Ложка - Эрикур Дани (читаемые книги читать txt, fb2) 📗

Мальчик снова ершится передо мной — руки скрещены на груди, во взгляде вызов. Глупый щенок лижет пальцы моих ног, а я не знаю, можно ли вытащить из багажника канистру с водой и плитку, чтобы вскипятить чай или хотя бы почистить зубы.

Отъехав от злополучной фермы-кемпинга на десять километров, я встречаю дорожный указатель с надписью «АВАЛОН». Авалон упоминается во многих валлийских мифах. Именно в Авалоне был выкован Экскалибур, меч короля Артура. При виде знакомого названия вдали от дома я тотчас начинаю чувствовать себя увереннее. Предвкушаю, как зайду в уютную пекарню и полакомлюсь прелестными французскими булочками с шоколадом, которые значатся в меню воображаемых кафе миссис Ллевеллин. Предвкушаю теплую встречу с приветливыми и обходительными французами.

Спустя четверть часа доезжаю до указателя «Авалон» с красной каймой. Стало быть, я на месте. Авалон окутан светом, всюду внушительные каменные дома, каждый из которых дышит историей, тут и там пестреют герани и петунии, подтверждающие великолепие местного климата. Пятеро ребят гоняют в футбол на маленькой площади, залитой солнцем. Я во Франции, и это великолепно!

Нарезаю три круга по городку. Если не считать юных футболистов, он выглядит безлюдным. Пекарня закрыта. Кафе на рынке тоже. Двадцать пять минут третьего. Если верить дорожному атласу, до ближайшего нормально населенного города час езды. Решаю припарковаться возле площади и поразмыслить.

Когда я роюсь в багажнике «вольво» в поисках пакета с хлебом, в бампер врезается футбольный мяч. С ужасом думаю, что на меня напали (все-таки утреннее знакомство с аборигенами выбило меня из равновесия).

Мне не впервой уворачиваться от летящего мяча. Дома, стоит мне прийти на пляж и устроиться с альбомом для рисования на коленях, я тотчас становлюсь мишенью какого-нибудь игруна. «Никогда не показывай свой страх» — девиз моей матери. «Сторонись идиотов» — девиз Помпона. «Остерегайся голых мужчин в кустах» — девиз Нану. «Не обращай внимания на приставал» — мой девиз на пляже Солвы.

Мяч бьет меня по ногам, я поднимаю голову и озираюсь со взглядом убийцы, жестокого и неумолимого. Этакого Стива Маккуина из фильма «Вздымающийся ад». Пятеро футболистов хихикают. Один приближается к «вольво» и стирает пыль с наклеек на заднем окне.

— Почему на твоей машине наклейка с драконом?

— Это символ моей страны, — отвечаю я не без гордости.

Завороженные маленькие французы обступают меня. Чувствую себя Джейн, высадившейся в джунглях. Или наоборот — матерью Тарзана, выставленной на показ в Британском музее.

Ребята рассказывают, что они двоюродные братья, каждое лето приезжают в Авалон на каникулы. Мой сомнительный французский их совершенно устраивает, между нами устанавливается своего рода языковая гармония. Уточняю у ребят, не нарушу ли я каких-нибудь запретов, если достану плитку и погрею себе еды. Они заверяют, что нет, и я со спокойной совестью вынимаю из багажника плитку, разжигаю ее и разогреваю одну из банок с консервами, которые прихватила из дома. Всего у меня при себе шесть банок, в основном с запеченной фасолью и куриным супом. Когда содержимое кастрюльки закипает, детвора морщит носы.

Вскоре мои новые знакомые опять стучат по мячу и вопят, а я беру ложку и с наслаждением поедаю фасоль.

Благодаря ложке мой первый завтрак во Франции приобретает неповторимый вкус.

Не впечатлил

Мои новые друзья предлагают съездить на озеро. Вернее, распихивая друг дружку, забираются в «вольво» и уверяют меня, что им разрешено делать все что угодно, пока они находятся на территории между озером, домом и площадью, где мы встретились. А еще, кстати, им запрещено садиться в машины к незнакомцам.

Стоп, но ведь мы толком и не знакомы! Если ребята хотят, чтобы я отвезла их на озеро, первым делом они должны попросить разрешения у родителей.

Мальчишки глазеют на меня с восхищением и уважением. Какие они потрясающие, в Уэльсе ни один парень на меня так не смотрел! Старший, по имени Пьер, пристегивается ремнем в знак повиновения и предлагает поехать за полотенцами и отпроситься у дедушки с бабушкой на озеро.

До их дома двадцать минут езды. Дети поясняют, что добираются в деревню автостопом; я никак не комментирую это, полагая, что, скорее всего, у них просто нет выбора. Готовлюсь увидеть ферму, на которой живут добрые крестьяне, небогатые, в запачканной одежде и очень трудолюбивые.

Бело-серый особняк стоит посреди огромного парка. Рыжая кошка спит на капоте «мазерати», припаркованной перед крыльцом. Пьер предлагает мне громко посигналить и обещает, что кто-нибудь точно выйдет. Я отказываюсь. Мальчик обреченно вылезает из машины и убегает в дом.

Несмотря на открытые окна, в раскаленном «вольво» нечем дышать. Мои бедра прилипают к сиденью, и, стоит шевельнуться, раздается чпокающий звук. Ребята затевают спор из-за пакетика мятных конфет «Поло», который откопали на заднем сиденье (он там давно валяется). Ожидаю увидеть разъяренную аристократку, которая вырвет у меня своих внучат и выставит вон. Пусть я хоть трижды самая миролюбивая представительница Уэльса, этим детям нечего делать в моем автомобиле.

Наконец на крыльце снова появляется Пьер, навьюченный полотенцами, пляжным зонтиком и мячом. Следом за Пьером из дома выходит пожилая дама, сухопарая и элегантная (должно быть, его бабушка), точно английская королева без шляпки. Дама машет нам рукой, но я не понимаю, что она хочет сказать. Пьер хлопает дверцей.

— Едем, Леон!

Я уже запуталась, которого из них зовут Леоном.

Едва я включаю первую передачу, в зеркале заднего вида показывается лицо какого-то парня. Секунду спустя я вижу, что из одежды на нем только белая набедренная повязка. В голове тотчас возникает идея для нового рисунка — «Греческий бог из Авалона».

— Это Эдуард, — вздыхает Пьер. — Поехали скорее, пока он не пристал к нам со своей болтовней.

Греческий бог приближается к моей дверце, заглядывает в окно и выпрямляется, смеясь.

— Ха-ха, окей, англичанка!

Он намекает на руль с правой стороны. Дымчато-голубые глаза парня пристально вглядываются в мои.

Hello. Where are you from?[11]

— Из Пембрукшира. Я валлийка, — бормочу в ответ. Как глупо.

— Я тоже галл![12]

Собственная шутка необычайно его забавляет. Я сдержанно улыбаюсь. Он всматривается в мое лицо, смекает, что острота меня не впечатлила. Пьер с досадой поторапливает меня:

— Ну поехали уже!

— Бабушка в курсе? — осведомляется греческий бог.

— Угу.

— Тогда до скорого свидания, — прощается он, снова заглядывая в мои глаза.

Хочется уткнуться носом в какой-нибудь журнал, но его нет под рукой. К тому же я сейчас за рулем.

— Пока! — отзываюсь я с восходящей интонацией, как учила миссис Ллевеллин, и давлю на педаль акселератора. Машина трогается с места так резко, что гравий брызгами разлетается из-под колес. Дети радостно галдят. Эдуард, чье лицо вновь предстает передо мной в зеркале заднего вида, величественно приподнимает брови.

Мы катим по извилистой дороге, впереди неспешно едет трактор. Обгонять его я не рискую, а спрашивать детей, свободна ли дорога, кажется мне неразумным. Поэтому я просто беседую с Пьером, ведя машину со скоростью десять миль в час.

— Эдуард — твой старший брат?

— Нет, кузен. Моего брата зовут Франсуа. Он тоже занудный.

— А у меня двое старших братьев…

Ребята тотчас интересуются, такие же Дэй и Ал занудные, как Эдуард и Франсуа, или нет. Отвечая на вопросы, я вдруг понимаю, что очень-очень люблю своих братьев. Сглатываю ком в горле.

На берегу озера людно. Бесшабашные дети, пухлые женщины, мокрые собаки, автодома. Урна, извергающая пивные бутылки. Все точь-в-точь как на пляже в Солве.