Память (Книга вторая) - Чивилихин Владимир Алексеевич (онлайн книги бесплатно полные TXT) 📗
Вспомним также, кстати, корсунские книги, написанные «русьскими письмены». Этот факт будоражит воображение, заставляет ученых разных стран и любителей истории вновь и вновь обращаться к нему, вновь и вновь задаваться вопросом, который может показаться неожиданным: действительно ли создал Константин (Кирилл) старославянскую письменность? Подумаем, дорогой читатель, вместе: в 860 или 861 году, то есть еще до призвания в Новгород Рюрика и почти за сто тридцать лет до киевского крещения Руси, на южных ее рубежах, и не в княжеском дворце, а в обиходе, какого-то, быть может, купца-русича, обыденно существуют две книги — Евангелие и Псалтырь, канонические христианские тексты коих, столь сложные по богословскому своему содержанию и архаичному стилю, написаны некими русскими письменами! Более того, Константин «и чловека обрет», говорившего « тою беседою», то есть русским языком, а «въскоре» он сам "начят чисти «читать» и съказати «говорить» — " на этом языке, «и мънози ся ему дивлеаху, бога хваляще»! И это историческое сведение приводится во всех двадцати трех известных науке списках Паннонского жития Константина, что совершенно исключает его легендарное происхождение или случайность!
Чудо или бог тут были совершенно ни при чем, и пора по достоинству оценить это неоспоримое свидетельство. Мы имеем дело с важнейшим фактом истории европейской и мировой культуры — Константин взял у наших предков уже достаточно развитое ими, очевидно, греко-славянское письмо за основу будущей своей кириллицы, не создал старославянской письменности, а только усовершенствовал, упорядочил уже существовавшие восточнославянские письмена («устроив писмена») применительно к русскому и языкам других славянских народов Европы. Причем некоторые из них, в частности болгары, в IX-Х веках, по свидетельству Черноризца Храбра, тоже пользовались приспособленным к своему языку греческим уставом «без устроения». О значительной зависимости азбуки и осуществленных «в малех летех» переводов греческих текстов Кирилла от восточнославянских корсунских книг говорят и такие факты: 1. В одном из посланий папы Иоанна VIII, современника Кирилла и Мефодия, недвусмысленно говорится, что «славянские письмена» были известны до Кирилла и он их «только вновь нашел, вновь открыл». 2. В ряде списков жития Кирилла язык его переводов называется «рускьш» («написа рускым языком», например книги для моравцев). 3. Упоминания в древних списках об «азбуке рускои». 4. В одном из таких списков к перечню букв кириллицы дается интереснейшее примечание: «Се же есть буква словенска и болгарска, еже есть русская». 5. Изложение истории появления старославянской письменности в некоторых средневековых русских источниках, например:
«А грамота русская явилась, богом дана, в Корсуни русину, от нея же научися философ Константин и оттуду сложив и написав книгы русскым языком». 6. Кириллическая азбука-граффити IX века на стенах киевского Софийского собора, открытая в 1969 году,-представляет собой двадцатисемибуквенную, наиболее архаичную как бы основу классической кириллицы. 7. Надпись «гороухща» на корчаге из Гнездовского захоронения начала-середины Х века могла быть сделана несколько ранее этого времени и свидетельствует о широком, до сельских глубинок распространении письменности среди восточнославянского простонародья в дохристианский период истории Руси. 8. Первой точно датированной кириллической книгой всех славян является знаменитое Остромирово евангелие, переписанное в 1056-1057 годах и представляющее собой высочайший образец европейского средневекового книжного дела — бесспорный результат прочной и долгой традиции…
Главный вывод из всего предыдущего напрашивается сам собой — именно корсунские книги, восточнославянская форма греко-славянского письма явилась основой классической, удобной и простой кириллицы, «устроенной» Константином-философом (Охрименко П. П. К истории создания нашей азбуки (кириллицы). Сумы, 1979).
Многие ученые, начиная с И. И. Срезневского, считали и считают, что протокириллица в виде греко-славянского письма существовала у наших предков с VI-VJI веков. Бытует в науке и еще одна точка зрения, впервые высказанная в прошлом веке Павлом Шафариком: Кирилл изобрел не кириллицу, а усложненную глаголическую азбуку.
На базе общерусского языка основывалось — вместе с архитектурой, живописью, ювелирным и оружейным искусством-высшее достижение средневековой Руси-ее замечательная литература. От нее, многострадальной, дошла до нас малая часть, и я назову лишь семь воистину классических произведений, созданных за период феодального раздробления страны, — «Слово о законе и благодати» Илариона, «Повесть временных лет» и «Житие Феодосия» Нестора, «Поучение чадом» Владимира Мономаха, «Слово» Даниила Заточника, «Слово о полку Игореве»-Игоря сына Святославля внука Ольгова, «Повесть о разорении Рязани Батыем», «Слово о погибели Русскыя земли»… Жанровое, тематическое, стилевое разнообразие, художественные высоты, языковые сокровища, глубокие мысли, предельное эмоциональное напряжение! Обо всем этом написано множество книг. И любой свежий читатель, познакомившийся хотя бы с перечисленными произведениями, а потом с классической литературой позднего русского средневековья — «Задонщиной» Софония-рязанца, «Сказанием о Мамаевом побоище», «Хождением за три моря» Афанасия Никитина, сочинениями Ивана Грозного, Ивана Пересветова, Аввакума Петрова, «Повестью о Горе-Злосчастии», — скажет, что по неисчислимым признакам, включая даже прямые текстовые заимствования, это единый литературный процесс, лишь временно прерванный — заторможенный нашествием завоевателей.
А ведь были и есть люди, считающие себя учеными, которые хотели бы отсепарировать литературу домонгольской Руси, якобы не вписывающуюся в общий процесс становления нашей национальной культуры! Они по сей день пишут о том, что только Куликовская битва якобы явилась начальной точкой всего национального и лишь с того времени вошли в мир невесть откуда под названием «русского» такие понятия, как государственность, военная слава, политическая и философская мысль, культура, литература, изобразительное искусство… Эти ученые делают вид, будто не знают, что понятие и слово «русский» вошли в обиход за много столетий до Куликовский битвы, известны еще с языческих времен. «…Мужи его по Русскому закону кляшася оружьемъ свои, и Перуном; богомъ своим» («Повесть временных лет» по Радзивиловской летописи). «Тако и си святая (Бориса и Глеба) постави святити въ мире премногыми чюдесы, сияти в русьскеи стороне велицеи» («Житие Бориса и Глеба»). Первый свод законов (XI в.) назывался «Правдой Русьской». А в «Слове о полку Игореве» (конец XII в.), где нет ни одного племенного названия наших предков, упоминаются «Руския сыны», «жены Руския», два раза «руское злато», два раза «русичи», два раза «русици» (сравнимо с «венедици» и «тоемици»), но чаще всего, как известно, «Русская земля»-двадцать раз!
Несколько слов об одной очень важной и, быть может, самой характерной особенности русской средневековой литературы, составляющей ее национальное своеобразие. В старину авторы прекрасно понимали, насколько серьезное это дело-литература, и поэтому не разменивались на тематические мелочи, а размышляли и писали с патриотических и гражданских позиций о главном — об исторических судьбах родины и народа. Несчетное число раз встречается на страницах наших средневековых книг выражение «Русская земля», необыкновенно многооттеночное по смыслу. Это и географическое понятие-то есть пространства, занятыерусским народом, и политическое, зовущее соотечественников к единению, и конкретно-историческое, и этническое; это и земля-кормилица, дающая жизнь ее народу-пахарю, со всем, что на ней есть-живой природой, городами, селами, людьми, и святая родина, почти всегда нуждавшаяся в защите от внешних врагов и внутренних распрей. Вчитайтесь в хватающие за душу строки: «Светло светлая и украсно украшенная земля Русская! И многими красотами дивишь ты: озерами многими, дивишь ты реками и источниками местночтимыми, горами крутыми, холмами высокими, дубравами частыми, полями дивными, зверьми различными, птицами бесчисленными, городами великими, селами дивными»…
