Настоящие мемуары гейши - Михайлюк Виктория В. (читаем книги онлайн TXT) 📗
– Мы носили украшения, заплетали волосы в две длинные косы и вплетали в них белые ленты, – рассказывала она, – несмотря ни на что, мы хотели быть женственными. Мы прославились тем, что держали голову прямо, работая на фабриках.
Йонею, Масако, Яэко и Кунико, основа семьи, были единственными людьми, кому тетушка Оима разрешила остаться в окия. Всех остальных гейко и майко она разослала по домам, обратно к их родителям. В городе не хватало еды. Тетушка Оима и Кунико рассказывали мне, что боялись, что им придется голодать. Они существовали на жесточайшей диете из корешков, из которых делали кашу, иногда добавляя туда зерно.
Сейзо, кавалер Яэко, стал офицером и оставался в Японии на протяжении всей войны. В это время они все так же продолжали встречаться. В 1944 году она сказала, что выходит замуж и покидает окия. Сестра все еще не возместила все средства, которые были вложены в ее карьеру, но тетушка Оима не захотела спорить. Она решила смириться с потерями и спокойно разорвала с ней контракт. Такое нарушение иногда случается, но все же это очень некрасиво со стороны девушек. Яэко повернулась спиной и просто ушла.
Поскольку Яэко была законным членом семьи Ивасаки, тетушка одарила ее как родную дочь и отправила к мужу с приданым. Оно состояло из драгоценностей, включая рубин, подаренный бароном, и двух больших сундуков, заполненных дорогими кимоно и оби. Яэко переехала в Осаку и зажила новой жизнью.
В декабре того же года Ивасаки окия пережил еще один удар. Неожиданно умерла от почечной болезни Йонею. Ей было всего пятьдесят два года. Тетушка Оима осталась без наследницы, а Масако, которой было двадцать два, – без матери.
Обе звезды Ивасаки окия закатились.
Война закончилась 15 августа 1945 года. Ивасаки окия пребывал в бедственном положении. В огромном доме жили только три женщины: стареющая тетушка Оима, депрессивная Масако и полная Кунико. И все. Тетушка Оима рассказывала мне, что всерьез раздумывала над тем, чтобы навсегда закрыть Ивасаки окия.
Но вдруг все стало как-то налаживаться. Американские оккупанты снова открыли Гион Кобу, и карюкаи начал медленно возвращаться к жизни. Американцы реквизировали часть театра Кобурендзё под танцплощадку. Военные стали патрулировать очая. Несколько гейко и манко, покинувшие окия во время войны, попросили разрешения вернуться. Среди них была Коюки, гейко дома Ивасаки, насчитывавшая наибольшее количество поклонников. Вернулась к работе и Аба. В Ивасаки окия снова закипела жизнь.
Я спрашивала у тетушки Оима, трудно ли было японским девушкам принимать американцев. Она ответила, что это было не так уж страшно. Конечно, возникало определенное недовольство, но в общем офицеры были вполне приятными. Большинство людей были просто счастливы вернуться к работе. Возможность угодить всем почетным гостям одинаково, без дискриминации, была глубоко заложена в психологии карюкаи. Но тетушка все-таки рассказала мне историю, которая, кажется, описывает настоящие ощущения от происходивших событий.
Однажды вечером Коюки вызвали присутствовать на банкете в честь генерала Макартура в Итирикитеи. Он был так поражен кимоно, надетым на ней, что спросил, не может ли он забрать его с собой в Америку.
Владелица Итирикитеи передала его просьбу тетушке Оима, которая сказала следующее:
– Наши кимоно – это наша жизнь. Он может взять кимоно, если ему так хочется, но ему придется брать с собой и меня. Завоевав мою страну, он никогда не завоюет мою душу!
Владелица Итирикитеи передала ответ генералу, и тот больше никогда не просил отдать ему кимоно. Когда тетушка Оима рассказала мне эту историю, она высоко подняла голову. Ее чувство гордости было одной из тех вещей, которые я в ней любила.
Я все еще храню это кимоно. Оно надежно спрятано в сундуке в моем доме.
На протяжении нескольких следующих лет Ивасаки окия постепенно становился на ноги, как и вся Япония.
Масако все еще ждала, что ее жених вернется с войны. Государство не уведомляло семью Чодзиро о его смерти до 1947 года. Масако была просто опустошена. На приготовленном к свадьбе стеганом одеяле девушка плакала целыми днями. Сейчас она была действительно одинока, без будущего и без места, куда можно было уйти.
После продолжительных консультаций с тетушкой Оима, Масако решила стать гейко и дебютировала как дзиката (музыкант) гейко в 1949 году, когда ей было двадцать шесть, под именем Фумитиё.
Несмотря на то что Фумитиё была достаточно красива, она не умела очаровывать клиентов. Ей не хватало изобретательности и чувства юмора, без которых не бывает хорошей гейко. Быть гейко – нелегкая работа. Это не просто мастерство, нужны также страсть, увлеченность своей профессией, что требует ответственности и тяжелейшей работы, абсолютного самообладания и умения оставаться спокойной перед лицом любой катастрофы.
Ничто из этого не было присуще Масако, но она упорствовала, чувствуя, что у нее нет выбора. Потом она опять столкнулась с неудачей, еще большей. Вскоре после того как девушка начала работать, она заболела туберкулезом и вынуждена была прекратить занятия больше чем на год. Она вернулась к работе в 1950-е годы, но ее отрывочные попытки работать никак не отражались на экономическом положении окия.
Кунико, между тем, достигла возраста, когда пора выходить замуж. Ей исполнилось восемнадцать, но на все предложения руки и сердца она отвечала отказом. Девушка считала, что должна продолжать жить в окия, чтобы поддержать честь семьи после некрасивой выходки Яэко. Кунико проработала в Ивасаки тридцать лет и осталась одинокой на всю жизнь.
В то время Ивасаки окия едва сводил концы с концами.
В доме имелась великолепная коллекция костюмов, содержался полный штат прислуги, обученной одевать в них гейко, но было недостаточно самих гейко, на которых можно бы было это великолепие надеть. Нескольких, которые жили в окия, было явно недостаточно, чтобы нести на себе всю тяжелую ношу. Тетушке Оима нужно было во что бы то ни стало найти новый чистый талант, если она хотела, чтобы Ивасаки окия выстоял. Это и стало причиной того, что старая женщина пришла поговорить с моими родителями о Томико зимой 1952 года.
И, кроме всего прочего, после того как ушли Йонею и Яэко, тетушка Оима должна была найти наследницу.
7
Тетушка Оима никак не ожидала увидеть Яэко вновь и была застигнута врасплох, когда та нежданно-негаданно снова появилась в Ивасаки окия, вскоре после переезда туда Томико.
Яэко заявила, что вернулась на работу, что ее замужество было катастрофой и она подала на развод. Сэйзо оказался неисправимым бабником. Кроме того, оказалось, что он каким-то образом принимал участие в делах теневого бизнеса и потерял все свои деньги. Он бросил Яэко с двумя маленькими мальчиками и массой долгов, за которые она была юридически ответственна. Яэко посчитала, что разрешит свои проблемы, если вернется в Ивасаки окия. Она хотела, чтобы тетушка Оима рассчиталась за ее долги, а она, соответственно, отдаст ей, после того как вернется к работе гейко.
Тетушка Оима решила, что Яэко сошла с ума. То, что она предлагала, было невозможно по множеству причин. Во-первых, Яэко сменила фамилию и была не Ивасаки. Теперь она принадлежала к семье Уэхара. Поскольку она больше не была членом семьи, значит, не могла быть и атотори. Но даже когда она формально развелась, тетушка Оима совершенно не желала восстанавливать Яэко в прежнем статусе. Своими поступками она доказала, что не заслуживает доверия – слишком эгоистична и безответственна.
Во-вторых, когда гейко оставляет свою карьеру, та считается завершенной. Яэко нужно было начинать с нуля. Убранство гейко стоит больших денег, а у Яэко не было собственных костюмов. Она больше не являлась наследницей Ивасаки и все еще должна была окия деньги. Кроме того, все наличные тетушки Оима были пущены на подготовку дебюта Томико. У нее не было лишних денег, чтобы оплатить долги Яэко. В любом случае, Яэко уже один раз повернулась спиной к Ивасаки окия во времена нужды, и тетушка Оима так и не простила ее.
