Кто сильней - боксёр или самбист? Часть 2 - Тагиров Роман (первая книга TXT) 📗
Кузьма по своей натуре и так был влюбчивым молодым человеком, а тут, как истинный ценитель женской красоты, просто влюбился в Оксану с первого взгляда. Как впрочем, и во всех медсестёр отделения. Но, в старшую медсестру больше остальных. Девушка почувствовала страсть солдата, не стала его быстро разочаровывать и к ревности всего отделения, особенно старослужащих пациентов, с благодарностью приняла от Кузьмы листок с рисунком самолёта ТУ-154.
Старшая медсестра профессионально заметила изменения в характере и внешнем виде гвардии рядового Патрикеева и выделила для себя его выздоровление из числа остальных, обычно неряшливых пациентов своего отделения. И однажды после очередной жалобы молодых солдат на нехватку табачного довольствия сама назначила Кузьму новым старшиной отделения взамен танкиста Коли. В отделении возник серьёзный конфликт интересов...
Танкисты решили посоветоваться со своим приятелем фельдшером Русланом. Медбрат-земляк, уже имея печальный опыт соприкосновения с уголовным кодексом, принял благоразумное решение остаться в стороне от этих разборок с непонятным пехотинцем и посоветовал старослужащим оставить рядового в покое и спокойно дослуживать в госпитале. Деды Советской Армии не вняли жизненному опыту земляка и принялись разрабатывать план мести. Первым делом решили вбить клин между мотострелком и старшей медсестрой. Ревность затмила глаза танкистам...
Каждому солдату ГСВГ были положены восемнадцать пачек сигарет в месяц, выдавались два раза по девять пачек. Это были сигареты самого низкого класса, в основном четырех марок, «Северные», «Донские», «Охотничьи» и «Гуцульские». При таком выборе лучшими казались «Северные» и «Охотничьи», а «Гуцульские» были самыми термоядерными. И после положенного по довольствию курева, купленные поштучно в чипке госпиталя сигареты цивильного «Беломорканал» за пять фенюшек (пачка «Беломорканал» стоила одну марку двадцать пфеннигов) или «Столичные» и «Ява-дукат» по десять фенюшек — уже казались сигаретами с ментолом.
Ещё солдату были положены два коробка спичек в месяц, которые были в постоянном дефиците и выдавались через раз, а то и через два. После того, как Кузьма в первый раз своего старшинства раздал положенные по довольствию сигареты, все благодарные пациенты отделения собрались в курилке. Курящие разом затянулись, некурящие просто стояли за компанию, благо осенний день выдался тёплым и солнечным.
Старослужащие танкисты по заранее подготовленному сценарию стали между собой громко обсуждать свои ночные посиделки с медсёстрами особенно — якобы со старшей медсестрой Оксаной. Представители бронетанковых войск так увлеклись своими любовными фантазиями, что не заметили, как всё больше и больше багровеет лицо старшины отделения, гвардии рядового Патрикеева. Откуда этим танкистам было знать, что однажды однополчане Кузьмы, тоже дедушки Советской Армии, как-то раз уже пытались подшутить над романтическими чувствами молодого солдата. Тот печальный случай закончился двумя разбитыми в щепки армейскими табуретами.
В этот раз Патя просто подошёл к вожаку старослужащих и с резонным вопросом: «Коля, ты дурак?» и просто опустил кулак на голову танкиста. Удар получился как молотом по наковальне. Сослуживцы Николая успели подхватить обмякшее тело оглушённого бойца и потащили его к беседке в глубине парка госпиталя. Как назло, за всей этой сценой наблюдал из окна своего кабинета дежурный доктор, который и сообщил об этом ЧП начальнику отделения, майору Корнееву.
Хотя рядовой Патрикеев успел показать себя с наилучшей стороны за время своего пребывания в госпитале, драки в психиатрическом отделении всегда пресекались со всей строгостью. Как не пытались выяснить военные доктора отделения причину столь неожиданного и агрессивного проступка Кузьмы, так и не смогли докопаться до истинной сути произошедшего. Солдат был наказан тремя нарядами вне очереди, и начал стойко переносить тяготы и лишения воинской службы.
Бывший разведчик (а мы все знаем, что бывших разведчиков не бывает) Патя молчал как партизан. Молодой человек из своего жизненного и армейского опыта хорошо понимал, что здесь замешана женщина, и он будет последнее ЧМО, если расскажет офицерам отделения о своих истинных чувствах к Оксане. Старшая медсестра сама провела своё дознание и вытянула из пациентов все нюансы конфликта старшины отделения со старослужащими. Затем в своё дежурство поздно вечером вызвала тройку танкистов к себе в кабинет, где солдаты впервые увидели свою медсестру в неподдельном гневе и услышали о себе много нового на исконно русском языке. Мат Оксаны разносился по всему отделению, и практически все пациенты, со всеми своими отклонениями, именно в этот вечер глубоко осознали одну простую, но очень важную истину — что никогда, даже в мыслях, не надо флиртовать со старшей медсестрой по имени Оксана.
* * *
Армейский госпиталь Тойпиц представлял собой несколько красивых зданий с элементами готики и с привлекательными сказочными башенками. В центре госпиталя красовалась самая высокая башня. Пациент госпиталя Патрикеев уже знал, что подвалы всех отделений и административных зданий госпиталя всегда закрыты на замок. А в его родном отделении, в подвале под лестницей был железный люк, который запирался на огромный засов. Рядовой слышал рассказы от фельдшеров и медсестёр о том, что все здания госпиталя соединены подземными ходами между собой и через которые можно было выйти далеко в город, за несколько километров.
Кузьма стоял в наряде дневальным около тумбочки с телефоном у окна и любовался архитектурой зданий госпиталя, когда к нему с улыбкой подошла старшая медсестра отделения:
— Что, Кузьма, домики наши нравятся?
Дневальный только печально кивнул головой. Какой бы не был солдат по своему развитию, но он уже понимал, что вся эта красота закончится, когда его комиссуют и отправят в Союз. Оксана, да и другие медсёстры отделения прониклись к Кузьме уважением, угощали сладким, иногда делали поблажки и освобождали его от тихого часа или отбоя. Робость молодого человека прошла, он подружился с Оксаной, но уже чувствовал себя с ней как брат со старшей сестрой. Кузьма был единственным поздним сыном в семье, вырос с тремя старшими сёстрами и сейчас с медицинскими сёстрами отделения вёл себя довольно уверенно. Старшая медсестра подошла к окну:
— Кузьма, а ты знаешь, что наш госпиталь во время войны входил в ставку самого Гитлера? И сейчас под нашими ногами большая сеть подземных ходов и помещений?
Рядовому Патрикееву стоять дневальным было очень скучно, и он с удовольствием начал слушать рассказ Оксаны об истории этого госпиталя ГСВГ, которую она услышала от знакомых офицеров из комендатуры. Например, что было ЧП в каком-то году. Караул подняли в ружьё, так как в этих потайных ходах и комнатах не с того и не с сего вдруг загорелся свет сразу в разных зданиях и на чердаке. Туда тоже из подвала можно было только попасть по тайной лестнице, как и на вышку, которая примыкала к зданию отделения. Попытались выключить свет. Не получилось, провода терялись где-то в бесконечных ходах подземелья, куда можно было попасть, спустившись в подвал. А там ходов море... Попасть можно было опять только через подвал подземелья, а помещения находились на втором и третьем этажах. Из здания не попадёшь и не догадаешься, что рядом находится потайная комната. Вокруг дверей нет, разве что окно на улицу, вход только с подземелья по крутой лестнице.
Старшая медсестра показала дневальному пару комнат из окна мансарды. Рассказывали, что подземные ходы выходили за территорию леса, к реке и в другие районы города, и даже возможно, в другой ближайший город. Что полностью все ходы даже не обследовали из-за сложности и опасности, так как после бомбёжек многие проходы завалило, только где-то остались узкие проёмы, по которым можно было передвигаться только ползком. Комендатура в целях безопасности некоторые коридоры и проходы закрыла решетками, где-то даже замуровали. А подвалы всех отделений и зданий приказали закрыть на замок, чтоб наши солдаты в самоволку не бегали. Ну и диверсий западных немцев тоже опасались. Оксана рассказывала очень убедительно, а у впечатлительного и расчётливого Кузьмы именно в этот момент созрел план мести старослужащим-танкистам…
