Когда боги глухи - Козлов Вильям Федорович (книги онлайн .txt) 📗
– Думаешь, я тоже пустышка? – с кривой усмешкой взглянул на него Найденов.
– Мы тут из себя непризнанных гениев не корчим – делаем, что велят… Эфир – это не газета, слово вылетело – попробуй поймай. Поэтому мы никогда не даем опровержений, чего бы ни нагородили в микрофон!
– Столько помоев в этот эфир выплеснули, что на помойках ничего не осталось! – пожаловался Игорь Иванович. – А босс требует все новой и новой падалинки. А где ее взять?
– В первый раз, что ли? – попробовал его успокоить Альмов. – Поорет-поорет, да и забудет. Не одному тебе достается.
– Придумал! – после третьей кружки пива заявил Найденов. – Напишу про «несунов», что все дефицитное тащут из цехов, а потом из-под полы продают.
– Было, – усмехнулся Генрих Сергеевич. – Хочешь, продам тебе оригинальную тему?
– Выкладывай, – заинтересовался Найденов. – За мной не пропадет.
Альмов допил пиво, вытер усики бумажной салфеткой и полез было в карман, но Игорь Иванович движением руки остановил: мол, я заплачу.
– Напиши про гомосексуалистов из высшего света…
– Да ну тебя к черту! – разочарованно пробурчал Найденов и, подозвав официанта, расплатился.
Перед концом рабочего дня позвонил какой-то господин, назвавшийся Хайнцем Рювелем, и сказал, что ровно в семь вечера ждет его в маленьком ресторанчике, что у Баварского национального музея. Найденов стал было выяснять, что у него за дело к нему, но господин еще раз напомнил, что ждет в семь ноль-ноль. Он сам подойдет к нему. Игорь Иванович хотел было позвонить Бруно, но вспомнил, что тот позавчера выехал в Бельгию. Неожиданный звонок интриговал и тревожил: наверняка что-то связано с разведкой, поэтому первым побуждением и было позвонить Бруно. Впрочем, бояться ему нечего, однако на всякий случай Игорь Иванович заехал на своем «фольксвагене» домой и прихватил пистолет.
Войдя в ресторанчик и оглядевшись, безошибочно направился к столику, где в одиночестве сидел широкоплечий блондин с сигарой во рту. Перед ним открытая банка с голландским пивом, на тарелке – : ветчина с зеленым горошком. Блондин поднялся навстречу из-за круглого столика, росту он был высокого, с выпуклой грудью.
– Господин Найденов, я рад вас приветствовать, – чопорно поздоровался и снова опустился на свой стул. – Пиво? Или русскую водку? – Все это проговорил без улыбки, сверля Найденова светлыми холодноватыми глазами.
– Виски, – машинально ответил Игорь Иванович, усаживаясь напротив.
Отпустив официанта, Хайнц Рювель оценивающе посмотрел на Найденова и наконец соизволил чуть приметно улыбнуться.
– У меня для вас очень приятное известие, – сказал он, наливая из банки пиво в высокий расширяющийся кверху стакан.
Пиво было янтарного цвета, с белой пенистой окаемкой. Игорь Иванович уже давно заметил, что немцы, в общем-то патриоты своей страны, гораздо охотнее заказывали голландское и датское пиво, чем свое, отечественное, да и вина пили заграничные, предпочитая из всех крепких напитков пшеничное шотландское виски.
У Найденова мелькнула мысль, что если есть справедливость на свете, то после неприятностей должна быть какая-то приятная отдушина… Взяв стакан с неразбавленным виски, он отхлебнул и молча уставился на незнакомца. В том, что он имеет отношение к разведке, Найденов не сомневался, а ждать чего бы то ни было приятного от этого ведомства не приходилось… Мысленно он сказал себе, что ни на какие их предложения, связанные с диверсионной работой в СССР, он не пойдет…
– Надеюсь, вы не забыли своего отца – Григория Борисовича Шмелева? Или, точнее, офицера бывшего абвера Ростислава Евгеньевича Карнакова?
– Он умер… в России, – спокойно заметил Найденов, узнавший об этом от Бруно.
– Он умер, как истинный патриот новой Германии, – внушительно заметил господин Рювель.
– Я это знаю, – насмешливо посмотрел на него Игорь Иванович. Неужели только за этим его пригласил сюда этот тип?
– Германия помнит заслуги господина Карнакова, – все так же внушительно продолжал Хайнц. – Вы являетесь его законным наследником…
«Сейчас скажет, что я должен тоже верой и правдой служить великой Германии, продолжать дело своего покойного родителя…» – про себя посмеиваясь над посланцем разведки, подумал Игорь Иванович.
– … Господин Карнаков много сделал для нас, – невозмутимо продолжал тот, – и его заслуги по достоинству оценены.
«К чему он все это? – размышлял, потягивая виски, Найденов. – Сказать ему прямо, чтобы на меня не рассчитывали?..»
– … На его счету в швейцарском банке накопилась значительная сумма…
«Я не ослышался?! – подался к собеседнику Игорь Иванович. – С этого бы и начинал, дубина!»
Сумма действительно была значительная. Рювель достал из кожаного черного дипломата бумаги и протянул Найденову:
– Здесь номер счета и завещание вашего отца. Завещание на Найденова Игоря Ивановича. Видите ли, Карнаков Ростислав Евгеньевич много лет назад составил завещание и переслал нам. Суммы на его счет поступали регулярно… Обидно, конечно, что ему не представилась возможность воспользоваться своими деньгами. – Он соизволил улыбнуться уголками губ, глаза при этом были такие же холодные. – Получить деньги для вас не представит никаких трудностей – мы об этом позаботились. Мы, немцы, любим во всем порядок…
Найденов одним духом допил виски, его собеседник щелкнул пальцами, и тут же вырос в почтительной позе официант. Хайнц заказал еще порцию виски, а себе пива. Ошеломленный свалившимся на него богатством, Игорь Иванович смотрел на Рювеля и глуповато улыбался. Этот чопорный человек начинал ему нравиться, возможно, он вовсе и не разведчик, а обыкновенный финансовый чиновник… А впрочем, какое все это имеет значение, если он, Найденов-Шмелев-Карнаков, теперь богач? Ну, богач – это громко сказано… Денег, оставленных отцом, хватит на три-четыре года безбедной жизни! А это не фунт изюму! Найденов может больше не думать о насущном куске хлеба, он купит яхту и отправится в кругосветное путешествие, один… А вообще-то можно Грету взять с собой. Страстная большеглазая Грета его не раздражала и не требовала больше того, что он мог ей дать. Игорь Иванович поддерживал с молодой немкой связь с самого своего приезда в Мюнхен. Ему захотелось подойти к телефону-автомату и позвонить подружке – вот обрадуется! Скажет ей, мол, бросай ко всем чертям свою обувную фирму, упаковывай чемодан – и да здравствует морское путешествие!.. А может, лучше уехать в Ниццу? Поиграть в фешенебельных клубах Монте-Карло? Или купить лучшие охотничьи ружья и отправиться в Африку? Наверное, миллионеры еще не всех львов и буйволов перестреляли. Осталось и на его долю… Мысли вихрем проносились в его голове. Хайнц молча смотрел на него и отхлебывал пенистое пиво. В его взгляде сквозила снисходительность: этот парень, думал он, обалдел от радости! Строит воздушные замки…
– Вы, наверное, будете много путешествовать? – спросил он, будто прочитав мысли Найденова. – Мы были бы вам весьма признательны, если бы вы перед отъездом заглянули к нам… Моя визитная карточка приколота к бумагам о наследстве… – Он предупреждающе поднял руку, заметив, что счастливый наследник нахмурился: – Вы не волнуйтесь, это сущий пустяк. Вы ведь не будете делать секрета из своего маршрута?
– Я на яхте уйду в море.
– К какому-то берегу рано или поздно вы ведь пристанете? – на этот раз широко улыбнулся Рювель. Улыбка сразу смягчила жесткие черты его непроницаемого лица.
«Разведчик… – вернувшись из заоблачных высот на землю, тоскливо подумал Найденов. – И ему очень бы хотелось, чтобы я пристал к „красному берегу…“
– Ладно, о делах мы еще потолкуем. – Хайнц кивком подозвал официанта, щедро с ним расплатился и, пожав руку Игорю Ивановичу, встал из-за столика. – Да-а, ваш брат барон Бохов в курсе всех этих счастливых событий… Он ведь тоже является наследником Карнакова, но отказался в вашу пользу. Благородный человек, не так ли?
Рювель ушел, а Найденов остался в полупустом ресторанчике. И надо было этому немцу под конец подпортить ему настроение! Вот она, капля дегтя в бочке меда… Прикончив вторую порцию виски, он снова пришел в хорошее настроение. В конце концов, он разведчик, и нечего думать, что его когда-либо оставят в покое. Он тоже стреляный воробей и как-нибудь сумеет обвести их вокруг пальца. В Европе он согласен действовать, а в СССР – ни за какие коврижки! Изотов – опытнейший разведчик – это даже Бруно признает – и то попался в руки КГБ!.. Странно, что Бруно перед отъездом ничего ему не сказал о наследстве.
