Дневник дурака - Антов Ясен (книги хорошего качества .TXT) 📗
Тут он кивнул на проигрыватель, и я поставил любимую пластинку Колбакова. В другой раз, когда я стану рассказывать о месте музыки в жизни Колбаковых, я конкретно прокомментирую его музыкальные пристрастия, а сейчас только отмечу, что лицо домовладыки так и засияло от удовольствия, тем более, что стрелка часов как раз остановилась на половине четвертого — а это опять-таки было время, в которое правилами внутреннего распорядка запрещалось шуметь. Чудесное время для того, чтобы показать всем тем, кто обитает по соседству, что они не более чем шмакодявки. Кто дерзнет воспротивиться Колбаковской прихоти, кто пойдет против его воли? Найдется ли такой? Ой ли!
Никто не против. И воздержавшихся нет.
Все «за» музыку — в какое бы время суток она ни зазвучала. Раз она исходит из владений Колбакова.
«Боятся, — объяснил мне Колбаков. — Стоит только шмякнуть кулаком по столу, и все они бросаются врассыпную. А кое-кто еще разглагольствует о скромности…»
Под окном раздался звук клаксона. Долгие, тревожные, надсадные сигналы. Потом они стали прерывистыми и резкими, будто кто-то передавал какое-то послание морзянкой — бип-биип, би-би-биип…
— Флер! — крикнул Колбаков, — ты что, не слышишь, что твой Джерри тебя ждет? До каких пор он будет давить на этот клаксон и мешать мне наслаждаться музыкой? Выгляни в окно и скажи ему, чтоб он заткнулся!
Повернувшись ко мне, он заметил:
— Эти, молодые, очень быстро усваивают материю. Так мне говорила в свое время учительница: «Старайся, Цено, усвоить материю!» Так о чем это я? Ах да, — эти, молодые, на ходу подметки рвут, глядят на меня с разинутым ртом и все копируют. Слышишь, как зять сигналит под окном? Вся черепица осыпется! И ни одна шмакодявка не смеет высунуть носа, припугнуть его штрафом. Потому что он действует в открытую! Потому что он не стесняется, не разыгрывает из себя скромника — сигналит и в ус не дует, хотя мешает даже мне!
Цено Колбаков громко рассмеялся, да так, что затряслись синие натюрморты по стенам, зазвенели хрустальные бокалы в серванте «Бидермайер», заходили ходуном благоуханные облака табачного дыма. А потом я вытащил блокнот и записал этот разговор, то бишь монолог, поскольку я скромно молчал все то время, пока хозяин этого набитого до отказа всеми жизненными благами дома излагал мне свое понимание осмысленного поведения в обществе, высказывал полное одобрение молодым, которые так быстро усваивают материю, что начинают наступать на пятки даже учителям!
