Водяра - Таболов Артур (книги регистрация онлайн .txt) 📗
– О чем это они? – с недоумением спросил Тимур. – Какое сельское хозяйство? Ты что-нибудь понимаешь?
Теймураз не ответил.
Новости продолжались. Еще раз показали вчерашнюю встречу Путина со Шредером и Шираком, потом диктор сообщил, что президент Путин принял решение отложить запланированный на 2 – 3 сентября официальный визит в Турцию из-за событий в Республике Северная Осетия – Алания.
– И это все? – удивился Тимур.
Оказалось, не все. Последовал куцый репортаж о вчерашних событиях в Беслане с нарезкой из старых кадров. Диктор сказал:
– По уточненным данным, полученным от руководителя информационно-аналитического управления при Президенте Республики Северная Осетия – Алания Дзугаева, общее количество захваченных террористами заложников составляет триста пятьдесят четыре человека.
Тимур ахнул:
– Сколько?! Триста пятьдесят четыре?! Откуда они взяли эту цифру?!
– Сайд! – мрачно отозвался Теймураз. – Они не могут не врать!
III
Официальное сообщение о числе заложников вызвало очень бурную реакцию жителей Беслана. Оно было понято однозначно: врут специально, намеренно занижают число заложников, чтобы при штурме оказалось меньше жертв. К школе явились с ружьями и автоматами даже те, кто вчера пришел безоружным. Воинственно настроенная толпа оттеснила от школы омоновцев и солдат внутренних войск и заявила, что откроет по ним огонь при попытке штурма. Напрасно начальник оперативного штаба генерал-лейтенант Андреев убеждал людей, что о штурме никто даже не думает. Ему не верили. Никакому начальству уже не верили.
Очень резко отреагировали на сообщение о числе заложников и террористы. Они отказались принять продукты и воду для детей и потребовали к себе для переговоров Дзасохова и Зязикова. Президент Ингушетии в Беслане так и не появился. Президент Дзасохов отказался войти в школу. Сразу вспомнили, как в такой же ситуации на Дубровке повел себя бывший президент Чечни Ахмат Кадыров. Боевики обещали отпустить пятьдесят заложников, если он придет в Театральный центр. Кадыров заявил, что он всей душой, но «президент Путин не рекомендовал». Так же поступил Дзасохов: «Запретила Москва». Репутация Дзасохова для всей Северной Осетии была погублена навсегда.
Переговоры продолжились. Террористы согласились, чтобы в качестве посредника выступил бывший президент Ингушетии генерал Аушев.
Около полудня Теймураз и Тимур поднялись на четвертый этаж дома по улице Коминтерна, стоявшего рядом со школой. Все жильцы были эвакуированы. Возле окна в одной из комнат устроился спецназовец с гранатометом. У другого окна, в глубине комнаты, стояла стереотруба с солнцезащитными блендами, чтобы блеск оптики не привлек внимания снайперов, засевших в школе. Теймураз молча отстранил наблюдателя и приник к окулярам стереотрубы.
– Что видишь? – нетерпеливо спросил Тимур.
– Ничего. Кто-то на чердаке, с биноклем. Смотри сам.
Увеличение было сильное, школа казалась на расстоянии вытянутой руки. Но что происходило внутри, рассмотреть не удавалось: окна спортзала были закрыты мутным пластиком, а к окнам школьных кабинетов никто не подходил – террористы тоже опасались снайперов. Беспощадно палило полуденное солнце, пространство школьного двора, простреливаемое боевиками, было безжизненным, пустым.
Тимур перенес обзор на крышу. В проеме слухового окна отчетливо просматривалась фигура в голубоватом камуфляже с полевым биноклем, закрывающим лицо. Черная маска «ночь» была подкатана и превратилась в обычную вязаную шапку. Было жарко, наблюдатель время от времени смахивал пот со лба, потом опустил бинокль, сдернул шапку и вытер ею лицо. Тимур рассмотрел черные, сросшиеся на переносице брови, аккуратно подстриженную бородку и небольшие щегольские усы. И в этот момент Тимур его узнал.
– Я его знаю, – сообщил он Теймуразу, не отрываясь от окуляров стереотрубы. – Точно, знаю. Это он!
– Кто?
– Шамиль Рузаев.
– Кто такой Шамиль Рузаев? – не сразу вспомнил Теймураз.
– Политик из Назрани. Тот, кто предупредил нас о покушении на президента Галазова.
– Не путаешь?
– Нет. Он. Точно он!..
Тимур не ошибся, человек в слуховом окне был действительно Шамилем Рузаевым. Он поднялся на чердак с биноклем, объяснив, что хочет сам осмотреть подходы к школе. Но это был только предлог. На самом деле он хотел хоть какое-то время не видеть Полковника, отношения с которым начали портиться еще за несколько дней до начала операции и теперь подошли к критическому пределу.
Разногласия возникли еще в тот день, когда записывали на видеопленку требования к властям. Шамиль был против того, чтобы условиями освобождения заложников были вывод федеральных войск из Чечни и отмена выборов президента Алханова.
– На кой черт нам это нужно? – недоумевал Шамиль. – Это их дела. У нас задача освободить наших людей. Давай ее и решать.
– Не понимаешь, – возражал Полковник. – Их надо сбить со следа. Пусть думают, что за этим стоит Чечня.
– Но мы сразу ставим Путина в безвыходное положение. Не пойдет он на вывод войск. И на отмену выборов не пойдет.
– Не пойдет. Зато как обрадуется, когда мы снимем эти требования.
После долгих препирательств Шамиль согласился. Может быть, Полковник и прав. Хотя его условия неизбежно вели к затяжке операции. Одно дело простой обмен заложников на заключенных. Это можно решить за три – четыре часа. Совсем другое: длительные переговоры о политических уступках. Но что сделано, то сделано. Полковнику кажется это принципиально важным. Ладно, так тому и быть. Но уже тогда у Шамиля закрались сомнения в том, что все пройдет гладко.
Подготовка к операции шла по плану. Был только один момент, когда все могло сорваться с катастрофическими последствиями: когда этот придурок Иса Мальсагов, подслушав разговор, прибежал в ФСБ. Хорошо, попал на майора Клименко, который здраво рассудил, что получить десять тысяч долларов от Шамиля за устранение опасного свидетеля – оно как-то лучше, чем благодарность от начальства, даже в приказе.
Роли распределили без спора. Полковник взял на себя подбор и подготовку бойцов, не имевших большого опыта боевых действий. В группу вошли 34 человека. Лагерь разбили в лесном массиве возле села Пседах Малгобекского района Ингушетии, тренировались в стрельбе, учились обращаться с взрывными устройствами.
На долю Шамиля выпала более сложная задача: доставить в школу взрывчатку. В его распоряжение выделили шестнадцать самых опытных боевиков, которых не нужно было ничему обучать. Воспользовались тем, что ремонт школы вела бригада строителей-ингушей. В нее внедрили нескольких членов группы. Под видом стройматериалов они подвозили взрывчатку и прятали ее под сценой в актовом зале. Связь с Полковником Шамиль поддерживал по мобильному телефону. Говорили по-ингушки, не прямым текстом.
31 августа с наступлением темноты группа Полковника покинула лагерь под Пседахом и на «ГАЗ-66» направилась в сторону селения Инарки. Двух человек оставили в лагере для связи. Маршрут был разведан заранее. Проехав селение, остановились в лесу на ночлег. В ту же ночь боевики Шамиля поднялись на чердак школы, сменили строительные спецовки на камуфляж и утром, без четверти девять, спустились вниз. Здесь и перехватили майора Дудиеву, прибежавшую в учительскую сообщить в райотдел о подозрительной машине.
Как и опасался Шамиль, операция начала затягиваться сразу. На видеокассету с условиями освобождения заложников никакой реакции не последовало. Полковник объяснил:
– Им же нужно посоветоваться с Москвой. Неужели ты думаешь, что они хоть полшага сделают без разрешения Путина? Политик, а ничего не понимаешь в политике. Думаешь, их беспокоит судьба заложников? Собственные жопы их беспокоят! Подождем, нам спешить некуда.
Само собой получилось, что с началом операции Полковник взял на себя главную роль. Шамиль не возражал. Полковник знал, что делает. Даже когда он расстрелял двух заложников в спортзале и одного из них приказал протащить по залу на глазах у оцепеневших от ужаса людей, Шамиль промолчал. На войне как на войне. В учительской на втором этаже все время работал телевизор. Шамиля тревожил общий тон передач. Как будто ничего особенного не случилось. Ну, что-то там такое произошло в Беслане, на Северном Кавказе все время что-то происходит. И главное – ничего не сообщали о числе заложников.
