Дикие ночи - Коллар Сирил (электронную книгу бесплатно без регистрации .txt) 📗

Сирил Коллар

Дикие ночи

Она вошла. Наступал вечер. Я стоял, прижавшись лицом к окну кабинета, и смотрел сверху вниз на улицу де ла Помп. Я увидел, как сорвался с места мотоцикл и белое облачко выхлопных газов растворилось в отравленном городском воздухе.

Девушка закрыла за собой дверь. Я обернулся. Она остановилась на пороге, в руке у нее был мотоциклетный шлем. Ассистент подошел к ней:

— Вы Лора?

Глядя мимо него, она подала руку. Она смотрела на меня, поверх меня, сквозь оконный проем — на синее небо.

Лора принесла с собой холод улицы, тысячекратно усиленный скоростью привезшего ее мотоцикла. Шлем примял волосы, светлые пряди в них смешивались с темными; у нее были густые брови и светло-карие, почти желтые глаза; спокойное лицо, хрупкая красота; скрытая противоречивость черт, независимое выражение лица. Она была в черном: свитер, обтягивающие джинсы, сапоги, шлем — все черное. Она была невысокого роста.

Ассистент спросил:

— Вам объяснили по телефону, о чем идет речь?

— Не очень понятно…

— Мы хотим сделать пробу для видеоклипа. Режиссер и певец сейчас придут.

Но она уже не слушала его: взяв со стола конверт от пластинки Марка, начала вертеть его в руках. Я смотрел на ее руки и думал: вот руки сорокалетней женщины.

Она спросила:

— Это он?

Ассистент, почувствовавший неловкость, как только она вошла, спросил:

— Он?.. Сколько вам лет, Лора?

— Восемнадцать.

Он порылся в папке с фотографиями, нашел среди них Лорину, показал ей.

— Что это?

— Ваша фотография. Наверное, ее прислал нам ваш агент…

— У меня нет агента.

— Но вы актриса?

— Я несколько раз снималась.

— Но вы хоть знаете, что мы собираемся делать клип?

Я оторвался от окна, от синевы неба, вернулся в духоту комнаты, к Лоре.

— Франсуа, это я дал тебе ее карточку.

Лора обернулась. Франсуа сказал ей:

— Это наш главный оператор, он иногда снимает пробы.

Уставившись в пол, она протянула мне руку.

— Я нашел ее в коробке, она валялась в коридоре, на одной студии… Вы ведь уже участвовали в пробах?

— Не помню.

Она показала мне фотографию Марка на конверте, который по-прежнему держала в руках.

— Вы его хорошо знаете?

— Пятнадцать лет. Мы ходили в одну школу.

Открылась дверь. Марк вошел первым, кивнул Лоре и отступил в сторону, пропуская Омара. Тот подошел к девушке и протянул ей руку. Я представил их:

— Лора… Омар Беламри, он автор клипа.

Он улыбнулся Лоре и сказал мне:

— Я помню, ты показывал мне ее фото.

Она положила на стол конверт и сказала, покусывая ноготь:

— Но мы же никогда не встречались…

Я взял камеру. Лора и Марк стояли рядом, у стены. Я начал «наезжать» на них, взял крупно Лорино лицо, оставляя Марка в кадре слева. Омар быстро объяснил, чего он хочет от них, попросил поимпровизировать: Лора — в роли молодой проститутки из Барселонского порта, Марк — в роли сутенера. Она смотрела в объектив, но видела ли она меня?

Марк начал:

— Кто этот тип?

— Какой тип?

— Я видел тебя с ним.

— Я его не знаю.

— Не знаешь?.. Ты даешь деньги незнакомым?

— Я ему ничего не давала.

— Не вешай мне лапшу на уши.

Она была похожа на маленькую дерзкую девчонку, но я чувствовал ее страх. Она закусила губу:

— Да нет же, говорю тебе…

Я медленно приближался к ней с камерой. Марк продолжал:

— Я видел, как ты совала деньги этому маленькому придурку…

— Я не понимаю…

— Значит, ты даешь деньги кому попало?

— Я? Да никому я не давала никаких денег!

Марк надвинулся на нее, готовый ударить. Она отступила, вздохнув, — этакий скрытный ребенок.

— Что ты хочешь, чтобы я тебе сказала?

— Я хочу, чтобы ты объяснила, почему ты это делаешь… Разве тебе плохо со мной?

— Не в этом дело…

— Так в чем же? Он что, твой дружок?

— Я его даже не знаю.

— Не знаешь, а деньги даешь?

— Я делаю со своими деньгами что захочу.

— Они не твои.

Омар сделал мне знак остановиться. Марк и Лора могли отдохнуть.

Они сидели напротив друг друга за низким столиком. Я снял с софитов голубые фильтры и перевел камеру в положение «искусственный свет». Их лица заливало теплое оранжевое сияние. Ночной холод усиливался, а синева ночного неба становилась все глубже. Между ними — огромная гладкая поверхность окна.

Омар сказал:

— Начинаем. Лора, теперь ты сильнее, ты должна взять над ним верх…

Марк тут же вступил:

— Я видел тебя с этим подонком, это тебе так не пройдет.

— Что тебе от меня нужно? — Лора посмотрела в объектив, и мне опять показалось, что она смотрит на меня.

— Ну что ты хочешь от меня услышать?

Голос Омара:

— Жестче, ты должна быть еще жестче!

— Ты что, хочешь вернуться в то дерьмо, из которого я тебя вытащил?

— Ничего, найду кого-нибудь еще.

— Да никого ты не найдешь…

Омар прошептал мне:

— Снимай ее.

Но Лора вдруг остановилась, как будто споткнувшись, — и сразу разрыв, трещина в действии. Она подняла голову, посмотрела на небо и сказала:

— Между собакой и волком… — и вдруг замолчала.

Откуда она знала это выражение, придуманное киношниками? Так мы называем это время суток — ни день ни ночь, «между собакой и волком» или, еще короче, «собака — волк».

За окном угасал день, и я думал, почему именно эти животные — собака и волк — стали символами, искал и не находил других символов для тех часов, когда наступает полная темнота, для другого времени, других поступков…

Я вышел на улицу. Я был один и видел город через глазок камеры, которой снимал Лору. На Сталинградской площади неподвижно стоял старый араб, положив руку на ширинку, он посмотрел мне вслед, когда я прошел мимо и сел в машину. Шапель, станция метро, переплетение лестниц. Долгие, медленные проходы по бульварам Бельвиля и Менильмонтана, окутанным ночью.

Ночь — это не просто отсутствие света, это более плотный, другой свет, другие цвета. Пачка «Мальборо», купленная у африканца на улице Биссон. Он достал ее из большой холщовой сумки. Краем глаза я видел, как мимо моей машины прошел подпрыгивающей походкой человек в халате, неся на плече детскую коляску, она поднималась и опускалась в такт шагам.

На эти кадры, смешанные в моем воображении рукой невидимого режиссера, накладывалось лицо Лоры, лицо женщины-ребенка. И я пытался угадать, какие тайные видения и фантазии она пережила наяву и сколько мужчин сумели заставить ее испытать оргазм.

На улице Бельвиль я вошел в «Лао-Сиам». Официанты и хозяин здоровались со мной за руку. Я заказал суп «фо», креветок на вертеле «тай», а на десерт «цинь цао». За соседним столиком сидели две женщины лет тридцати пяти — сорока и какой-то молодой, но потрепанный тип. Желтая бумажная скатерть вся закапана соевым соусом. Женщины без конца смеялись, а этот парень с помятым лицом молча слушал. Одна из них рассказывала, что ее приятельница в два часа ночи поставила машину на стоянку, а в семь утра они за ней вернулись… На выезде со стоянки они остановились, и у машины отвалился номер. Тогда приятельница решила вылезти, чтобы подобрать номер, открыла дверь, та немедленно отвалилась и тоже упала, причем прямо к ногам полицейского, стоявшего у шлагбаума. Выражение его лица описать просто невозможно! На ней мини-юбка, она спокойно к нему подходит и так вежливо спрашивает:

— Послушайте, вы случайно не знаете, где я могу это починить?

Он отвечает:

— Милочка, поезжайте-ка в ближайший гараж и немедленно приведите в порядок вашу колымагу!

В этот момент его прерывает какой-то странный глухой шум. Девица бежит и отпихивает ногой отвалившуюся выхлопную трубу, чтобы он ее не заметил. И тут совершенно озверевший полицейский поднимает шлагбаум и орет благим матом: