Скиппи умирает - Мюррей Пол (читать книги онлайн бесплатно полностью TXT) 📗
— Раздражает, — говорит Скиппи, смутившись.
Слышен звонок. Томмз Картофельная Башка поднимается и хлопает в ладоши, чтобы школьники несли свои подносы к тележкам.
— Мне нужно кое-что забрать из своего шкафа, — говорит Скиппи остальным.
Уже 8.42, коридоры заполняются заспанными мальчишками в куртках, спешащими на уроки. Новости о субботнем соревновании уже распространились: пока он идет сквозь толпу против течения, к лестнице, ведущей в подвальный этаж, люди, с которыми он никогда раньше не разговаривал, кивают ему в знак признания; другие щиплют за руку повыше локтя или останавливаются поздравить.
— Эй, молодец, Джастер!
— Привет, наслышаны о твоей гонке. Так держать!
— Отлично, Джастер. Когда полуфинал?
Если ты привык к тому, что люди смотрят мимо, или сквозь, или, чаще всего, поверх тебя, то такое внимание кажется очень и очень странным. Теперь двое парней из младшего потока, Даррен Бойс и еще один, Скиппи даже не помнит, как его зовут, откалываются от толпы, чтобы подойти к нему. Даррен улыбается и раскрывает объятья — а потом, в последнее мгновенье, толкает своего приятеля, и тот грохается прямо на Скиппи, который отлетает к стене. Мальчишки смеются, разворачиваются и уходят.
Он поднимается на ноги. В голове у него все еще звучит скрежет ножа по тосту: сккккррррччч, сккккррррччч, сккккррррччч. Таблетка уже перестает действовать. Ш-ш, знаю, спокойно!
Вниз по лестнице, по волнам тел. В этом году, когда он вернулся с летних каникул, оказалось, что все мальчишки сильно изменились. Все вдруг стали долговязыми и нескладными, а говорили только о выпивке да о сперме. Ходишь среди них как по лесу, пропахшему человечиной.
Подвальный этаж заполнен узкими рядами запирающихся шкафов. Они напоминают Скиппи гробы — дешевые деревянные гробы с кодовыми замками. С одной стороны стоит залатанный бильярдный стол, на котором Гари Тулан решительно и красиво отделывает Эдварда “Хатча” Хатчинсона, а дворник Нодди, опершись на свою метлу, смотрит и одобрительно крякает. В нескольких дверях от Скиппи вокруг шкафа Саймона Муни украдкой собралась куча ребят — значит, там у кого-то контрабанда.
— Распылители. Черные дыры. Пятые измерения. Испепелители, — перечисляет нараспев Саймон Муни, наклонившись над полиэтиленовым пакетом. — А еще у нас есть ракеты, шутихи — это самые громкие шутихи, какие бывают.
— А это что такое? — тычет Диармайд Ковени.
— Не трогай. — Саймон недовольно отдергивает пакет и открывает его уже на безопасном расстоянии. — Это, приятель, печально знаменитая Бомба-Паук. Это восемь отдельных фейерверков в одном.
Слышен восхищенный, почти благоговейный гул.
— А откуда они у тебя? — спрашивает Дью Форчун.
— Отец купил на Севере. Он все время ездит туда в командировки.
— Ух ты! А как ты думаешь — он может и мне такие привезти? — затаив дыхание, спрашивает Воэн Брейди.
Саймон обдумывает вопрос, плотно сжав губы, как будто сосет конфету.
— Нет, — решает он.
— Ну, а можешь ты нам продать несколько своих?
— М-м-м… — Саймон опять делает конфетное лицо. — Нет.
— Почему? У тебя же их пропасть.
— Может, тогда запустим сейчас парочку?
— Ну да, представляешь, что будет с Конни, если запустить ему шутиху под стул!
— Нет.
— Тогда зачем ты вообще их сюда притащил, если не собираешься их запускать?
Саймон пожимает плечами, а потом, заметив поблизости Карла Каллена и Барри Барнза, торопливо кладет фейерверки обратно в шкаф и запирает его на замок. Зрители неохотно расходятся и под звуки последнего звонка идут к лестнице.
Скиппи закрывает дверь своего шкафа и прислоняется к двери.
СКРРРРРЧЧЧЧ, СКРРРРРЧЧЧЧ, СКРРРРРЧЧЧЧ!
Горячая ванна? Мини-бар? По спине течет пот, все вокруг словно движется скачками и рывками, как будто отдельные мгновенья соединены лишь скольжением воды, и всякий раз, моргнув, он вдруг попадает в какое-то новое мгновение и не понимает, где он…
Ш-ш, не волноваться.
…и крошечные частички памяти вдруг всплывают ниоткуда и взрываются фейерверками где-то внутри глаза, осколки картинок, пропадающие так быстро, что не успеваешь их рассмотреть, как сны забываются в тот самый миг, когда понимаешь, что это сны… Только вот сны о чем? Воспоминания о чем?
Ш-ш. Несколько глубоких вдохов.
Он вытряхивает из желтой трубочки таблетку и запивает ее выдохшимся спрайтом. Вот так. Он медленно и спокойно достает из шкафа учебники, которые понадобятся ему для сегодняшних уроков, и кладет их в рюкзак. Он уже опаздывает на естествознание, но не торопится. Ему уже опять кажется, что все нормально, — ясно? Эти таблетки действуют убаюкивающе, как будто ешь лед и чувствуешь, как все внутри замерзает. Странновато только, что вместе с таким целебным эффектом одновременно подступает какая-то тошнота…
— Стой на месте! — восклицает мистер Фарли, когда Скиппи показывается в дверях кабинета. Затем обращается к классу: — Какой из семи характерных признаков жизни демонстрирует сейчас Дэниел?
На него уставляется тридцать насмешливых глаз. Скиппи стоит как идиот, держась рукой за дверь. Раздается тихое ржание, кое-кто с задних рядов успевает выкрикнуть разные предположения (“Экскреция?”, “Голубизна?”), прежде чем мистер Фарли сам отвечает на свой вопрос.
— Правильный ответ — “дыхание”. Конечно, теперь вы все вспомнили. Дыхание, или, как это называется по-научному, респирация, — это один из семи главных признаков жизни. Благодарю вас, мистер Джастер, за изящную демонстрацию. Теперь можете садиться.
Скиппи, раскрасневшись, спешит занять свое место рядом с Рупрехтом.
— Каждое живое существо на нашей планете дышит, — продолжает мистер Фарли. — Однако не все дышат одним и тем же и не все дышат одинаково. Например, люди вдыхают кислород, а выдыхают углекислый газ, а вот с растениями все ровно наоборот. Поэтому им отведена такая важная роль в борьбе с глобальным потеплением. Морские организмы тоже дышат кислородом, как и люди, но они извлекают его из воды при помощи жабр. А у некоторых организмов имеются и жабры, и легкие. Кто-нибудь из вас может подсказать мне, как они называются?
Флаббер Кук тянет руку:
— Русалки?
— Нет, — отвечает мистер Фарли. — Еще кто-нибудь? Спасибо, Рупрехт, правильный ответ — амфибии. — Он пишет мелом на доске. — Это слово происходит от древнегреческого амфибиос, что значит “двойная жизнь”. Амфибии — например, лягушки — это такие существа, которые умеют дышать и на суше, и в воде. Они сыграли очень важную роль в эволюции, потому что жизнь на Земле зародилась в море, а значит, первые позвоночные, которые выбрались на сушу, должны были обладать амфибийными признаками. К тому же каждый из вас сравнительно недавно сам являлся амфибией: ведь младенцы, находясь в матке, действительно дышат кислородом, растворенным в жидкости, при помощи жабр, совсем как рыбы. Более того, некоторые ученые считают, что наличие жаберных щелей у человеческого эмбриона свидетельствует о нашем происхождении от морских существ…
— Любопытно, почему нельзя было так и остаться амфибией, — размышляет вслух Рупрехт, когда после урока они выходят из класса. — Тогда бы каждый сам решал, где он хочет жить — на суше или в воде.
— Да, русалки и все такое… Раз они амфибии — значит, с ними легче сексом заниматься, — замечает Марио.
— Тупица! Русалок трахать некуда — у них нет там дырки. Даже если б ты сам был амфибией, ты бы не мог с ними сексом заниматься, — ворчит Деннис.
— Тогда зачем вообще русалки, раз с ними нельзя заниматься сексом?
— Ну, наверное, не надо забывать главное: русалки — вымышленные существа, — замечает Рупрехт. — Хотя, что интересно, некоторые биологи, специалисты по морской фауне, полагают, что легенда о русалках могла возникнуть из-за крупных морских млекопитающих отряда сирен, вроде дюгоней или ламантинов, у которых тело похоже на рыбье, а грудь напоминает человеческую. Они вскармливают детенышей на поверхности воды.
