Под крестом и полумесяцем. - Смирнов Алексей Константинович (читать бесплатно полные книги txt) 📗

Под крестом и полумесяцем

Часть первая. Под крестом и полумесяцем

Собственно говоря, все они через это прошли — Чехов, Булгаков, Вересаев, Аксенов, Горин, Розенбаум, Чулаки… И — ничего. Это обнадеживает. Задача настоящих записок — не столько подражать великим и не очень великим, сколько помочь автору сохранить отстраненную позицию. Ведь он, в последние месяцы успевший несколько прославиться, поймал себя на мысленном использовании этих печальных хроник то ли в качестве дубины, то ли какого другого оружия. То есть угрожает этой «бомбой» в воображаемых(!) спорах с больничными оппонентами. Это угнетает, это говорит о неприметном, разлагающем влиянии профессиональной среды. Еще немного, и автор втянется, еще чуть-чуть — и будет всерьез обсуждать дележку каких-то похищенных «кроватных» и «халатных» рублей. А потому, если уж не удастся сохранить лицо, пусть хотя бы станут известны причины падения. При всей нелюбви автора к живописанию медицинской реальности, чего он всегда и всячески старался избегать, у него не остается иного выхода, кроме как сказать и свое «рабочее слово». Причем фантазия в этом деле совершенно неуместна.

Время действия — 1996 год и далее.

* * *

Главный специалист по лечебному питанию в день семидесятилетия заведующей отделением явился в ее владения за полтора часа до начала торжеств и там околачивался. Сидя, наконец, за столом, изумлялся такому стечению обстоятельств; утверждал, что впервые слышит про юбилей и тут же зачитал стихотворное поздравление с эротическим подтекстом. Когда все разошлись, сидел еще долго. По словам заведующей, страдает душевным заболеванием и даже забирался на люстру в недобрый час обострения.

* * *

Больной Кутурузов, перенесший инсульт, был дружен с Друбниковым. Друбников также перенес инсульт и говорить мог лишь «тума-тума» или «дум-дум». Подстрекаемый больными Ивановым и Молевым, тоже перенесшими инсульты, Кутурузов напился пьян, и его решили выгнать из больницы. Друбников, обращаясь к врачу, многократно произнес «дум-дум», указывая на дверь палаты. В палате, со словами «дум-дум», он указал на пьяного Кутурузова. «Что — простить его?» — догадалась докторша. «Тума-тума», — закивал Друбников. «И речи быть не может», — отрезала та и выписала преступника. Друбников сел возле ничего не понимающего Кутурузова и стал его гладить, приговаривая: «Тума-тума».

* * *

Санитарка Х. принесла на анализ мочу больного. В лаборатории началась ругань, и баночку не взяли, потому что бумажка с инициалами была приклеена клеем, а не прихвачена резинкой. Мочу санитарка вылила.

* * *

В приемное отделение поступил пьяный. При осмотре обнаружена татуировка вокруг пупка: «Дайте мне 100 000 — и я стану человеком».

* * *

Один из сотрудников больницы — точно пока не известно, кто по должности — ведет себя странно. Это маленький тщедушный человечек в кепке, очках и с портфелем. В ожидании автобуса он некоторое время стоит на месте, шевеля губами и изредка улыбаясь. Внезапно, без видимых причин, он срывается с места, пробегает десяток шагов, втягивая голову в плечи, и снова замирает, что-то бормоча.

* * *

Больной Еремеев, семидесяти лет, постоянно пьет водку и прячет ее в туалете среди бутылей с хлоркой. Уличаемый в запахе, оправдывается, что натирал спиртом виски. Предпринял попытку навесить изнутри палаты крючок на дверь, чем вызвал зловещий смех персонала.

* * *

Доктор Т. с диагнозом «шизофрения» был некогда переведен работать в проктологическое отделение.

* * *

Больной Угаров, заразившись чесоткой, хлопал ладонями по постели обездвиженного больного Мальчикова, натирал металлические части его кровати со словами: «Что я — один буду болеть, что ли?» Мальчиков визжал от ужаса. Угарова перевели в изолятор. Скоро Пальчиков тоже заболел, и его перевели туда же, где они остались лежать вдвоем.

* * *

Врач М., осматривая зараженных чесоткой больных, очень боялась заразиться и, чтобы этого не произошло, обмотала бинтом, смоченным хлорамином, дверную ручку в ординаторской.

* * *

Медсестры доложили, что больной Еремеев требовал себе персональное пятиразовое питание и настаивал на свидании с диетологом. Готовясь к встрече, понемногу становился агрессивным и расхаживал по коридору в расстегнутых штанах.

* * *

Фельдшер скорой помощи Р. имеет удивительно дикую, неухоженную внешность: рыжая грива, растрепанная борода от глаз до груди. Во время посещения совместно с доктором П. захворавшей пенсионерки, та не без почтительного страха спросила: «А что, доктор, нешто вы теперь прямо с батюшкой ездите?» Тот, минут десять как опохмелившийся, не стал возражать и отвечал весело: «Конечно, бабушка! Отец Владимир, приблизьтесь».

* * *

В больничном лифте возник спор среди сотрудников по поводу очередности выхода из него. Учитывались стаж, возраст, должность, состояние здоровья и образование.

* * *

Диетолог случайно забрел в неврологическое отделение, где его поджидал Еремеев. Разглядев Еремеева в конце коридора, диетолог повернулся и побежал прочь.

* * *

«Девчата, я в последний раз вас предупреждаю, — сказала заведующая сестрам. — Не ходите по отделению в пальто! Больные берут с вас пример и тоже ходят».

«А как же нам ходить? — спросили сестры. — И у больных все пальто висят в палатах — что же им делать?»

«Надо вешать на левую руку и идти», — объяснила заведующая.

«А какая разница? — спросили у нее. — Микробам все равно, где пальто — на плечах или на локте».

«Ничего не все равно, — сказала та. — Если через руку с левой стороны, то ничего не будет».

* * *

В реанимационное отделение поступил киллер. Недобитую жертву доставили чуть раньше. Киллер, скрываясь с места расправы, угодил в аварию и получил множественные травмы. В дезориентированном, возбужденном состоянии он бранился матом, призывая неких Стаса, Рому и Вову. Судебно-медицинский эксперт, женщина средних лет с безумными счастливыми глазами успокаивала его — дескать, сейчас приедут и Стас, и Рома, и Вова — кончать тебя.

* * *

Гордость неврологического отделения — да и всей больницы — клизменная. Такой нет больше нигде. Кабинет, конечно, нужный — у всех, кто повредил позвоночник, как правило, возникают проблемы. Различные медицинские делегации, в общем и целом кривясь от повсеместного убожества, при входе в клизменную оживляются, качают головами и фотографируют интерьер. Когда помещение не занято, в нем курят сотрудники. Случается, что там же они пьют кофе и чай.

* * *

Врач скорой помощи П. перед началом рабочего дня приговаривал, потирая руки: «Ох, и учиним мы сейчас негодяйство! Ох, какое негодяйство мы сейчас учиним!»

* * *

В лифте сестра-хозяйка О., крупная особа лет пятидесяти, шутила с лифтером тех же лет, сама себе удивляясь: «Вот рожу вам ушастика!»

* * *

В травматологическом отделении больные, выпив алкогольные напитки, изъяли историю болезни, разорвали ее в клочья и спустили в унитаз.

* * *

Приехала шведская делегация — все врачи в ней были по лечебной физкультуре. Не теряя времени, отправились к заведующему соответствующей службой больницы. Тут явился начмед, покачал головой, сказал, что так не делают, и повел гостей в клизменную. Шведы протестовали, но их никто не стал слушать.

* * *

Заведующая неврологическим отделением любит по многу раз рассказывать автору о разных моментах своего житья-бытья — как она любит колбаску, как ей нравится перелезать во время прогулки в лесу через мощные корни деревьев, какие приемы использует с целью занять место в муниципальном транспорте.

* * *

Больной Еремеев замечен в краже баночек из-под мочи с целью продажи их в магазин.