Под куполом - Кинг Стивен (читаем книги онлайн бесплатно TXT) 📗
Когда он мимо них проходил, его мысли полились к обворожительному дивану в ординаторской, но Терстон все же решил пойти на Хайленд-Авеню.
И проверить, как там его дети.
4
Сэмми сидела на кровати с Малышом Уолтером на коленях, пока мимо нее не прошел новый врач. И тогда поцеловала сыночка в обе щечки и ротик.
- Ты будешь хорошим мальчиком, - сказала она ему. - Мама увидится с тобой на небе, если ее туда пустят. А я думаю, что пустят. В аду свой срок она уже отбыла.
Она положила его в колыбель, а потом отодвинула ящик стола, который стоял возле ее кровати. Перед тем, как в последний раз покормить, подержать на руках Малыша Уолтера, она спрятала туда пистолет, чтобы мальчик не чувствовал его твердости. И теперь она его вытащила.
5
Нижняя часть Мэйн-стрит была заблокирована поставленными нос к носу полицейскими машинами с работающими мигалками. Толпа - молчаливо, без ажиотажа, почти мрачно - стояла рядом с машинами и смотрела.
Горес по обыкновению был, как и подобает корги, спокойным псом, чей вокальный репертуар ограничивался залповым тявканьем, когда он поздравлял Джулию с возвращением домой, и коротким скулежом, когда старался напомнить ей о своем присутствии и потребностях. Но, когда она припарковала машину к бордюру напротив «Maison des Fleurs», Горес на заднем сидении зашелся низким вытьем. Джулия протянула руку назад и вслепую погладила его по голове. Успокаивая одновременно его и себя.
- Бог мой, Джулия! - вскрикнула Рози.
Они вышли. Первым намерением Джулии было оставить Гореса в машине, но, когда он вновь выдал серию тех коротких растерянных вскриков - так, словно понимал, словно он полностью все понимал, - она нащупала под пассажирским сидением его поводок, открыла ему задние двери и защелкнула на ошейнике карабин. А прежде чем закрыть дверцы, она выхватила из кармана на спинке сидения свой персональный фотоаппарат, маленький «Casio». Они пропихивались через толпу зевак на тротуаре, и Горес, натягивая поводок, рвался вперед.
Их старался остановить Руп, полицейский на полставки и кузен Пайпер Либби, который переехал в Милл пять лет тому назад.
- Дальше никому нельзя, леди.
- Это моя собственность, - сказала Джулия. - Здесь все, чем я владею в этом мире: одежда, книжки, другие вещи, все-все. Внизу редакция газеты, которая основана моим прадедом. За сто двадцать лет эта газета всего лишь четыре раза не вышла своевременно. Теперь она развеивается с дымом. Если вы предлагаете помешать мне посмотреть вблизи, как это происходит, лучше застрелите меня.
Руп выглядел неуверенным, однако как только она сделала шаг вперед (Горес теперь держался возле ее ноги, подозрительно смотря вверх на лысеющего мужчину), Руп отступил в сторону. Но лишь на миг.
- А вам туда нельзя, - приказал он Рози.
- А я все-таки туда пройду, - крикнула она. - Если ты не желаешь получить слабительного себе в чашку, когда в следующий раз закажешь у меня шоколадный фрапе.
- Мэм… Рози… У меня есть приказ.
- К чертовой бабушке приказы, - произнесла Джулия скорее утомлено, чем вызывающе. Она взяла Рози под руку и повела по тротуару, остановившись лишь тогда, когда ощутила на лице дыхание, словно из раскаленной печи.
«Демократ» превратился в ад. Дюжина или около этого копов даже не старались укротить огонь, но, имея на себе заплечные помпы (на некоторых так и остались наклейки, надписи на которых она легко смогла прочитать в свете пожара: ОЧЕРЕДНАЯ СПЕЦИАЛЬНАЯ РАСПРОДАЖА В БЭРПИ), они щедро поливали аптеку и книжный магазин. Благодаря отсутствию ветра, думала Джулия, им удастся спасти оба этих заведения… и таким образом, также и оставшиеся здания вдоль восточной стороны Мэйн-стрит.
- Удивительно быстро они снарядились, - произнесла Рози.
Джулия не сказала на это ничего, только смотрела на языки пламени, которые лизали тьму, рассыпая вокруг снопы искр. Она была слишком шокирована, чтобы плакать.
«Все, - думала она. - Полностью все».
Через круг полицейских, которые теперь поливали фасад и северную сторону семейной аптеки Сендерса, протиснулся Пит Фримэн. Единственно чистыми на его лице были те дорожки, где слезы смыли копоть.
- Джулия, мне так жаль! - он едва не голосил. - Мы его почти остановили… мы уже почти погасили огонь… если бы не последняя… последняя бутылка, которую те сучата бросили, она упала прямо на газеты сложенные возле дверей и… - Он вытер себе лицо уцелевшим рукавом, размазав копоть. - Мне так, к черту, жаль!
Она прижала его к себе, словно ребенка, хотя Пит был на шесть дюймов выше ее и весил на сотню фунтов больше. Она обняла его, стараясь не дотрагиваться до его обожженной руки, и спросила:
- Что именно случилось?
- Зажигательные гранаты, - пробурчал он. - Этот сученок Барбара.
- Он в тюрьме, Пит.
- Его друзья! Его чертовы друзья! Они это сделали!
- Что? Ты их видел?
- Слышал, - сказал он, отстраняясь, чтобы посмотреть на нее. - Их тяжело было не услышать. У них был мегафон. Кричали, если Дейл Барбара не будет освобожден, они сожгут весь город. - Он горько улыбнулся. - Освободить его? Мы должны его повесить! Дайте мне веревку, и я собственноручно это сделаю.
Большой Джим приблизился неспешной, легкой походкой. Пожар окрасил ему щеки в оранжевый цвет. Улыбка на его лице была такая широкая, что растянулась, чуть ли не до ушей.
- Ну, и как вам теперь ваш приятель Барби, Джулия?
Джулия сделала к нему шаг и, видно, что-то было такое на ее лице, потому что Большой Джим на шаг отступил, словно испугавшись, что она сейчас врежет ему наотмашь.
- Это не имеет никакого смысла. Никакого. И вы это хорошо знаете.
- О, я думаю, что имеет. Если вы возьмете за основу ту идею, что именно Дейл Барбара с его друзьями сначала установили Купол, вы увидите в этом вполне ясный смысл. Это террористический акт, простой и однозначный.
- Дерьмо. Я сама на его стороне, что означает: моя газета на его стороне. И он это прекрасно знает.
- Но они кричали… - начал Пит.
- Да, - оборвала она, не смотря на него. Ее глаза не отрывались от освещенного пожаром лица Ренни. - Они кричали, они кричали, но кто такие, к черту, эти они? Спроси у себя, Пит! Спроси у себя: если за этим не стоит Барби, у которого нет никаких мотивов - кто в таком случае имеет такие мотивы? Кто получает выгоду, затыкая придирчивый рот Джулии Шамвей?
Большой Джим отвернулся и махнул двум офицерам-новобранцам, в которых можно было узнать копов только за голубыми платочкам, повязанным у них на бицепсах. Один из них высокий, неповоротливый бычок, лицо которого, несмотря на его габариты, выдавало в нем ребенка. Второй не мог быть никем другим, кроме как Кильяном; эта заостренная конусом голова кричала о его происхождении лучше любого метрического свидетельства.
- Мики, Ричи. Уберите этих женщин с места происшествия.
Горес натянул поводок, зарычав на Большого Джима. Большой Джим презентовал небольшой собаке пренебрежительный взгляд.
- А если они не уйдут отсюда добровольно, даю вам разрешение схватить их и закинуть за капот ближайшего полицейского автомобиля.
- Мы еще не закончили, - произнесла Джулия, наставив на него палец. Теперь уже и она также начала плакать, но слезы у нее текли очень горячие, очень болезненные, чтобы быть слезами грусти. - Мы еще не закончили, ты, сукин сын.
Улыбка Большого Джима возродилась вновь. Блестящая, как лак его «Хаммера». И такая же черная.
- Закончили, - произнес он. - Вопрос решен.
6
Большой Джим отправился назад, к пожару - он хотел досмотреть это зрелище, пока совсем ничего не останется от газеты этой проныры, кроме кучки пепла - и глотнул полное горло дыма. Вдруг сердце остановилось у него в груди, и мир поплыл вокруг него, словно включился какой-то спецэффект. Потом его часики вновь завелись, но нерегулярными тревожными рывками, он задыхался. Он ударил себя кулаком в левую сторону груди и сильно кашлянул - быстрое удобное средство при аритмии, которому его когда-то научил доктор Гаскелл.
