Почетный консул - Грин Грэм (читать книги онлайн бесплатно регистрация TXT) 📗
— А она-то сама откуда?
— Из Тукумана. Настоящих индейских кровей. У дальних предков, конечно. Должен вас предупредить: врачей она не очень жалует. Что-то с ними связано нехорошее.
— Постараюсь заслужить ее доверие, — сказал доктор Пларр.
— А ее боли, знаете, я подумал, уж не ребенок ли это? Или что-нибудь в этом роде.
— Она не принимает пилюли?
— Вы же знаете их, испанских католичек. Все это, конечно, одни суеверия. Вроде того, что нельзя проходить под лестницей. Клара понятия не имеет, кто такой Шекспир, зато наслушалась про этот, ну как его там, запрет папы. Но все равно, мне надо как-нибудь добыть эти пилюли, через посольство, что ли. Представляете, что там скажут? Тут их не купишь даже на черном рынке. Я-то, конечно, всегда пользовался тем, что надо, пока мы не поженились.
— Значит, брали грех на себя? — поддразнил его доктор Пларр.
— Ну, знаете, у меня с годами совесть задубела. Лишний грешок ничего не убавит и не прибавит. А если ей так приятнее… Когда вы допьете виски…
Он повел доктора Пларра по коридору, где висели викторианские гравюры на спортивные сюжеты, всадники падают в ручей, лошади заартачились перед живой изгородью, охотникам выговаривает доезжачий. Фортнум шел тихо, на цыпочках. В конце коридора чуть приоткрыл дверь и заглянул туда в щелку.
— По-моему, проснулась, — сказал он. — Я вас подожду на веранде, Тед, там виски. Не задерживайтесь.
Под статуэткой святой горела электрическая свеча, святой доктор Пларр не узнал, но она мгновенно напомнила ему кельи вокруг дворика в доме сеньоры Санчес: в каждой из них тоже горела перед статуэткой святой свеча.
— Добрый вечер, — обратился он к голове, лежавшей на подушке.
Лицо было так занавешено темными прядями, что остались видны только глаза, они блестели, как кошачьи глаза из кустарника.
— Не хочу, чтобы меня осматривали, — сказала девушка. — Не позволю, чтобы меня осматривали.
— Я и не собираюсь вас осматривать. Расскажите, где у вас болит живот, вот и все.
— Мне уже лучше.
— Ладно. Тогда я сейчас уйду. Можно зажечь свет?
— Если вам надо, — сказала она и откинула волосы с лица.
На лбу доктор Пларр заметил маленькую серую родинку, там, где индуски… Он спросил:
— В каком месте болит? Покажите.
Она отвернула простыню и показала пальцем место на голом теле. Он протянул руку, чтобы пощупать живот, но она отодвинулась. Он сказал:
— Не бойтесь. Я не буду вас осматривать, как доктор Беневенто, — и услышал, как у нее перехватило дыхание. Тем не менее она разрешила ему подавить пальцами живот.
— Здесь?
— Да.
— Ничего страшного. Небольшое воспаление кишечника, и все.
— Кишечника?
Он видел, что слово это ей незнакомо и пугает ее.
— Я оставлю для вас немного висмута. Принимайте с водой. Если добавить в воду сахар, будет не так противно. На вашем месте виски бы я не пил. Вы ведь больше привыкли к апельсиновому соку, верно?
Она поглядела на него с испугом и спросила:
— Как вас зовут?
— Пларр, — сказал он. И добавил: — Эдуардо Пларр.
Он сомневался, звала ли она по имени кого-нибудь из мужчин, кроме Чарли Фортнума.
— Эдуардо, — повторила она и на этот раз поглядела на него смелее. — Я ведь вас не знаю, а? — спросила она.
— Нет.
— Но вы знаете доктора Беневенто.
— Раза два с ним встречался. — Он встал. — Его визиты по четвергам вряд ли были приятными. — И добавил, не дав ей ответить: — Вы не больны. Вам нечего лежать в постели.
— Чарли, — она произнесла его имя с ударением на последнем слоге, — сказал, что я должна лежать, пока не придет доктор.
— Ну вот, доктор пришел. Значит, надобности больше нет…
Дойдя до двери, он обернулся и увидел, что она на него смотрит. Простыню она так и забыла натянуть.
— А я и не спросил, как зовут вас, — сказал он.
— Клара.
Он сказал:
— Я там никого не знал, кроме Тересы.
Возвращаясь назад по коридору, он вспоминал статуэтку святой Терезы Авильской, которая осеняла как его упражнения, так и более литературные занятия доктора Сааведры. А теперь, наверно, подруга святого Франциска [имеется в виду св.Клара (1194-1254), сподвижница Франциска Ассизского] смотрит сверху на постель Чарли Фортнума. Пларр вспомнил, что, когда он впервые увидел девушку, она стелила в своей каморке постель, гибко перегнувшись в талии, как негритянка. Теперь он уже навидался самых разных женских тел. Когда он стал любовником одной из своих пациенток, его возбуждало не ее тело, а легкое заикание и незнакомые духи. В теле Клары не было ничего примечательного, кроме немодной худобы, маленькой груди и девичьих бедер. Может быть, ей уже около двадцати, но по виду ей не дашь больше шестнадцати — матушка Санчес набирала их совсем юными.
Он остановился возле репродукции, где был изображен всадник в ярко-красной куртке; лошадь понесла и забежала вперед гончих; багровый от злости доезжачий грозил кулаком виновнику, а перед гончими расстилались поля, живые изгороди и ручей, видимо заросший по берегам ивами, — незнакомый, иноземный ландшафт. Он с удивлением подумал: я ни разу в жизни не видел такого маленького ручья. В этой части света даже самые малые притоки огромных рек были шире Темзы из отцовской книжки с картинками. Он снова произнес слово ручей; у ручья, наверно, свое особое поэтическое очарование. Нельзя же назвать ручьем ту мелкую заводь, где он иногда ловил рыбу и где боишься купаться из-за скатов. Ручей должен быть спокойным, медлительным, затененным ивами, безопасным. Право же, здешняя земля чересчур просторна для человека.
Чарли Фортнум ожидал его с наполненными стаканами. Он спросил с притворной шутливостью:
— Ну, какой вынесен приговор?
— Ничего у нее нет. Небольшое воспаление. И лежать в постели ей незачем. Дам вам лекарство, пусть принимает с водой. До еды. Виски я ей пить не позволил бы.
— Понимаете, Тед, я не хотел рисковать. В женских делах я не очень-то разбираюсь. В их внутренностях и так далее. Первая жена никогда не болела. Она была из последователей христианской науки [религиозное учение, основанное американкой Мэри Эдди (1821-1910), последователи которого утверждают, в частности, что болезни лишь порождение несовершенного сознания, и не прибегают к медицинской помощи].
— Чем тащить меня в такую даль, в другой раз прежде позвоните по телефону. В это время года у меня много больных.
— Вы, наверное, считаете меня идиотом, но она так нуждается в заботе.
Пларр сказал:
— Я-то думаю… что в тех условиях, в каких она жила… могла научиться и сама о себе позаботиться.
— Что вы хотите этим сказать?
— Ведь она работала у матушки Санчес, не так ли?
Чарли Фортнум сжал кулак. В уголке его рта повисла прозрачная капля виски. Доктору Пларру показалось, что у консула поднимается кровяное давление.
— А что вы о ней знаете?
— Я ни разу с ней не оставался, если это вас беспокоит.
— Я подумал, что вы один из тех мерзавцев…
— Вы же сами были «одним из тех». По-моему, я даже помню, как вы мне рассказывали об одной девушке, кажется Марии из Кордовы.
— То совсем другое. Там была физиология. Знаете, я ведь несколько месяцев даже не притрагивался к Кларе. Пока не убедился, что она меня хоть немножко любит. Мы просто разговаривали, и больше ничего. Я, конечно, заходил к ней в комнату, потому что иначе у нее были бы неприятности с сеньорой Санчес. Тед, вы не поверите, но я никогда ни с кем не разговаривал, как с этой девушкой. Ей интересно все, что я ей рассказываю. О «Гордости Фортнума». Об урожае матэ. О кинофильмах. Она очень хорошо разбирается в кино. Я им никогда особенно не интересовался, а она всегда знает самые последние новости о какой-то даме, которую зовут Элизабет Тейлор. Вы о ней слышали, о ней и о каком-то Бертоне? Я-то всегда думал, что Бертон — это название пива. Мы с ней разговаривали даже об Эвелин — это моя первая жена. Надо признаться, я был довольно одинок, пока не встретил Клару. Вы будете смеяться, но я полюбил ее с первого взгляда. И почему-то с самого начала ничего от нее не хотел, пока она сама тоже не захочет. Она этого понять не могла. Думала, у меня что-то не в порядке. Но я хотел настоящей любви, а не бардачной. Вероятно, вы меня тоже не поймете.
