Плоть молитвенных подушек - Ирвин Роберт (книга регистрации .TXT) 📗
Полагаю, я был свидетелем гибели последней пери. Королева пери была сильнее и хитрее большинства своих подданных, и до поры ей удавалось ускользать от кровожадных котов. Мы с Азраилом случайно обнаружили ее в одном из цветников, которые тянутся вдоль стен бани. Азраил этот был редким голубым персом и дедом того кота, которого вы видели у меня в комнате, а также лучшим из охотников — настоящим Ангелом Смерти. Сначала я увидел в расширенных зрачках Азраила отражение пери, спрятавшейся под лепестком розы, после чего на самом деле увидел, как она бежит средь кустов, а потом пытается вскарабкаться на стену бани, цепляясь за шероховатую поверхность, как ящерица. На земле Азраил дважды прыгал и промахивался, ибо королева была проворна как ртуть, но лишь только она полезла наверх, ее движения несколько замедлились, что ее и сгубило. Кот сильно ударил ее лапой, схватил и, поиграв с ней немного, съел.
Когда пери не стало, я вновь успокоился. Наложницы поначалу немного тосковали по своим пропавшим маленьким подружкам и ненавидели котов, но со временем полюбили их — причем безмерно. Все в Гареме опять шло своим чередом, и казалось, будто миновала некая лихорадка. Но вы же знаете поговорку: «Есть три ненасытные вещи — пустыня, смерть и женская вульва». Вскоре до меня начали доходить странные слухи о молитвенных подушках.
Эмеральд остановился у какой-то двери.
— Давайте войдем. Я хочу вам кое-что показать.
— Эмеральд, мы торопимся в баню.
— Это займет не больше минуты, — успокаивающим голосом сказал он. — На это стоит взглянуть.
Вслед за евнухом они вошли в чулан, где оказалось множество отслуживших свой срок предметов для развлечения — пара лишенных струн цимбал, несколько колчанов, порвавшихся по швам, кожаный тюфяк, коробки с белыми кристаллами, соломенное чучело женщины. Сначала Орхан надеялся, что евнух привел их туда, дабы показать молитвенную подушку, но нет, Эмеральд подвел их к столу, на котором стоял макет здания — вернее сказать, ансамбля зданий.
— Это я конфисковал у наложниц, — сказал Эмеральд.
Приглядевшись, Орхан понял, что это миниатюрная точная копия Гарема. Первым делом он нашел Клетку и «Коридор, Где Джинны Держат Совет». Затем, сориентировавшись, обнаружил фарфоровый павильон, спальню с ямой для хранения льда и зоопарк.
— Они соорудили это из тысяч зубочисток, чтобы обеспечить жильем своих пери, — заявил Эмеральд.
На лице Анадиль отразилось сомнение.
— Они намеревались поселить в этих крошечных зданиях своих любимых пери и играть с ними в гарем. Но прежде чем он был достроен до конца, я привел котов. — Эмеральд вздохнул. — Пери некогда повадились ссать мне в глаза, когда я спал, и по утрам я насилу размыкал слипшиеся веки, — я ненавидел пери не меньше, чем они меня. И все-таки мне грустно видеть это прекрасное сооружение таким заброшенным. Я действительно верю, что девушки собирались запереть некоторых пери в этих кукольных домиках и держать их там, дабы они позабыли о существовании внешнего мира. Кажется, они даже хотели с помощью маленьких изящных иголочек превратить кое-кого из пери в евнухов. Я бы с удовольствием на это посмотрел…
Когда они вновь вышли в галерею, Орхан услышал, как Анадиль шепчет Перизаде:
— Рассказы Эмеральда просто смешны. Тем не менее он прекрасный любовник… правда, немного портит дело эта история с шоколадными конфетами.
Приподнятое настроение евнуха уже улетучилось. Весь остаток пути до бани он был их угрюмым, молчаливым провожатым.
Глава седьмая
Водные забавы
Еще несколько шагов, и они подошли к Императорской Прачечной. Перизада зашла туда, чтобы подыскать Орхану чистый халат. Орхан мельком увидел огромные чаны и катки для белья, а также здоровенных женщин, помешивавших в чанах большими деревянными мешалками. Оттуда пахнуло затхлым влажным бельем. Когда Перизада вышла с халатом, Анадиль сказала:
— Попрощайся с Перизадой. Ей пора возвращаться на работу.
Но Орхан обнял ее:
— Не бросай меня, Перизада. Ты мне нужна.
И, покраснев, она прошептала в ответ:
— Знаю, что я — дама твоего сердца, ибо так написано на складках моей пизденки.
Анадиль была в ярости:
— Ты должен идти со мной! Тебя ждут дамы Гарема. Возвращайся на работу, Перизада! — И, когда Перизада неохотно вернулась в прачечную, Анадиль продолжила: — Перизада слишком глупа, чтобы постигать наши тайны. Потому она и прачка, а не наложница. Ну что ж, пора привести тебя в порядок.
Прачечная и баня располагались по соседству, ибо горячая вода поступала в них из общей сети труб. Вдоль подступов к бане выстроился отряд евнухов с ятаганами.
— Пора тебя помыть и надушить. Нельзя допустить, чтобы ты показался на глаза матери в таком виде.
Эмеральд с глухонемыми присоединились к остальным караульным, стоявшим у двери бани так, словно зданию суждено было стать для Орхана тюрьмой. Анадиль взяла его за руку, и они вместе спустились в раздевалку. Сначала Анадиль раздела Орхана. Ему было противно смотреть, как встает его член, реагируя на прикосновения ее нежных пальцев, но он уже знал, что питает отвращение к Анадиль. А когда она посмотрела ему в глаза, стало ясно, что ей это тоже известно, но она облизнула губы, повернулась и прижалась боком к его паху, после чего попросила его расстегнуть ей платье.
Вошла маленькая чернокожая девочка и подала им вина. Анадиль потянула Орхана за собой на подушки и принялась навязчиво подносить ему чарку за чаркой, сказав, что ему будет легче выдержать предстоящее испытание, если он немного выпьет.
— Сначала представится возможность поупражнять Скорбный Взгляд на обыкновенных девушках, — сказала она. — Можешь смотреть, но не трогай, ибо так твое желание только усилится. Нам необходимо усилить твое желание. Выпей еще вина и смотри на меня.
Словно развернувшаяся змея, она поднялась с подушек и начала танцевать. Он услышал шлепки ее ног по каменному полу и позвякивание ножных браслетов, но танцевала она, казалось, под музыку, недоступную слуху простых смертных. Орхан с сожалением подумал о Перизаде. Он уже знал, что ненавидит Анадиль, но в то же время, глядя, как Анадиль танцует, сознавал, что она вновь обращает его в рабство. Покачивая бедрами, она приблизилась, прижалась к его лицу животом и заставила мышцы живота ходить ходуном. Отвернувшись, она принялась трясти задом так, что плоть, казалось, заблестела у Орхана перед глазами. Потом она отошла подальше, запрокинула голову, волнообразными движениями выгнула спину и поднялась на цыпочки так, словно стоя занималась любовью с неким существом, сотворенным из воздуха. Она слегка поблескивала от пота, а лицо ее было нежным и задумчивым. Потом, словно вспомнив об Орхане, она вновь плавно, по-змеиному извиваясь, приблизилась к нему и провела руками вверх по своим бедрам и бокам. Орхан подумал, что может сейчас задохнуться в тумане ее горьких духов.
— Хочу услышать, что ты боготворишь меня, — сказала она. — Хочу услышать, что ты сделаешь все, о чем я тебя попрошу.
Орхан трепетал. Одновременно помешавшись рассудком и будучи в здравом уме, он понимал, что за ее просьбой должно последовать нечто безумное, но в то же время знал, что страстное влечение к ней лишило его последней возможности в чем-либо ей отказать.
Он бросился к ней, чтобы поцеловать ей ноги, и, сделав это, услышал свой голос:
— Я боготворю тебя, Анадиль! Я — раб твой и сделаю все, что ты прикажешь.
Анадиль подбоченилась. Танцевала она так, точно от танца зависела ее жизнь, но тут она с холодным презрением посмотрела на Орхана и ответила:
— Однако, помнится, только вчера ты был готов повелеть казнить меня. Теперь ты уже кое-чему научился, не правда ли? Ты так меня хочешь…
Стоя здесь, я могла бы на тебя помочиться. Посмел бы ты остановить меня?
— Если моей госпоже угодно…
— Но дело в том, что я предпочитаю справлять малую нужду в уединении и не привыкла писать на мужчин. Орхан, близится конец наших с тобой отношений. Еще один раз я тебя поцелую, но только мертвого. А сейчас возьми свою одежду и отдай одной из рабынь, что за дверью, — пускай отнесут в прачечную. Пора помыть тебя и надушить, пора сделать тебе массаж.
