Жёлтые короли - Лобас Владимир (читать книги без регистрации .TXT) 📗

В час «пик», когда такси нарасхват, высаживая очередного клиента у входа в Центральный парк, услышал я свист швейцара, доносившийся с противоположной стороны улицы. Возле отеля «Святой Мориц» маячил фибровый чемоданишко…

Уверенности, что несолидный этот чемодан поедет в аэропорт, у меня не было, а разделяла нас двойная желтая полоса. Если полицейский заметит, что я ее пересек…

Поняв мои колебания, швейцар опять дунул в свисток и при этом помахал руками, изображая порхающую птичку — стопроцентный аэропорт! Представляя эту пантомиму, швейцар ни в коем случае не обманет таксиста: подобными вещами не шутят… Я развернулся против движения вливающейся в парковую аллею Шестой авеню и — не зря! фибровый чемоданчик направлялся в «Ла-Гвардию».

— Въезжайте в Парк! — скомандовал клиент. Мне это было на руку: через Парк, значит, через мост Трайборо, но, закончив запрещенный разворот, я не мог отказать себе в невинном таксистском удовольствии — отчитать пассажира:

— Как у вас язык поворачивается говорить водителю подобные вещи! Швейцар показал мне, что вы опаздывает е на самолет, и я ради вас пошел на грубейшее нарушение. Зачем же вы заставляете меня сделать второе?

Мы уже углубились в Парк, а я все свербел:

— Штраф за меня, небось, платить не стали бы!

В ответ на мои наскоки нахал зевнул:

— Таксиста не могут оштрафовать, если я сижу в кэбе…

— А вот это совсем уже постыдное хвастовство! — полез я в бутылку.

Пассажир тоже повысил голос:

— Прикуси язык, кэбби! Ты знаешь, кто я?

— Да зачем мне это знать! Какое мне до этого дело?!

— Я комиссар полиции Чикаго! — цыкнул на меня пассажир, но его слова ничуть не охладили меня.

— Ага! — закричал я, еще пуще входя в раж: — Наконец-то, один из вас мне все-таки попался!

— Что за выражение — «попался»? Думай, что говоришь, кэбби!

Этот пятидесятилетний остряк, которому вздумалось подразнить меня, не догадывался, по-видимому, что на самом деле я вовсе не злюсь, ибо что может быть отраднее для издерганного кэбби, чем повод излить из своей души на чью-то голову наболевшее?

— Только и знаете, что издеваться над таксистами! — шумел я, прикидываясь будто бы и впрямь поверил, что он комиссар полиции. — У вас же времени не остается ловить настоящих преступников!

— Не болтай о том, чего не знаешь! — гудел самозванец. — Я всегда говорю моим ребятами: не трогайте кэбби, если он накрутит пару лишних долларов, как ты сейчас — намылился, небось, тащить меня через Трайборо?! Я тебя сразу раскусил!

— Так вы же сами сказали: «Езжай через Парк», — по-настоящему обиделся я.

— Представляю, какой «концерт» закатил бы ты мне, если бы я велел тебе ехать по мосту Квинсборо, — хмыкнул мой пассажир; тертый, видать, калач. — Да это уж ладно. Но если ты, сукин сын, вздумаешь развозить наркотики, вот тогда мы с Мак-Гвайром* живо возьмем тебя за одно место! Ты меня понял?!

— И буду! — кривлялся я. — И буду развозить наркотики. Потому что честно работать вы все равно не даете. Житья от вас нет! Повестки в уголовный суд ни за что раздаете!

— Полицейские не выписывают повестки в уголовный суд «НИ ЗА ЧТО». Это ты можешь рассказывать кому угодно, только не мне!

— Значит, «не выписывают»? — кричал я, дотягиваясь, не снижая скорости, до «бардачка». — А это что такое?! — И, не (* Комиссар полиции Нью-Йорка в конце семидесятых годов.) оборачиваясь, протянул на заднее сиденье замусоленную повестку. — Что это, спрашиваю я вас, такое?!..

— Ага: SOLICITING! — злорадно загоготал на удивление осведомленный клиент, сходу расшифровав и неразборчивую пропись ing-овой формы, и суть моего «преступления». — Сорок вторая улица и Парк-авеню! Все понятно…

— Что вам «понятно»? — по инерции огрызнулся я.

— Автобусная остановка возле билетных авиакасс! Ты воровал пассажиров у городского автобуса. Сколько человек ты успел затащить в свой кэб, прежде чем тебя сцапали?

— Троих, — немедленно сознался я, а странный этот тип аж хлопнул себя по колену от избытка непонятных мне чувств.

— Так я и знал, что он хороший хлопец!

— Кто?

— Полисмен!

— О, просто замечательный! — съехидничал я.

— Доброе сердце! — убежденно покачал головой пассажир: — Ты учти, он ведь имел полное право припаять тебе еще и «подсадку». Но он пожалел тебя…

— Он дал мне «Остановка запрещена».

— А мог бы инкриминировать «вымогательство»! Вот тогда ты попрыгал бы!

— Какое там «вымогательство»! — возмутился я. — Я брал по шесть долларов с человека до «Кеннеди»… Я понятия не имел, что таксистам запрещено подбирать клиентов на автобусной остановке. Я вообще это слово SOLICITING впервые услышал от полицейского.

Пассажир сразу же поверил мне и смягчился:

— Так вот почему ты вляпался, — сказал он. — Ты шкодничал по незнанию, а полицейский подумал, что ты совсем уж отпетый жулик. Ты войди в его положение: он стоит на посту, а тут прямо перед его носом какой-то кэбби откалывает «левые номера». Ты меня понял? Что, по-твоему, он должен был делать?

— Мне-то теперь что делать? — с горечью сказал я. — На днях суд, адвокат хочет триста долларов…

— А зачем тебе адвокат на первом слушании?

Ни один из профессиональных юристов ничего мне об этом не говорил.

— А разве будет еще и второе?

— А как же! Сейчас тебя вызывают на предварительное. Судья только спросит, признаешь ли ты себя виновным. Тридцать секунд — больше времени он тебе не уделит. Там таких фруктов как ты, будет, знаешь сколько… Ты меня понял?

Шлагбаум поднялся, впуская нас на мост Трайборо:

— Женская тюрьма, — кивнул я в сторону триады серых корпусов, угощая гостя из Чикаго достопримечательностью НьюЙорка.

— Только не врать! — отмахнулся гость. — Это диспансер для особо опасных психов…

Я смутился, а пассажир, почесав затылок, сказал:

— Учти, шанс выкрутиться у тебя есть только на первом слушании. Если ты виновным себя не признаешь, судья распорядится вызвать полисмена, который выписал повестку. Полисмен даст показания, и — пиши пропало.

— А если я признаю себя виновным, что мне будет? — спросил я, но тут добровольный мой консультант рассердился.