Ниоткуда с любовью - Полукарова Даша (читаем книги бесплатно txt) 📗
Родиону Раскову было 20 лет. Иногда он думал, что все 100. Больше всего на свете он мечтал стать беззаботным парнем, приезжающим к любимой девушке в родной город. Спешить и торопиться к ней, и только к ней; строить планы, звать на воскресный семейный обед, где отец пародирует знаменитостей, а Катька ворчит недовольно; играть в театре все больше и больше (не ради того, чтобы прятаться в масках, он теперь знал это точно); проводить вечера на пляже, уезжать на электричке в соседний городок и засыпать, просыпая свою остановку, а еще стоять у озера, бесконечно долго вылавливая свое отражение.
Но это оказалась никчемная роль.
В его спектакле сценария не существовало.
Эпилог
«Как стало известно из достоверных источников, начинающий актер Родион Расков, снявшийся в молодежном сериале «Мятежные» и новом фильме режиссера Михаила Киримова «Расплата», разорвал контракт на участие в новом телесериале и покинул страну в минувшую субботу. Интересно, что же могло произойти в жизни молодого провинциала, чтобы он отказался от такой желанной популярности?! Впрочем, подобный поступок сам по себе уже сделал его популярным на всю страну — так что, не был ли его сумасбродный отказ тщательно спланированным и хитроумным ходом, так сказать, гамбитом, ради будущего еще большего успеха?
В любом случае, что-то мне подсказывает, что о молодом человеке мы услышим еще не раз…».
- Интересно, а «достоверный источник» — это случайно не его сестра Катька? — полюбопытствовал Красовский, когда Маша дочитала журнальную колонку сплетен.
Маша лишь пожала плечами, задумчиво пряча журнал в сумку. Они стояли в аэропорту и ждали объявления о приземлении самолета из Москвы — встречали Чернова, Реснянского, Настю и Нику.
- Вполне возможно, главное, чтобы Рудик не узнал, что это она.
— Может быть, автор этого материала не так уж и заблуждается?
- О чем ты?
- Ну… что это гамбит. Маленькое поражение ради будущей победы.
— Наверно, все так и выглядит, но не думаю, что это было действительно спланированным ходом.
- Откуда ты знаешь? — Красовский вдруг посмотрел на нее серьезнее.
- Достоверный источник, — усмехнулась Машка.
- Полька?
— Нет. Эта мадам в разговоре со мной избегает любого упоминания имени Родиона. Она скорее удушится, чем будет что-то такое обсуждать. Да и вообще, не стоит ей что-то сейчас говорить о нем… Они только расстались.
- Да, — Красовский мрачно кивнул. Его племяннице наверняка было тяжело это перенести, особенно после Нины… — Только вот почему это случилось сейчас?
Маша искоса посмотрела на него.
- Полька рвет все связи. Все нити с окружающим миром, по крайней мере, привычным. Она больше не хочет никого потерять, особенно Раскова.
- И поэтому он внезапно уехал? — догадался Олег. — Он отправился ее искать?
— Что-то мне подсказывает, что он обязательно найдет ее, — они помолчали. — Они друг друга чувствуют.
Это было тогда в такси, когда они возвращались от мамы Красовского. Большую часть пути они проехали молча, но когда Маша заметила, что Расков очень сильно повзрослел за прошедшее время, и так трогательно заботится о Полине, на лице Орешиной появилось такое непривычное для нее, беззащитное выражение.
Она конечно тут же высказалась, что его опека начинает ее уже раздражать, но Маша видела, что Поле уже давно хочется с кем-то о нем поговорить. Хотя… зачем? Все самое важное, она была в этом уверена, они говорят друг другу честно и открыто.
В последнее время, после того, как Полина уехала, попросив ее присмотреть за домом родителей до их возвращения, а Родион помчался за ней, Маша постоянно думала только о том, что самые сильные чувства заставляют нас совершать самые сильные поступки. Они словно освещают наш путь, зажигая огни над теми тропами, перед которыми мы раньше стояли в сомнении, рискуя сделать ошибку. И даже если свет этот недолог и померкнет перед следующей тропой, он останется внутри нас, чтобы в самые темные, непроглядные ночи помочь найти выход наружу.
Маша вздохнула и проговорила, ставя точку:
- Так что я знаю точно, что он найдет ее…
Они помолчали. Красовский обнял ее сзади, положил подбородок на плечо.
- А я знаю, что ты перестала метаться. И никуда не уедешь…
- Зачем? — усмехнулась Маша Сурмина, сжав его руки. — Моя линия горизонта здесь.
Они засмеялись одновременно и почти одновременно взглянули на часы. Почти тут же прозвучало объявление, что рейс, который они ждали, задерживается на два часа.
— Не понимаю вообще, почему я должен их встречать? — со вздохом протянул Красовский. — И вообще я уже есть хочу. Пошли поедим…
— А как же твои друзья?
— Ты слышала, сколько у нас времени в запасе? — улыбнулся Красовский, уволакивая Машу к выходу. — К тому же они не маленькие, если что…
- Ну ладно. — Развеселилась Сурмина. — А потом на море, да?
- Швыряться песком и водорослями…
- И строить песочные замки!
- Как будто бы мы настоящие архитекторы!
— Это вряд ли, Красовский, до архитектора тебе еще расти и расти…
Они так и подошли к дверям — обнявшись и мешая выходящим и входящим в здание аэропорта людям. Скоро окружающие звуки заглушили их слова, а потом и сами они пропали из виду, став бледными точками в толпе разновеликих чемоданных людей.
Город впускал и выпускал тысячи туристов и новых жителей; Город раскрывал свои объятия и готов был попрощаться будто бы навсегда, зная, что однажды все ушедшие вернутся, как возвращаются потерянные, казалось бы, навеки вечные, вещи.
