Виа Долороза - Парфенов Сергей (библиотека книг бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Но Травчук отнюдь не смутился, – в развалку, вальяжно подошел к широкому камину и подбросил в его жаркую жадную пасть несколько тонких поленцев. Сухие дрова ярко вспыхнули, зашипели, защелкали в топке, совсем как пистоны. В этот момент над зеленым сукном бильярда навис щуплый Сушкевич. Согнувшись кривым коромыслом, неуклюже дернул кием. Кикс! Мимо… Кий соскользнул с костяного шара и царапнул тупым концом зеленую ткань. Что и говорить – игрок Сушкевич никудышный, можно даже сказать совсем не игрок… Травчук снисходительно дернул ртом.
– Да не-е… Ты не понял, Владимир Миколаевич! Не будет Украина подписывать никакой договор… Все! Кончились игры в самостоятельность… Теперь все будет по-настоящему!
Бельцин от неожиданности даже замер, позабыв об игре.
– Это как? – спросил он недоверчиво.
– Ну как? Да, ты сам посуди, Владимир Николаевич, – в каком, таком государстве мы живем? Ну, якие мы, к бисовой мамке, социалистические, ежели в сказки про светлое коммунистическое будущее у нас даже дети малые давно не верят! Теперь дальше гляди… Советскими-то, по правде сказать, мы ведь тоже никогда не были – всем всегда заправляла наша ридна коммунистичная партия, а советы у нас были только так, для названия… Да и Союз, вишь, какой ненадежный получился – Прибалтика, считай, отвалилась, Армения с Азербайджаном промеж собой – як кошка с собакой, а грузин теперь в этот союз и на аркане не затащишь… Так шо толку жалеть о том, шо по-настоящему никогда и не было? Правильно говорю?
У Бельцина стало сухо во рту и гулко заколотилось сердце в груди. Он внезапно понял – зря он хитроумные ходы придумывает, зря убеждать кого-то собирается… Не нужно! Все уже готово. Травчук, оказывается, и без него все додумал… "В хомут до Москвы никто снова сам не полезет!" – вспомнился Бельцину их давний телефонный разговор… Не смея ещё окончательно поверить в свою догадку, Бельцин спросил с опаскою:
– Ой, Микола! А не боишься так круто ставить вопрос?
– А шо тут лякытать-то… По морде же никто не бье! – ответил Травчук безмятежно.
Но тут очнулся президент Белоруссии, обеспокоено завертел шишковатой головой:
– Постойте, постойте, братцы мои дорогие! Вы что – серьезно? Вы что? Решили упразднить Советский Союз?
Травчук равнодушно уселся в высокое кресло у камина и вытянул к огню толстые ноги.
– Ну, а шо его упразднять, коли его и так нет! Мы можем только этот процесс сделать цивилизованным! Як, Владимир Николаевич, правильно я разумею? – и он заговорщески подмигнул Бельцину.
– Правильно, правильно, Микола! – бодро кивнул Бельцин.
Вернувшись к бильярдному столу, он согнулся и ударил по шару – хлестко, точно, метко! Долетев до угла, биток в предсмертной агонии забился в узких створках лузы, но не удержался и провалился в толстую плетеную сетку.
– Восемь! Партия! – победно провозгласил российский президент.
Потом они сидели за столом и решали, что надо будет сделать дальше… Стол был богатый – уставлен был знатно. Вскоре ещё принесли шашлыки из парной кабанины, приготовленные из только что добытого трофея Травчука – выложили на серебряные, подогретые подносцы, – аппетитный дух поплыл по широкой зале, забивая ноздри.
Лидеры принялись трапезничать, обсуждая меж делом, каким будет их дальнейшее совместное сосуществование. Беснующиеся и разбегающиеся мысли обильно сдабривали водкой местного разлива. Травчук, развалившись, пил, и только краснел тугим лицом. Приговаривал благостно:
– От ты, белорусы! Якую гарную горилку научились робить!
Бельцин, не долго думая, предложил образовать союз славянских государств, на пример европейского сообщества, и назвать соответственно – Союз славянских государств. Травчук, крякнув после очередной горячительной дозы, резонно возразил – а чего, мол, только славянских, пусть присоединяется кто хочет… Согласились… Снова выпили… Нескладный Сушкевич во время обсуждения продолжал опасливо стрелять глазками. Наконец, не выдержал и выдавил сокровенное:
– Братцы мои, а не арестует нас тут всех Михайлов?
Бельцин скривился пренебрежительно. Оторвал крепкими зубами сочный кусок кабаньего мяса, прожевал и потряс перед собой тяжелым кулачищем:
– Не арестует! Вот он у меня где! – но потом вдруг добавил сумрачно. – Вот только с Западом…
Травчук забулькал рядом бутылкой – наполнял себе бокал.
– С Западом – да… – отозвался он гулким эхом. (Оба понимали, что Михайлов был уж очень удобным для Запада, – уж больно был сговорчивым…) Но Бельцин, через некоторое время, когда прикончил очередной шампур с кабаниной, вытер руки широкой салфеткой (комок салфетки полетел на стол), заметил тонко:
– Главное не Запад – главное Америка! Признает Америка, признают и остальные… Звонить надо, договариваться… Ну? Кто будет разговаривать?
Травчук, просветлел набрякшим лицом (действительно, тонко придумано!). Оторвав взгляд от фужера, тут же предложил Сушкевича, – мол, раз мы сейчас в Белоруссии, значит и звонить должен белорус. Но Сушкевич отчаянно замахал руками:
– Раз уж Владимир Николаевич предложил, пусть он и звонит… К тому же, он с американским президентом уже разговаривал – ему будет проще всего!
Бельцин окатил нескладную фигуру Сушкевича презрительным взглядом, расправил широкие плечи, а затем брякнул высокомерно:
– Ладно! Дайте мне правительственную связь!
Правительственная связь на то и правительственная, что всегда у президентов под рукой. Звонок американскому лидеру не занял слишком много времени. Бельцин, обстоятельно изложил суть дела, – говорил, что процесс пройдет максимально взвешенно, с учетом всех интересов, путем согласований и переговоров со всеми заинтересованными сторонами, – а потом замер в томительном ожидании. На том конце долгое время молчали. Бельцин, почувствовав, что пауза затягивается, поспешно добавил:
– Россия, как правоприемница бывшего СССР, готова полностью взять на себя все его долги…
После этого из-за океана, наконец-то, донесся долгожданный ответ:
– Американский народ приветствует выбор советских республик… Если процесс преобразования СССР пройдет мирно и максимально взвешенно, и, как вы, мистер Бельцин, сказали, и с учетом всех интересов, это решение поддержит все цивилизованное сообщество…
Бельцин расплылся в счастливой ухмылке и, вежливо попрощавшись, положил трубку на рычаг. Затем окинул сообщников снисходительным взглядом:
– Всё! Осталось лишь документы подписать…
Украинец и белорус застыли оглушено, недоверчиво поглядывая на российского президента, – все ещё боялись поверить в произошедшее. Первым очнулся Сушкевич.
– Ну, Владимир Николаевич! – засуетился он. – А я-то, честно, и не думал, что так все гладко пройдет! Это, братцы мои, надо отметить! Историческое событие, как никак! А мы его сейчас шампанским, шампанским отшлифуем!
Он проворно схватил со стола длинную зеленую бутылку шампанского ("Дом Периньон", французское – не "Советское", как раньше) и звонко хлопнул пробкой. Мягкая пробка, пружинно отрекошетив от кабаньего чучела на стене, закатилась под бильярдный стол. Сушкевич принялся разливать шипящее вино по тонким фужерам.
– За Союз славянских государств! – воодушевлено поднял он фужер.
– Независимых! – поправил его Травчук.
– Независимых, – согласился Сушкевич и добавил благостно. – Вот так и делается история, братцы мои!
Чокнувшись, они выпили… А через широкие окна смотрели на них в скорбной тишине могучие деревья заповедной пущи.
Но весь мир об этом ещё ничего не знал…
Ещё не пестрели сенсационными заголовками газеты и не захлебывались с голубых экранов телекомментаторы, потерявшие свой глянцевый лоск от изложений последних умопомрачительных событий, меняющих карту мира.
Америка жила своей обычной жизнью. Американцы со свойственной им деловитой предусмотрительностью (за месяц почти), уже начинали готовиться к Рождеству. На фасадах зданий Нью-Йорка – этой некоронованной "столицы мира", в "городе желтого дьявола", как назвал его один пролетарский поэт, Городе – Большое Яблоко, как окрестили его сами американцы, на фасадах его домов уже стали появляться праздничные флаги, которые призывно трепетали на сыром, осеннем ветру, хлопали своими разноцветными полотнищами при резких порывах, приносимых с хмурого, осеннего Гудзона.
