Философы с большой дороги - Фишер Тибор (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации txt) 📗
Ряд общих мест
Может, я не прав, но мне кажется, в любой мало-мальски развитой цивилизации с каждым – или почти с каждым – случается, что его одолевают неодолимые искушения неплотского характера.
Среди таковых – в порядке совершенно произвольном – написание книги. Я вполне разделяю ту точку зрения, что у каждого за душой есть книга, которую бы он мог создать. Многие, однако, достаточно милосердны, чтобы держать эту книгу при себе, она так и остается вечным арестантом, которому не выйти на солнечный свет из камеры – черепной коробки несостоявшегося автора. Речь может идти о мемуарах, романе, любовных излияниях или путеводителю по стране Зулу, но как бы там ни было, большинство заигрывает с мыслью оставить свой след в этом мире – вернее, на печатной странице. К счастью для издателей и тех, кто, подобно мне, обречен читать, чтобы заработать на хлеб насущный, лишь немногие из этих потенциальных авторов проходят весь путь до конца и таки печатают свой труд. (Есть, правда, и такие, которым удается на одной-единственной книге построить всю карьеру, регулярно перепечатывая сей великий труд под разными названиями.)
Еще одна «оригинальная» идея: открыть собственный ресторанчик. Кто бы отказался от такого дохода, как получение десяти фунтов с собеседника, всякий раз, когда тот, сидя за трапезой, заводит разговор о том, что неплохо бы открыть ресторан, кафешку или какую-нибудь забегаловку? А разве нет? (x) Само предприятие кажется не так чтоб очень уж сложным. (y) Все мы любим поесть. (z) Люди, сидящие за столом, как правило, открываются нам с лучшей стороны.
И третье нереализованное призвание, преследующее нас, как рецидив болезни, – ограбление банка. Обаяние идеи говорит само за себя. Почти все мы постоянно испытываем нехватку – а порой так даже болезненную нехватку – денежных средств. Это – пожизненно. Где же решение проблемы? Как правило, оно в двух шагах ходьбы от вашего дома – где-нибудь там, на углу, расположено одно из зданий, битком набитых деньгами. Вы фланирующей походкой входите внутрь, быстро выбегаете наружу, а в руках у вас – то, что нужно, дабы радикально исцелить вас от безденежья. Фортуна резко поворачивается к вам лицом. Вы можете тискать и мять эти тонкие цветные полосочки, как обнаженную любовницу, а не созерцать их через бронированное стекло, как несчастный завсегдатай пип-шоу. К вашим услугам – пара пудов десятифунтовых банкнот, несколько килограммов поясных изображений национальных знаменитостей, с которых принято делать жизнь, – портретиков, так приятно греющих карманы, и вы свободны идти по жизни, как вам заблагорассудится.
И затем, среди нарушений закона, ведущих к длительной отсидке за решеткой, ограбление банка менее всего бросает тень на вашу репутацию. Денег у банков – куда больше, чем им нужно. Разве нет? Зайдите в банк – там в каждом закоулке лежат деньги. И кроме того, все ненавидят (a) банки и (b) банкиров. Поэтому ограбление банка если и выглядит преступлением, то преступлением, в котором нет пострадавших. Конечно, те, кто не грабит банки, платят проценты по кредитам и все такое, но при этом в глубине их душ живет ненависть. Более того, именно потому, что наличествует пункт (b), столь привлекательна идея: поднять волну террора, чтоб банкиров пробрало – до самых кишок.
И по большей части от ограбления нас удерживает не приверженность порядку и не верность этике. Вовсе нет. Нас держит в узде почти неизбежная вероятность наказания. Кандалы страха, так сказать. Но если говорить по сути, то более всего нас жалит подозрение, что одного налета на банк недостаточно, чтобы обеспечить себя до старости лет; выгоды этого дела, каковы бы они ни были, весьма краткосрочны. Грабя банки, состояние не сколотишь. Большие деньги (и краткие сроки тюремного заключения) светят, если вы заняты мошенничеством. В этой сфере при удачном раскладе вряд ли кто и заметит, что преступление имело место. Но – мошенничество лишено прямоты и неприкрытой прелести налета на банк, увы.
В самых разных (и малоприятных) жизненных коллизиях, когда бумажник мой был тощ до неприличия, искушение ограбить банк нет-нет да и возникало в моем сознании. Но теперь, воодушевленный присутствием Юбера, я был готов пригласить свой соблазн куда-нибудь в бар, пропустить по стаканчику – и пусть он расскажет мне, как это на самом деле бывает. Еще одно достоинство ограбления банка; в этой игре одна из главных ставок – я могу это. Великое банковское ограбление – может статься, тут важно чутье и внимание к чему-то, кроме самого ограбления.
И ведь, кроме нужды в шуршиках, есть еще и любопытство. ...Плюс к тому я не вижу иного способа разжиться деньгами. Утром в пятницу в Монпелье нет ажиотажного спроса на рыдающих английских философов, чей индекс цитирования выражается шестизначной цифрой. Друзья и однокашники – вне пределов досягаемости, к тому же я не хотел портить дружеские отношения, обременяя их претензиями, которые ближние не в состоянии выполнить. Мне бы не хотелось, насколько возможно, вымарывать чьи-то имена из записной книжки.
Элементарная истина: об ограблении
Мои размышления кружили вокруг идеи ограбления, как вода в раковине – вокруг сливного отверстия. Нет ничего лучше смерти, маячащей на горизонте, чтобы все запреты поблекли и отошли на второй план. Зато остается любопытство – и оно побуждало меня познать еще не исследованные мной области бытия.
Мое основное возражение против бедности – бедность скучна. Она делает вас приземленным, серым – и все. В конце концов, я уже прожил соответствующую часть жизни в этом состоянии. Быть бедным – везде одинаково. Каково быть богатым, сказать не могу. Трюк с присвоением казенных средств был лишь трамплином, который подбросил меня вверх – но не больше. Однако я хотел бы продолжить свои исследования в этой области. Терять мне нечего, кроме... Я так ничего и не смог придумать для этого «кроме». У меня не осталось совсем ничего, что еще можно терять. Я представил, сколько времени осталось у меня в запасе, и если мне суждено вскоре уйти, то напоследок хотелось бы кутнуть со вкусом.
Что нами движет
Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло: к моим услугам был тот компонент из джентльменского набора грабителя, достать который труднее всего, – пистолет. Оставалось только сказать: «Дай-ка пистолет, Юбер. Видать, пора прогуляться и обчистить банк».
– Э-э, проф... Это тебе не хухры-мухры, знаешь ли.
Демаркационная линия – приехали. Лавочка, так сказать, закрыта. Посвященные не любят профанов, возомнивших, будто они и сами с усами.
– Я и не говорю, что это легко. Просто в жизни наступает момент, когда пора встать и ограбить банк.
– Тебе что, денег негде взять?
– Негде. У меня, понимаешь ли, ни гроша. К тому же я – в бегах.
– В бегах? Делаешь ноги от Скотленд-Ярда? Ну ты, профессор, даешь! Я еще когда тебя приметил, думал: чем же ты мне так вмастил-то? А грабить тех, кто тебе в масть, – это ж одно удовольствие. Самый смак! – В возбуждении Юбер уставился на свою культяпку. Мое предложение его явно задело. – У меня с тобой, конечно, облом получился... Но, слушай, я бы все же рекомендовал тебе начать с какого-нибудь туриста. Опростоволоситься с туристом, знаешь ли, лучше, чем опростоволоситься с банком. И вообще – может, тебе куда-нибудь приладиться с твоей этой философией, а? Или с чем-нибудь вроде? Дожил же ты до седых волос...
– Кончай скулеж! Философия философией, но философией сыт не будешь!
Всю дорогу к банку Юбер пытался меня отговорить. (На выходе из отеля портье бросил нам в спину: «Оплата – как за двойной номер!») Он таки настоял на том, чтобы сопровождать меня, сколько я ни твердил, что его присутствие в банке, когда я буду занят ограблением, может весьма негативно сказаться на его дальнейшем пребывании на свободе.
– Что бы ты сказал, проф, если бы я вот так, с бухты-барахты, заделался философом, а? – Он повторил это дважды, желая ткнуть меня носом в мою профнепригодность к ограблению. Ну что ж, право слово, у меня были некоторые сомнения насчет того, по каким признакам определить банк, наиболее приемлемый для ограбления. Было даже искушение поделиться этими сомнениями с Юбером и попросить совета, но в конце концов я пришел к выводу, что в сложившейся ситуации не стоит демонстрировать свою нерешительность. Я просто кружил по городу, присматриваясь к наличествующим в нем банкам. Юбер хранил молчание, однако всем видом выражал одобрение: не так уж я прост, раз взялся за труд провести сравнительный маркетинг.
