысокого уровня.

– Выразимся так, – согласился Лопес – Но вы забываете, что обладатели выигрышей имеют право взять с собой до трех родственников.

– Дорогой коллега, если бы моя покойная супруга и моя дочь, супруга нашего молодого Робиросы, имели возможность сопровождать меня…

– Конечно, конечно, – ответил Лопес – Вы совсем другое дело. Но не будем ходить вокруг да около. Если бы, например, я спятил с ума и решил пригласить мою сестрицу, вот тогда вы бы увидели, что такое, выражаясь вашими словами, невысокий Уровень.

– Не могу поверить, что ваша незамужняя сестра…

– Она тоже не верит этому, – возразил Лопес – Но уверяю вас, она из тех, кто говорит неправильно, но считает, что «вырвало» очень грубое слово.

– В самом деле, слово действительно грубоватое Я бы предпочел «стошнило».

– Она же, напротив, скорее склонна к выражениям: «вернула обратно» и «выплеснула». А что вы скажете о нашем общем ученике?

Покончив с пивом, доктор Рестелли предался скучным размышлениям. Он никак не мог взять в толк, как это сеньора Ре-бора, назойливая, но совсем не глупая женщина, к тому же обладающая почти знатным именем, могла снизойти, опуститься до того, что стала распространять билеты среди учащихся старших курсов. В результате печальной случайности и невиданной удачи, о которой гласят лишь отдельные, да и то апокрифические хроники Монтекарло, кроме Лопеса и Рестелли, крупный выигрыш достался также ученику колледжа Фелипе Трехо – отъявленному лентяю и наглецу, гордившемуся тем, что позволял себе издавать непотребные звуки на уроках аргентинской истории.

– Поверьте, Лопес, этому гаденышу не должны были разрешить сесть на пароход. Ведь ко всему прочему он несовершеннолетний.

– Он не только сядет на пароход, но и прихватит с собой родственников, – возразил Лопес, – Я узнал об этом от приятеля репортера, который ухитрился взять интервью у некоторых обладателей выигрышей.

Бедняга Рестелли, бедный важный Черный Кот. Тень колледжа теперь будет неотступно преследовать его в течение всего путешествия, если, конечно, оно состоится, и звонкий смех учащегося Фелипе Трехо отравит ему невинный флирт, празднество Нептуна, шоколадное мороженое и обычно столь забавную процедуру морского крещения. «Если б он только знал, что я распивал пиво с Трехо и его приятелями на Пласа Онсе и что это от них я узнал о Шляпенции и Черном Коте… У бедняги такое косное представление о том, каким должен быть преподаватель».

– Это как раз хороший признак, – с надеждой промямлил доктор Рестелли. – Присутствие родителей всегда сдерживает. Вы не согласны? Впрочем, как можно с этим не согласиться.