Женщины - Буковски Чарльз (читать книги без сокращений txt) 📗
– Эй, бэби!
Та остановилась. Я подтянулся к обочине. Она подошла к машине.
– Как поживаешь? – спросил ее я.
– Нормально.
– Ты что, приманка? – спросил я.
– Это в каком смысле?
– Это в том смысле, – пояснил я, – что откуда я знаю, что ты не из ментовки?
– А я откуда знаю, что ты не из ментовки?
– Посмотри на мою рожу. Я разве похож на легавого?
– Ладно, – сказала она, – заезжай за угол и стой. За углом я к тебе сяду.
Я завернул за угол и встал перед «Мистером Знаменитым Бутербродом Из Нью-Джерси». Она распахнула дверцу и села.
– Чего тебе надо? – Ей было за тридцать, и в центре ее улыбки торчал один сплошной золотой зуб. Она никогда не обанкротится.
– Отсосать, – ответил я.
– Двадцать долларов.
– Ладно, поехали.
– Поезжай по Западной до Франклина, сверни влево, перейди на Гарвард и еще раз вправо.
Когда мы добрались до Гарварда, машину ставить было уже некуда.
Наконец, я парканулся в красной зоне, и мы вышли.
– Иди за мной, – велела она.
Это была полуразвалившаяся многоэтажка. Не доходя до вестибюля, она свернула вправо, и я пошел за нею вверх по цементной лестнице, поглядывая на ее жопу. Странно, но жопа есть у всех. Почти грустно как-то. Однако жопы ее мне не хотелось. Я прошел за ней по коридору и вверх еще по каким-то ступенькам. Мы пользовались чем-то вроде пожарной лестницы вместо лифта. Зачем она так делала, я понятия не имел. Но мне нужна разминка – если я собираюсь писать большие толстые романы в таком же преклонном возрасте, как и Кнут Гамсун.
Наконец, мы добрались до ее квартиры, и она вытащила ключ. Я схватил ее за руку.
– Секундочку, – сказал я.
– Что такое?
– У тебя там внутри – парочка здоровых черных ублюдков, которые мне гунды дадут и выставят в придачу?
– Нет, там никого нет. Я живу с подругой, а ее нет дома. Она работает в Бродвейском Универмаге.
– Дай-ка мне ключ.
Я открыл дверь – сначала медленно, а потом пинком распахнул.
Заглянул внутрь. Пика у меня с собой, но я не полез. Она закрыла за нами дверь.
– Проходи в спальню, – пригласила она.
– Минуточку…
Я рывком распахнул дверь чулана и прощупал всю одежду.
Ничего.
– Ты на каком говне сидишь, чувак?
– Я ни на каком говне не сижу!
– Ох, Господи…
Я вбежал в ванную и дернул на себя занавеску душа. Никого. Зашел в кухню, отодвинул целлофановую шторку под раковиной. Одно переполненное грязное пластмассовое мусорное ведро. Проверил вторую спальню, чуланчик в ней. Заглянул под двуспальную кровать. Пустая бутылка из-под «риппла». Я вышел.
– Иди сюда, – сказала она.
Крохотная спаленка, больше похожая на альков. Диванчик с грязными простынями. Одеяло валялось на полу. Я расстегнул ширинку и вывалил его.
– Двадцать баксов, – сказала она.
– Сначала губами поработай над этим уёбком! Отсоси его досуха!
– Двадцатку.
– Я цену знаю. Заработай. Выцеди мне яйца.
– Двадцатку вперед…
– Ах вот как? Я дам тебе двадцатку, а откуда я знаю, что ты не заорешь полиции? Откуда я знаю, что твой 7-футовый братец-баскетболист не свалится с финкой на мою жопу?
– Двадцатку вперед. И не волнуйся. Я тебя отсосу. Я тебя хорошенько отсосу.
– Я тебе не верю, блядина.
Я застегнулся и навалил оттуда по-быстрому, сбежал по всем тем цементным лестницам. Добежал до низу, прыгнул в «фольксваген» и рванул домой.
Я начал пить. Просто звезды не в порядке.
Зазвонил телефон. Бобби.
– Ты посадил Айрис на самолет?
– Да, Бобби, и я еще хочу сказать тебе спасибо, что ты для разнообразия не влез своими лапами на этот раз.
– Слушай, Хэнк, это ты сам чего-то перемудрил. Ты старый, ты притаскиваешь к себе всех этих молоденьких курочек, а потом начинаешь психовать, когда подваливает молодой кошак. У тебя просто очко играет.
– Самосомнение… нехватка уверенности, правильно?
– Ну-у…
– Ладно, Бобби.
– В любом случае, Валери тут спрашивает, не хочешь ли ты зайти пропустить.
– Почему нет?
У Бобби было крутое говно, настоящее крутое говно. Мы дунули. И много новых кассет к стерео. К тому же, у него был мой любимый певец, Рэнди Ньюмэн, и он включил Рэнди, но только на среднюю громкость, как я его и попросил.
И вот мы сидели, слушали Рэнди, курили, и тут Валери начала устраивать показ мод. У нее был десяток сексуальных прикидов из «Фредерикса». С той стороны двери в ванную висело 30 пар туфель.
Валери вышла и загарцевала на 8-дюймовых шпильках. Она едва могла идти. Пошарахалась немного по комнате, качаясь на этих каблуках. Зад у нее отклячивался, а крохотные соски, жёсткие и напряженные, выпирали из-под прозрачной блузки. На лодыжке звякал тоненький золотой браслет. Она резко развернулась к нам лицом и проделала несколько легких сексуальных па.
– Боже, – вымолвил Бобби, – ох… Господи!
– Господи ты Боже мой Царица Небесная! – сказал я.
Когда Валери проходила мимо, я дотянулся и цапнул ее за жопу. Я жил. Ништяк. Валери нырнула в сральник сменить костюм.
С каждым новым выходом она становилась всё лучше, всё безумнее, дичее. Весь процесс развивался в сторону какого-то оргазма.
Мы пили и курили, а Валери всё выходила к нам и выходила.
Дьявольское шоу просто.
Она села мне на колени, и Бобби щелкнул несколько фоток.
Ночь изнашивалась. Потом я вдруг оглянулся – Валери с Бобби не было. Я зашел в спальню – там лежала на кровати Валери, вся голая, если не считать шпилек. Тело у нее было твердым и стройным.
Бобби был еще одет – он сосал Валери груди, переходя от одной к другой. Ее соски гордо стояли.
Бобби поднял на меня взгляд.
– Эй, старик, я слыхал, ты выживался, как здорово ты пизду ешь. Как насчет?
Бобби нырнул и раздвинул Валери ноги. Волосы у нее на пизде были длинные, перепутанные и взъерошенные. Бобби залез прямо в них и стал лизать клитор. У него неплохо получалось, но не хватало воодушевления.
– Одну минутку, Бобби, ты неправильно делаешь. Давай, я тебе покажу.
Я тоже туда опустился. Начал далеко сзади и медленно продвигался к ней. Потом дошел. Валери ответила. Причем, слишком. Она обхватила ногами мне голову так, что не вздохнуть, ни охнуть. Уши мои расплющились. Я вытащил оттуда голову.
