Ненастье - Иванов Алексей Викторович (хороший книги онлайн бесплатно TXT) 📗
Герман ломился через садовые участки Ненастья, а четыре бывших охранника Шпального рынка, четыре «афганца», четыре бойца, ломились вслед за ним. Холодный воздух обжигал скулы, от бега в груди саднило. Но Герман не потерял самообладания. И на душе было легко: отныне — всё!
Неважно, кто сегодня победит, — эта маленькая война в дачной деревне наделает столько шума, что менты возьмут Таню под колпак, ведь вокруг неё столько всего: мешки денег, убийства, перестрелки… И Басунов к Танюше уже не подберётся — бесконтрольно к ней менты никого уже не подпустят.
Герман бежал через участки. Кусты в инее. Тесовые домики. Ограды. Сараи. Герман укрылся за углом и выстрелил куда?то назад, где мелькнул Лега Тотолин. Потом сгрёб ладонью с ветки горсть красной ледяной рябины, сунул в рот и побежал дальше. Ограда из покрышек. Голые рамы парников. Герман нёсся, грубо ступая прямо в грядки, забранные в дощатые короба, давил ботинками клумбы, мягкие даже под снегом. Большие семейные столы с кровлями. Мангалы. Скамейки с резными спинками. Тонкие деревца в заборчиках. Из сугроба испуганно глянул деревянный садовый гном.
По Герману тоже стреляли. Один раз пуля выбила перед ним полено из поленницы, и вся поленница с мерзлым бренчаньем вдруг потекла поперёк пути — Герману пришлось перепрыгивать. Другой раз на веранде, мимо которой он пролетал, лопнул стеклянный квадратик в наборном окошке. Но Герман понимал, что убить его не хотят. Его хотят ранить или направить в нужную сторону. Он необходим живым. Конечно, убить его могут и случайно; конечно, потом, выпытав о тайнике, его всё равно прикончат, — но сейчас его оберегают. И он не боялся. А это позволяло думать.
Басунов командовал умело и расчётливо. Сам он с Темуром бежал по улице и время от времени выстрелами показывал Немцу, что соваться на улицу не следует. Убегая через огороды, Немец проигрывал в скорости. Лега Тотолин и Ян Сучилин, будто кони, топали вслед за Немцем по участкам, оттесняя беглеца к железнодорожной насыпи — там он будет точно мишень.
Лега и Ян расшвыривали с дороги лёгкую дачную мебель, оставленную хозяевами. Получив пинок, кувырком отлетела маленькая лошадка?самокат. Сучилин уронил козлы, на которых пилили брёвна. Тотолин вышибал калитки. Медленно падали друг на друга лёгкие решётки для плетей вьюнка. Раскачивались потревоженные садовые качели. Холодная зола клубилась над раздавленной летней печкой. Тотолин и Сучилин знали, что догонят Немца: он не уйдёт и не спрячется — за ним оставалась взрытая борозда следов.
Герман уже задыхался, теряя силы. Он понял, что его прижимают к насыпи. Похоже, ему не сбросить преследователей… Однако он ещё может добежать до своего участка и занять оборону в домике Яр?Саныча… Не так?то просто будет выколупать его оттуда… Вот уже соседский участок — дом с подворьем, беседка, куча гравия, вкопанная чугунная ванна, чурбачки, накрытые красными пятнистыми тазиками, — огородные мухоморы для забавы… Герман продрался через полосу малины, пронёсся по грядкам Яр?Саныча, взлетел на своё крыльцо, высадил замок в двери и ввалился в дом.
«Всё, теперь я в крепости!» — подумал он, задвигая засов.
Лега и Ян остановились возле крыльца, переводя дух. Они почему?то не боялись, что Немец откроет по ним огонь из окна, и сами не стреляли: словно бы один уровень игры был пройден, и дальше — другие условия. Дальше уже надо выкуривать Немца из берлоги. Впрочем, это дело техники.
В это время сторож Фаныч в своей хибаре у ворот Ненастья метался по комнате в бестолковых хмельных поисках. Совсем недавно он мирно спал, накатив самогонки, но его разбудил Басунов: принялся стучать в окно и пинать в дверь. Фаныч выбрался на улицу и открыл ворота для чёрного джипа «икс пять», за тонированными окнами которого виднелись и другие пассажиры. Спрашивать что?либо у хозяев такой тачки не стоило; Фаныч и не спросил, что это за люди и нахрена они заявились в дачный кооператив.
А вскоре в посёлке началась стрельба — по улочкам и усадьбам словно бы стегали огромными кнутами. И вот тут Фаныч вспомнил недавний визит милицейского капитана, кучерявого такого, симпатичного. Капитан оставил визитку — звонить, если что. Фаныч рылся среди бумаг в поисках визитки: квитанции, листочки из отрывного календаря, рецепт от радикулита, чеки, какие?то списки, рекламки, статейка из газеты, фотки, инструкции к каким?то приборам… Вот же она! Фаныч нашёл визитку. Капитан Всеволод Дибич. Дрожащими пальцами Фаныч принялся нажимать цифры на телефоне.
А Герман баррикадировался, готовясь к обороне. Хозяйство Яр?Саныча он знал отлично и потому легко мог сделать дом почти неприступным. Он вытащил из шкафа узкий деревянный плотницкий ящик с ручкой, выволок из?под тахты ворох досок и разной обрези, которую Яр?Саныч на халяву уносил с пилорамы при станции. С грохотом вывалив из ящика на пол груду инструментов (фуганок, стамески, клещи, коловорот, киянка, угольник…), он быстро набрал среди кривых железяк пучок мощных, чёрных строительных гвоздей, а затем принялся грубо заколачивать окна досками крест?накрест.
Уже начался вечер, на улице прощально рассиялось низкое солнце, и снег ярко блестел — а в доме у Германа становилось всё сумрачнее. Герман свирепо лупил по гвоздям старинным молотком Яр?Саныча и думал, что ему надо продержаться до темноты. Потом он попробует незаметно ускользнуть из дома, а если не получится, то будет прорываться из осады с боем. В темноте в Ненастье он уйдёт хоть от кого, потому что знает местность.
Герман ничего не боялся, только злился, но как?то легко, освобождённо. Сил и ума ему хватит, а главное — Танюша в безопасности. Басунов больше не сможет использовать её в своих планах. Как это важно, оказывается, когда твои любимые — в безопасности. Этого не понимаешь в обыденной жизни… И хорошо, что теперь можно никого не убивать — даже Басунова…
Входную дверь Герман задвинул комодом, поставил на дыбы и навалил на стену тахту, чтобы (в случае надобности) обрушить на того, кто пролезет через окно. Рядом с другим окном таким же образом он расположил шкаф. Осмотрел «сайгу», проверил по карманам рожки с патронами. Там, на улице, — натренированные бойцы службы безопасности, ветераны Афгана, но ведь он и сам ветеран, он солдат, он тоже умеет сражаться. Шиш вам, не возьмёте.
А Басунов не сомневался, что он вот?вот возьмёт Немца.
Басунов шёл один по улице Ненастья за своим джипом. Парни остались караулить Немца, а Басунов решил перегнать автомобиль. Понятно, на что рассчитывает Немец: как стемнеет — стартануть. Он тут каждую нору знает, каждую кучу дерьма. В общем, нельзя позволить ему досидеть до темноты. Надо скорее штурмовать дом. Но сначала — перегнать машину поближе.
Басунов осмотрел джип снаружи. Вот пробоины от пуль Немца. Одна пуля вошла в лобовуху перед лицом водителя, пролетела между людьми в салоне, каким?то чудом никого не задев, и вышла через правую заднюю дверь. Дверь придётся менять, лобовуху тоже… Другая пуля ударила в крыло и пропала в капоте — но двигатель работает без сбоев. Рассматривая машину, Басунов испытывал даже некое удивление: как Немец посмел поднять на него руку, атаковать? Басунов давно считал себя неприкосновенным.
«Икс пятый» покатился по улице Ненастья в сторону дачи Яр?Саныча: роскошный и надменный джип мимо штакетников и палисадников скромной дачной деревни ещё советского пошиба — будто двадцать первый век мимо двадцатого. Басунов внимательно смотрел в окно — изучал окрестности на предмет бегства Немца. Нихера не видно, всё заросло рябинами, яблонями, вербами и липами. Басунов остановил машину неподалёку от дома Яр?Саныча и достал из бардачка папку Владика Танцорова с документами на дачу. Среди них были планы участка и улицы. Надо выяснить, что тут где…
Басунов разложил листы со схемами на руле. Да, Немец побежит вот сюда — здесь под железнодорожной насыпью дренажный тоннель. Немец сдриснет в лес за железной дорогой, чтобы затеряться… Значит, он должен выскочить из окна с западной стороны своего дома… Вот его участок… Дом, ворота, сарай, погреб, посадки, скважина… Басунов замер. Где погреб? Он же ходил по той стороне участка, когда привёз сюда бокфлинт, но погреба не видел! Погреб — основательное сооружение, его не забросят просто так… «А не погреб ли?..» — холодея от предчувствия, осторожно подумал Басунов.
