Нечестивец, или Праздник Козла - Льоса Марио Варгас (книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
– В Сороковую, Амадито.
– В тюрьму, мой майор?
– Да, в Сороковую, – повторил майор.
– А там, Турок, нас ждал, сам знаешь, кто.
– Джонни Аббес, – прошептал Сальвадор.
– Полковник Аббес Гарсиа, – подтвердил с горькой иронией Амадито. – Начальник Службы военной разведки, вот так.
– Ты уверен, что хочешь мне это рассказать, Амади-то? – Амадито почувствовал его руку на своем колене. – Ты не возненавидишь меня за то, что я это знаю?. Он видел его не раз. Видел скользящим, словно тень, по коридорам Национального дворца, вылезающим из черного бронированного «Кадиллака» или влезающего в него в саду резиденции «Радомес», входящим или выходящим из кабинета Хозяина, что Джонни Аббес – и, возможно, никто другой во всей стране – мог делать в любой час дня и ночи: входить в Национальный дворец или в частную резиденцию Благодетеля и быть немедленно принятым; и всегда, как и многие его сотоварищи в армии, на флоте или в авиации, всегда невольно содрогался от отвращения, до тошноты, глядя на эту рыхлую фигуру, кое-как втиснутую в форму полковника – он олицетворял полное отсутствие того, чем должен блистать бравый офицер: ни выправки, ни мужественности, ни ловкости, ни силы – а именно этого хотел от своих воинов Верховный главнокомандующий, так он говорил, выступая перед ними на Национальном празднике, Дне вооруженных сил; а у этого – обрюзгшая унылая физиономия, усики, подстриженные на манер Артуро де-Кордова или Педро Лопеса Моктесумы, модных мексиканских актеров и двойной подбородок, как у индюка, а затылок – скошенный. И хотя говорили об этом только с самыми близкими друзьями, да и то порядком накачавшись ромом, офицеры ненавидели и презирали Джонни Аббеса Гарсию, потому что он не был настоящим военным. Свои нашивки он заслужил не так, как они, которые учились, прошли через академию и через казарму, словом, потели, карабкаясь по служебной лестнице. Он заработал их наверняка грязными делами и так выслужился, что стал всемогущим главою Службы военной разведки. И не доверяли ему, потому что слышали о его темных подвигах, об исчезновении людей, о казнях и о том, как неожиданно попадали в немилость высокопоставленные лица – что совсем недавно случилось с сенатором Агустином Кабралем, – знали о чудовищных доносах, поклепе и клевете, которые ежеутренне в разделе «Форо Публико» изрыгала газета «Карибе», державшая людей в постоянном нервном напряжении, поскольку от того, что там говорилось, зависели их судьбы; а интриги и карательные меры зачастую распространялись и на людей, совершенно далеких от политики, людей достойных, рядовых мирных граждан, которые почему-то попадали в шпионские сети, раскинутые Джонни Аббесом и его бесчисленной армией доносчиков по всей стране и покрывавшие самые глухие закоулки доминиканского общества. Многие офицеры – и среди них лейтенант Гарсиа Герреро – чувствовали себя вправе и по справедливости презирать этого человека, несмотря на доверие, которое ему оказывал Генералиссимус, потому что считали, как и многие из правительства и, похоже, даже сам Рамфис Трухильо, что полковник Аббес Гарсиа своей откровенной жестокостью порочит режим и дает основания для его критики. Однако Амадито помнил один спор, случившийся между адъютантами после ужина, обильно сдобренного пивом, когда его непосредственный начальник, майор Фигероа Каррион, встал на защиту полковника: «Он, может быть, и дьявол, но Хозяину его служба подходит: все плохое приписывают ему, а на долю Трухильо остается одно хорошее. Можно ли служить лучше? Чтобы правление длилось тридцать лет, необходим Джонни Аббес, который бы не гнушался пачкать руки в дерьме. И не только руки, но и тело, и голову, если понадобится. Чтобы быть мишенью. Мишенью для ненависти врагов, а иногда – и друзей. Хозяин это знает, потому-то и держит его всегда рядом. Если бы полковник не прикрывал ему спину, кто знает, не случилось ли бы с ним того, что случилось с Пересом Хименесом в Венесуэле, с Батистой на Кубе, с Пероном в Аргентине».
– Добрый вечер, лейтенант.
– Добрый вечер, мой полковник.
Амадито поднес руку к головному убору и отдал честь, но Аббес Гарсиа подал ему руку – рыхлую, как губка, и потную, – а потом похлопал его по спине.
– Проходите сюда.
Рядом со сторожкой, где теснились полдюжины жандармов, за входной решетчатой дверью находилась маленькая каморка, должно быть, служебное помещение, со столом и двумя стульями. Тускло освещенная: единственная лампочка, свисавшая на длинном проводе, вся была облеплена мухами, и вокруг нее роилась туча мошкары. Полковник запер дверь, указал им на стулья. Вошел жандарм с бутылкой «Джонни Уокера», красная этикетка («Моя любимая марка, поскольку Хуанито-Ходок – мой тезка», – пошутил полковник), со стаканами, ведерком со льдом и несколькими бутылками минеральной воды. Разливая виски по стаканам, полковник разговаривал с лейтенантом так, словно майора Фигероа Карриона в комнате не было.
– Поздравляю вас с новой нашивкой. И с таким послужным списком. Он мне известен досконально. Служба военной разведки рекомендовала вас на повышение. За ваши заслуги – военные и гражданские. Скажу вам по секрету: вы – один из немногих офицеров, который, получив отказ на женитьбу, повиновался, не попросив о пересмотре решения. И за это Хозяин вознаградил вас, на год ускорил ваше повышение. Выпьем же за это моего тезку – Хуанито-Ходока!
Амадито сделал большой глоток. Полковник Аббес Гарсиа налил ему почти полный стакан виски и едва плеснул воды, так что спиртное сразу ударило в голову.
– И, оказавшись в таком месте с Джонни Аббесом, который тебя подпаивал, ты не догадался, что тебя ожидает? – пробормотал Сальвадор. Молодой человек уловил в словах друга досаду.
– Понял, что будет трудно и скверно, – ответил он с дрожью в голосе. – Но того, что случилось потом, представить не мог.
Полковник налил по второму разу. Все трое закурили, и начальник СВОРы заговорил о том, как важно не дать поднять голову внутреннему врагу и давить его, давить, едва он зашевелится.
– Потому что, пока внутренний враг слаб и разобщен, внешний враг не страшен, что бы он ни делал. И пусть визжат Соединенные Штаты, пусть топает ногами Организация американских государств, пусть лают Венесуэла с Коста-Рикой – нам на это плевать. Наоборот, это объединяет доминиканцев в один кулак вокруг Хозяина.
Голос у него был вязкий, тягучий, и в глаза полковник не смотрел. Его маленькие, темные, юркие глазки все время бегали и словно выискивали в других что-то спрятанное. Время от времени он вытирал пот большим красным платком.
– И в первую очередь объединяет военных. – Он сделал паузу и стряхнул на пол пепел с сигареты. – И в первую очередь – военную элиту, сливки, лейтенант Гарсиа Герреро. К которым теперь принадлежите и вы. Хозяин хотел, чтобы вы это знали.
Он снова сделал паузу, взялся за стакан, хлебнул виски. И только тут, похоже, обнаружил, что существует майор Фигероа Каррион:
– Лейтенанту известно, чего от него ждет Хозяин?
– Ему не надо ничего говорить, у этого офицера мозги – лучшие из всего выпуска. – Майор лицом походил на жабу, а от спиртного оно еще больше распухло и покраснело. У Амадито мелькнула мысль, что диалог был заранее срежиссированной комедией. – Думаю, что ему известно, а если нет, то повышения он не заслужил.
Снова наступило молчание, полковник по третьему разу наполнил стаканы. Пальцами положил в них кубики льда. «Ваше здоровье», – выпил он, и они тоже выпили. Амадито подумалось, что глоток рома с кока-колой в тыщу раз лучше, чем этот горький виски. И только тут он понял каламбур насчет Хуанито-Ходока. «Какой же я глупый, сразу не догадался», – подумал он. И какой странный красный платок у полковника! Он видел белые носовые платки, голубые, серые. Но красный! Что за причуда.
– Теперь на вас с каждым разом будет ложиться все большая ответственность, – проговорил полковник торжественным тоном. – И Хозяин хочет быть уверенным, что вы окажетесь на высоте.
– Что я должен делать, мой полковник? – Амадито раздосадовала слишком долгая преамбула. – Я всегда выполнял приказы начальства. И никогда не подведу Хозяина. Речь идет об испытании на верность, так?
