Love etc - Барнс Джулиан Патрик (читать книги бесплатно полностью без регистрации .TXT) 📗
Джиллиан: Софи делала домашнюю работу, когда Оливер вернулся домой. Он был немного навеселе, но не пьян, что-то вроде пара-тройка стаканчиков на пустой желудок. Вам знакомо, когда мужчина возвращается домой, в глубине души надеясь, что его за это похвалят? Потому что где-то в подсознании у него осталось воспоминание о временах, когда он еще не женился, не спрашивал разрешения остаться подольше и вечеринка могла беспрепятственно длиться сколько душе угодно. Так что есть легкий привкус – не знаю как назвать – агрессии, обиды, в ответ на что ты тоже обижаешься, потому что в конце концов никто не запрещал ему остаться подольше и ты, честное слово, не возражала бы если бы он и задержался, даже до глубокой ночи, потому что иногда приятно провести вечер одной с детьми. Все это создает немного натянутую атмосферу.
– Пап, где ты был?
– Были в пабе, Соф.
– Ты напился?
Оливер сделал круг по комнате, изображая пьяного, подышал на Софи, которая замахала руками и притворилась, что сейчас упадет в обморок.
– А с кем ты ходил напиваться?
– С одним старым приятелем. Со старым лицемером. С американским плутократом.
– А что такое плутократ?
– Это тот, кто зарабатывает больше, чем я.
Как большинство людей, – подумала я.
– А он тоже напился?
– Напился? Да он так напился, что у него контактные линзы выпали.
Софи засмеялась. Я немного успокоилась. На мгновение. И зря. Вам не кажется, что у детей есть чутье на такие вещи?
– Ну так кто он?
Оливер посмотрел на меня.
– Просто Стюарт.
– Смешное имя – Просто Стюарт.
– Ну хорошо, он юрист. Юрист во всех отношениях, кроме того, что он не работает юристом.
– Пап, ты и правда напился!
Оливер снова подышал на нее, Софи снова затихла и вроде бы вернулась к своей домашней работе.
– Так откуда ты его знаешь?
– Кого его?
– Просто Стюарта Плутократа?
Оливер снова посмотрел на меня. Не знаю, заметила ли это Софи.
– Откуда мы знаем Стюарта? – спросил меня он.
«Да уж, премного благодарна», – подумала я, – «не хочешь запачкать руки». Еще я подумала: «Пока не время».
– Мы были с ним знакомы, – довольно расплывчато сказала я.
– Это очевидно, – ответила она совсем по-взрослому.
– Бутерброды на кухне, – сказала я Оливеру. – Пора спать, – сказала я Софи. Они знают, когда я так говорю. Я тоже знаю и не люблю поступать так слишком часто. Но что еще было делать?
Оливер покопался на кухне какое-то время и вернулся с большим бутербродом с маслом и чипсами. У него есть глубокая сковородка, которой он страшно гордится, с каким-то фильтром, который должен поглощать запахи. Конечно, ничего он не поглощает.
– Секрет хорошего горячего бутерброда с маслом и чипсами – сообщил он, уже не в первый раз, – в том, что горячие чипсы растапливают масло на хлебе.
– Так что?
– Так что масло течет по рукам.
– Нет. Так что со Стюартом?
– Ах, Стюарт. Он в добром здравии. Весь седой. Купается в деньгах. Не дал мне угостить его выпивкой – ты же знаешь каково это, когда превращаешься в плутократа.
– Мне кажется, ни ты, ни я этого не знаем.
Послушать Оливера, Стюарт тот же что и раньше, только стал плутократом и пивным занудой, который много болтает о свиньях.
– Вы собираетесь снова встретиться?
– Не говорили об этом.
– Ты взял его номер телефона?
Оливер взглянул на меня и подобрал немного масла с тарелки.
– Он мне не сказал.
– Ты хочешь сказать – он отказался?
Оливер прожевал свой кусок, потом театрально вздохнул:
– Нет. Я хочу сказать, что я его не спрашивал, а он сам не предложил.
Я почувствовала облегчение, когда услышала это. Это стоило раздражения Оливера. Может он здесь просто проездом.
Хочу ли я встретиться со Стюартом снова? Я задала себе этот вопрос позже. И ответа не нашла. Вообще я неплохо разрешаю затруднения – что ж, кто-то должен этим заниматься – но я сознаю, что в некоторых вещах я хочу чтобы кто-то другой принял решение за меня.
В любом случае, не думаю, что до этого дойдет.
Терри: У меня есть друзья, которые живут у моря. Они рассказали мне, как работают ловцы крабов. Они начинают глубокой ночью, где-то в два тридцать и работают до утра. Они раскладывают сеть длиною до пятисот ярдов, к которой через каждый ярд подвешивают грузило и наживку. В качестве наживки обычно используют угря. Потом, после того как они разложили сеть, они начинают ее натягивать и тут требуется острый глаз и большая сноровка. Крабы хватаются за наживку, но крабы ведь не дураки, они не дадут просто так поднять себя в воздух, отцепить от сетки и бросить в корзину. Поэтому за секунду до того, как краб опустится вниз, за секунду до того, как он удерет, ловец крабов должен бесшумно спуститься в воду и подловить его.
Как говорит моя подруга Марсель: это вам ничего не напоминает?
Стюарт: Что вы думаете о том, как повел себя Оливер? Только честно. Не знаю, чего я ждал. Возможно я ждал чего-то, в чем сам не могу себе признаться. Но вот что я вам скажу. Я не ждал, что ничего не будет. Я не ждал «Привет, Стюарт, старина! Ах ты, старый пройдоха, столько лет тебя не видел, да, можешь купить мне выпить и потом еще, дай я стряхну с тебя пылинку, и еще одну, пока я и дальше буду относиться к тебе покровительственно, продолжим с того места, где мы остановились». Это то, что я называю «ничего». Возможно, это было немного наивно с моей стороны.
Но в жизни ведь есть много запутанных вещей, разве не так? Например, можно не любить своих друзей. Или, скорее, любить их и не любить одновременно. Не то чтобы я продолжал считать Оливера своим другом, конечно нет. Хотя он очевидно все еще считает меня другом. Видите, еще одна проблема: А считает, что Б его друг, тогда как Б не считает А своим другом. Если хотите знать мое мнение, дружба может оказаться более запутанной штукой, чем брак. Я хочу сказать, что для большинства людей брак означает – поставить все на карту, так ведь? В тот миг, когда ты ставишь на кон всю свою жизнь, когда говоришь – вот он я, вот все, что у меня есть, я отдам тебе все, что имею. Я не имею ввиду мирские ценности, я имею ввиду сердце и душу. Другими словами, мы думаем сорвать банк, так ведь? Может нам и не удастся сорвать банк, скорее всего нет, или мы можем заполучить весь выигрыш на какое-то время, а потом довольствоваться и меньшим, но мы знаем, что эта сумма где-то существует, вся, целиком. Раньше это называли идеалом. Думаю теперь мы называем это целевой установкой. Так что потом, когда дела идут хуже, когда цифра упадет ниже установленных, скажем пятидесяти процентов, вы заключаете то, что называется развод.
Но с дружбой все не так то просто, да? Вы повстречали кого-то, кто вам нравится, вы проводите время вместе – и вот вы друзья. Но нет церемонии, на которой вы объявляете себя друзьями и нет целевой установки. А иногда вы дружите только потому, что у вас общие друзья. Есть друзья, которых вы долгое время не видели, а потом вновь пересекаетесь и все продолжается с того места, на котором прервалось. Есть друзья, с которыми приходится начинать все заново. Вы не можете заключить развод. Я хочу сказать, что можно поссориться, но это другое дело. Так вот, Оливер просто думал, что мы можем продолжить с того же места, на котором все прервалось – даже не так – с того момента, который предшествовал разрыву. Тогда как я хотел прийти и посмотреть.
Увидел же я, в общих чертах, вот что. Я спрашиваю, что он будет пить, он говорит – Скаллсплиттер. Я спрашиваю как насчет Белхавен Уи Хэви. Он насмехается надо мной, потому что считает педантом, у которого полностью отсутствует чувство юмора. «Шутка, Стюарт. Штука». Отсюда вывод: Оливер не знает, что действительно существует пиво, которое называется Скаллсплиттер. Его производят на Оркнейских островах и оно обладает удивительно нежным вкусом. Кто-то сказал, что оно чем-то напоминает фруктовое пирожное. Виноградный привкус. Вот почему вместо него я предложил Бэлхавен. Но Оливер ничего этого не знает, и ему и в голову не пришло, что я могу знать. За десять лет я мог узнать кое-что еще, кроме того, что знал раньше.
