Три полуграции, или Немного о любви в конце тысячелетия - Вильмонт Екатерина Николаевна (онлайн книга без .TXT) 📗
И вдруг Соня захохотала. Ей казалось, она сейчас лопнет от смеха.
– Что? Что такое? – не поняла Алиса. – Чего ты ржешь?
А в трубке раздался недоуменный возглас:
– Так ты согласна? Что тут смешного?
– Я… До меня дошло… – заливалась хохотом Соня. – Надо же, только теперь дошло… Ты же просто… просто жопа!
И она положила трубку.
…Алиса вернулась домой в половине второго ночи. И по привычке первым делом включила автоответчик. Какой-то незнакомый голос: «Дорогая Алиса Витольдовна, умоляю, позвоните. Это Курбатов. Вас невозможно застать». Курбатов? Что ему, интересно, понадобилось? Наверняка поговорил с сынком и возникли какие-то недоразумения. Или сынок кому-то еще давал машину. Или… А вдруг что-то с Иришкой? Нет, вряд ли… А впрочем, надо будет утром узнать, в чем дело… Интересно, откуда у него мой домашний телефон? Ох, как я устала, может, не ходить завтра на работу? Пожалуй, так я и сделаю. Отдохну денек, они вполне без меня обойдутся.
И, приняв благое решение, она уснула.
Тата в волнении собиралась на работу под придирчивым взглядом дочери.
– Нет, мама, эта блузка не годится.
– Почему?
– Потому что она тебе узка, сама, что ли, не видишь?
– Я вроде уже похудела.
– Недостаточно. Надень лучше черненький джемпер.
– Сама ж говорила, что я скучно одеваюсь.
– Черный – это не скучно. А к джемперу вот эти бусы, будет клево. И еще… нет, с бусами плохо, вот этот шарфик… То что надо! Просто супер!
– Кажется, и правда ничего! И почему я раньше так не носила?
– Учись, пока я с тобой!
– Что значит, пока ты со мной? – всполошилась Тата.
– Ну я же не всегда буду с тобой.
– Почему?
– Мам, не смеши меня!
– Но ты же утверждала, что не собираешься замуж!
– А кто говорит про замуж? – пожала плечами Иришка.
– Ирка, ты меня дразнишь, да?
– Я пытаюсь тебя расшевелить, маманя!
– Да ну тебя, нельзя так пугать человека!
– Почему? Когда человек икает, его нужно напугать.
– Но я же не икаю!
– Какая разница!
– Ну ты даешь! – засмеялась Тата.
– Что и требовалось доказать! – закричала Иришка. – Наконец-то ты похожа на живую женщину. Все, я побежала, а то там школа без меня может развалиться. Пока, мазер!
– Пока! – вздохнула Тата.
А что, действительно этот шарфик здорово оживляет. Всегда мне шел бирюзовый… Хорошо, что Ирка за меня взялась. Ведь сегодня придет Гущин. Первое впечатление так важно. Мужчина по имени Паша… А мама зовет его Павликом. Интересно, какой он? Мне кажется, среднего роста, такой крепкий, с красивыми руками, глаза у него, наверное, светлые, серые или голубые, а может, зеленые. Конечно, не красавец, но это ведь в мужчине не главное. Главное, чтобы изюминка была, а судя по голосу, она есть.
Короче говоря, Наталия Павловна ощущала какой-то странный подъем. Конечно же эта самая изюминка – несомненный дар Гущина. Разве мало? Но как до трех часов не растерять этот запал? А то явится какая-нибудь бездарь, вроде Тушилова, и все настроение испортит. Или Жихарева опять начнет требовать извинений. Да мало ли что может быть… Какая-нибудь верстка потеряется, в производственном отделе что-то напортачат. Нет, сегодня все будет хорошо, просто отлично. Сегодня придет мужчина по имени Паша! У нее даже озноб пробежал по коже. Что это, предчувствие? Но я ведь люблю Илюшу… А он любит другую, значит, надо его забыть. С мужчиной по имени Паша.
– Татка, ты чего такая? – удивленно воскликнула Рина, когда Тата вошла в комнату.
– Какая?
– Красивая! Глаза блестят!
– Просто решила, что хватит нюни распускать.
– Ну и правильно.
– Рина, ты когда-нибудь слышала про такого писателя Павла Гущина?
– Нет, а что?
– Да ничего, я так спросила, вдруг ты знаешь.
– Да сейчас писателей как собак нерезаных.
– Но Гущин талантливый.
– Талантливые тоже попадаются, – откликнулась Рина, водя карандашом по строчкам и не вдумываясь ни в вопросы, ни в ответы.
Тата тоже занялась делом. Часа в два в комнату заглянул главный редактор:
– Наталья, зайди ко мне.
– Иду!
– Слушай, Наталья, – в некотором смущении начал он, – помнишь, мы с тобой говорили…
– Насчет приглашения? Я помню. Можно прямо завтра.
– Да нет, понимаешь, я вот поразмыслил, не стоит, наверное.
– Почему?
– Да так как-то… Мне эта рыжая понравилась, а другую… нет, не надо!
– Ну не надо так не надо, – пожала плечами Тата. Но ей вдруг стало жалко Дюжикова, товарища по несчастью. – Знаешь, Олег, в конце концов, Алискины принципы – ее личное дело.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Что если она так тебя взволновала, нужно дать тебе шанс. А вдруг у вас что-то получится…
– Ты думаешь? – заметно оживился главный редактор.
– Честно?
– Честно!
– Нет, я так не думаю, но чем черт не шутит.
– Так ты ее позовешь?
– Нет, давай по-другому сделаем, это будет не так нарочито. Восьмого марта мы всегда собираемся у нашей подруги, и я возьму тебя с собой. Согласен?
Олег Степанович ответил не сразу.
– А кто там еще будет?
– Компания человек десять, наверное. Получится куда органичнее.
– Но в каком качестве я туда явлюсь?
– Да ни в каком. Просто со мной.
– Значит, я буду считаться твоим кавалером?
– Олег, я тебя умоляю! Там все свои. Предупрежу, что приду со своим коллегой, которому в праздник некуда податься, только и всего. Можешь мне поверить, будет весело, уютно и вкусно. Ну а больше я тебе ничего не обещаю. Кстати, вполне возможно, с нами и Иришка поедет.
– А эта… вторая подружка?
– И она тоже. Может, и еще какая-нибудь дамочка появится, так что выбор я тебе гарантирую.
– А это удобно?
– Удобно, удобно. Ты фаршированную рыбу любишь?
– Обожаю!
– Тогда все в порядке.
– Слушай, Наталья, только ты… не звони про это нашим, ладно?
– Олег!
– Ну я должен был сказать… Сама понимаешь.
– Ты меня только за этим звал?
– Ну да.
– Тогда я пойду?
– Иди. А ты уверена, что это удобно?
– Удобно, говорю же тебе.
– Хорошо. Погоди минутку. Как ты считаешь… Праздник все-таки, надо будет что-то принести в дом, а?
– Конечно.
– А что?
– Ну цветы…
– Торт, может быть?
– Нет, – улыбнулась Тата, – в этом доме покупных тортов не признают, лучше уж конфеты.
– Понял. Ладно, иди.
Бедняга, подумала Тата, кисло ему. И, видимо, одиноко. Он ведь не москвич, близких никого. Нужно, кстати, сегодня позвонить Соньке и предупредить насчет гостя.
Тата посмотрела на часы. Время близилось к трем. Она побежала в туалет – освежить макияж.
Ровно в три в дверь постучали.
– Войдите! – Голос Таты внезапно сел.
Дверь распахнулась, и на пороге возник совсем молодой человек в ярко-синем свитере.
– Добрый день! – широко улыбнулся он.
«Это что за юноша?» – подумала Тата.
– Вы к кому? – осведомилась Рина, изумленно глядя на красавца. Такие тут нечасто появляются.
– Я к Наталии Павловне.
– Это я, – отозвалась Тата.
– А я Гущин!
Не дожидаясь приглашения, он опустился на стул и положил перед Татой крохотный букетик альпийских фиалок.
– Для знакомства. Здравствуйте!
Это Гущин? – разочарованно подумала Тата. Но ему же лет двадцать пять… Вот тебе и мужчина по имени Паша.
– Здравствуйте, – растерянно произнесла она. – Садитесь, пожалуйста.
Он заливисто расхохотался.
– А я уже сижу!
– Вы Павел Арсеньевич Гущин? – решила уточнить Тата. А то мало ли что бывает, вдруг это его младший брат или племянник.
– Да, верно, я Гущин, Павел Арсеньевич. Так сказать, собственной персоной. Вы почему-то удивлены, да?
– Ну, честно говоря, есть немножко, – смутилась Тата. – Извините, но, прочитав ваш роман, я вас по-другому себе представляла.
– По-другому? А каким же вы меня себе представляли? Старым и немощным?
