Популярность. Дневник подростка-изгоя - ван Вейдженен Майя (читать книги без TXT) 📗

В школе, пока все плачут и перешептываются, я задумываюсь, какой этот момент сделает Джулину.

В честь приближения Хэллоуина мне кажется уместным поделиться с вами отдельными наблюдениями о нашем районе:

• Нам виден дым из Матамороса в Мексике, когда там полыхают пожары из-за войн с наркодельцами;

• Я почти уверена, что наш сосед закопал у себя в саду труп – он всегда поливает один и тот же участок травы на газоне;

• По соседству с нами живет поклонница моего братишки. Она провожает его от автобуса и стоит под окнами нашего дома, даже когда там никого нет. Ей всего-то пять лет;

• Подозреваю, у нас есть и торговец наркотиками. Слишком уж много дорогих машин и ночных гостей. В целях собственной безопасности не буду говорить, кто он и где живет;

• Собаки у нас лают ночами напролет. Не считая ночей, когда проходят оглушительные караоке-вечеринки под музыку rartchera. Это безвыигрышная ситуация;

• Неделю назад в соседском гараже я видела жука-щелкуна с человеческий рост. Мне до сих пор снятся кошмары;

• Спандекс. Много, много спандекса;

• «Лежачие полицейские» здесь называются «ухабы». Наш дом стоит сразу за знаком «ухаб»;

• По ночам то и дело слышатся громкие всплески музыки и помехи, но не стоит беспокоиться, это просто продавец кукурузы хочет продать вам что-нибудь съестное;

• Бесхозный цыпленок весь день гуляет по улице сам по себе. Я назвала его Малыш Сандоваль.

– Ты действительно это сделаешь? – спрашиваю я маму, примостившись на раковине в ванной. Она только что надела просторную футболку, которая осталась у нее от прошлой жизни (до детей), когда они с папой были нищебродами-документалистами и путешествовали по миру. Она расчесывает седеющие волосы, которые спадают ей на плечи.

– О да, – твердо отвечает мама, но мне слышна еле заметная дрожь в ее голосе. Раньше она никогда не красила волосы. Но сейчас Хэллоуин, и если дела примут плохой оборот (волосы обесцветятся или вообще вылезут), всегда можно выдать это за элемент костюма. – Тысячи женщин красят волосы, – повторяет она третий раз за пятнадцать минут. – Это не может быть так уж плохо. – Она делает глубокий вдох и зачитывает вслух: – «ОСТОРОЖНО: НЕ ПРИМЕНЯТЬ ДЛЯ ОКРАСКИ БРОВЕЙ И РЕСНИЦ, ПРИВОДИТ К СЛЕПОТЕ».

Ай-яй-яй.

Полчаса спустя мама смотрит на себя в запотевшее зеркало.

– Ой-ой, – говорит она. – Похоже, я покрасила себе уши.

– Просто фантастика, – отвечаю я.

Мама примеряет разнообразные прически, явно довольная собой. Порывшись в одном из ящиков, она находит небольшой коричневый косметический карандаш.

– На Хэллоуин я наряжусь Фридой Кало, – заявляет она, рисуя себе на лбу монобровь.

– А что насчет усиков, мам? У Фриды Кало были усики.

– А ведь верно, – со смехом она подрисовывает себе волоски над верхней губой.

– А-А-А! Ты выглядишь, как МУЖЧИНА! Это так неправильно! – кричу я. – Остановись!

Она смеется низким голосом.

Я зарываю лицо в ладонях.

Открывается входная дверь, папа весело приветствует нас, и я сразу же понимаю, что он что-то задумал. Он шумно поднимается наверх и со зловещей улыбкой просовывается в ванную.

Его волосы стянуты на затылке в хвост.

У мамы на лице волосы, как у мужика, а у папы хвост, как у девчонки.

Папа уставился на маму, а она на него. Они устремляются друг другу навстречу и целуются. Я сбегаю. Это все так сбивает с толку. Есть какие-то вещи, за которыми просто нельзя заставать своих родителей.

В этом году на Хэллоуин я решила быть Бетти. Не Бетти Корнелл, а совершенно другой, но тоже важной для меня Бетти. Бетти Суарес, также известной как дурнушка Бетти. Это яркая, уверенная, знающая себе цену латиноамериканка с брекетами и уникальным чувством стиля. Мы с мамой за лето посмотрели все четыре сезона и стали большими поклонницами этого сериала.

Мы раздобыли легкомысленную фиолетовую блузку, розовую юбку в цветах, балетки в немыслимых крокодильчиков, зеленые носки с бабочками и очки в красной оправе – всё в благотворительном магазине. На последнем приеме у стоматолога я даже заменила резиновые полоски на своих брекетах на такие же синего цвета. Броди у нас Гарри Поттер, он нарядился в старую выпускную мамину мантию. Он улыбается, демонстрируя ямочки на щеках. У него русые волосы длиной почти как у папы, но прическа больше смахивает на прически калифорнийских серферов. Боже правый, он совершенно очарователен.

По стандартам Браунсвилля, мы живем в хорошей части города, так что тут еще можно обходить соседские дома, собирая сладости. В нашем районе проживают профессиональные медсестры, учителя, агенты ФБР, предположительные наркоторговцы (о чем уже упоминалось выше), и по меньшей мере один зарегистрированный сексуальный преступник (что подтолкнуло жителей к переносу автобусной остановки). Вечер обещает быть интересным.

Пока мы с Броди обходим соседей, собирая сласти, быстро темнеет. Брат держит меня за руку, и мы подходим к очередному дому. Я ловлю свое отражение в окне машины. Кажется, мою голову проглотила драная дворовая кошка. Специально для своего костюма я взбила волосы и сделала. Пожалуй, закономерно, что под конец месяца я соорудила самую объемную прическу.

В целом вечер удается на славу. Мы с Броди собираем множество конфет и встречаем по пути его друзей в курчавых розовых париках. Возмутительно пьяные соседи даже пялятся на меня. Такого раньше со мной не случалось. Может, быть замеченной – это первый шаг на пути к популярности, пусть даже те, кто обратил на меня внимание, пребывает в нетрезвом состоянии.

«Для девушки очень важно осознавать, что она всегда на виду», – пишет Бетти Корнелл. Мне, однако, важнее следить за собой. Если я продолжу следовать советам Бетти, то, может, однажды стану так популярна, что все, в трезвом или не очень уме, будут останавливаться и смотреть мне вслед. Ну а пока пора перейти к вещам посложнее и повесомее!

Ноябрь

Модельные хитрости

Держа в руках книгу Бетти Корнелл, я зачитываю этот отрывок маме. Она улыбается, помешивая разогревающееся на плите чили.

Броди отрывается от уроков.

– Что такое декольте?

Вот уж правда, что такое декольте? Мне, наверное, этого никогда не узнать.

В новой главе, которая называется «Модельные хитрости», Бетти советует следить за осанкой, сидеть и стоять всегда с расправленными плечами. Походка должна быть летящей, а грудь – торчком (ладно, последнюю часть я добавила от себя. За «грудь торчком» в пятидесятых ее бы съели заживо).

Когда мне было четыре года, я начала заниматься балетом и занималась им до девяти лет. В те времена я всегда сознавала, как ношу свое тело, но все равно никогда не была своей среди стройных, словно сотканных из сахара блондинок, которые переломятся, если на них подуть. Я скорее была сложена как кирпич. Тяжелая и крепкая. Когда я вывихнула колено, мама, наконец, позволила мне бросить балет.