Единственная - Бах Ричард Дэвис (читать лучшие читаемые книги .TXT) 📗
— Очень скоро тебе понадобится все, чему ты успел научиться, чтобы суметь отличить внешнее от истинного, — сказал он. — Помни, чтобы перелететь из одного мира в другой на вашем внепространственном гидросамолете, тебе нужна сила Лесли, а ей нужны твои крылья. Вы можете летать только вместе.
Затвор закрылся, и я открыл глаза.
— Получилось? — спросила Лесли.
— Да! — воскликнул я. — Но я не совсем понимаю, как этим воспользоваться. — Я пересказал им то, что увидел и услышал.
— Поймешь, когда понадобится, — сказала Пай. — Если теория приходит раньше практики, ее смысл доходит не сразу.
Лесли улыбнулась.
— Из того, что мы здесь узнали, не все можно использовать на практике.
Пай, задумавшись, водила пальцем по восьмерке.
— На практике вообще ничего не используешь, пока не догадаешься, как, — сказала она. — Здесь можно встретить ваших двойников, которые приняли бы вас за небожителей только потому, что вы летаете на своем Ворчуне; но есть и другие, которых вы сами посчитали бы настоящими волшебниками.
— Например, тебя, — сказал я.
— Как и все волшебники, — сказала она, — Я просто научилась использовать на практике то, что вам сейчас кажется чудом. Я — лишь точка сознания, выражающая себя в этой картине мира, так же, как и вы. Как и вы, я никогда не рождалась и никогда не смогу умереть. Запомните, что даже простая попытка отделить меня от вас подразумевает между нами отличие, которого на самом деле нет.
— Подобно тому, как вы представляете единое целое с тем, кем вы были секунду или неделю назад, — продолжала Пай, — вы — единое целое с тем, кем вы станете через мгновение или год, единое целое с тем, кем вы были в прошлой жизни, кем являетесь сейчас в альтернативном мире и кем будете через сотню жизней в, как вы его называете, будущем.
Она встала, отряхивая ладони от песка.
— Мне пора, — сказала Пай. — Не забывайте о разнице между художниками и рассветом. Что бы ни случилось, каким бы ни представлялся вам окружающий мир, истинно реальна только любовь.
Она обняла Лесли на прощание.
— Ах, Пай! — воскликнула Лесли. — Как нам не хочется, чтобы ты уходила!
— Уходила? Я могу исчезнуть из виду, мои крошки, но я никогда не покину вас! В конце концов, так сколько же жизней в нашей вселенной?
— Одна-единственная, дорогая Пай, — ответил я, обнимая ее перед расставанием.
Она засмеялась.
— За что же я вас так люблю? За то, что вы помните…
И исчезла.
Долго еще мы сидели с Лесли на берегу, любуясь ее песочным городом с крошечным парком, припоминая ее рассказ.
Наконец мы, обнявшись, отправились к нашему Ворчуну. Я помог Лесли забраться в кабину, оттолкнул его от берега и завел мотор.
— Интересно, что же будет дальше, — сказал я.
— Как странно, — повернулась ко мне Лесли. — Когда мы здесь приземлились, решив, что это Земля, и путешествия закончились, я ужасно расстроилась. А теперь чувствую… Встреча с Пай подвела какой-то итог. Мы сейчас разом так много узнали! Вот если бы мы могли вернуться домой и все обдумать, разобраться, что к чему…
— И я об этом думаю, — сказал я. — Ладно. Домой так домой. Осталось только узнать как.
Я потянул ручку газа. Для этого не надо было напрягать воображение. Ворчун взревел и рванулся вперед. Но почему же я не могу делать такую ерундовую вещь, не видя перед собой этой самой ручки?
Как только Ворчун оторвался от воды, горное озеро исчезло, и мы снова оказались над картиной, где уместились все возможные миры.
X.
Картина судеб была как всегда загадочна, ни надписей, ни дорожных указателей.
— С чего, по-твоему, надо начать? — спросил я.
— Может, как и прежде, прислушаемся к внутреннему голосу? — предложила Лесли.
Ощущение было такое, что мы решаем задачку на сообразительность — все очень просто, если знать ответ, но пока до него додумаешься, можно свихнуться.
Лесли дотронулась до моей руки.
— Ричард, мы ведь не сразу встретили Тинк и Машару, при наших первых посадках мы узнавали себя легко, помнишь, Кармел наша первая встреча, и молодой Ричард. Но чем дальше мы летели вперед…
— Точно! Тем больше мы менялись. Конечно, надо повернуть назад!
Она кивнула.
— Давай попробуем. А где здесь поворот назад?
Мы начали набирать высоту, чтобы сверху увидеть хоть что-нибудь знакомое. Наконец вдали я заметил розовое пятнышко с блестками золота там, где мы расстались с Пай. Лесли обрадовалась:
— Смотри, а дальше, чуть левее, зеленое пятно — там Машара.
Я забрал круто влево и пошел по этим ориентирам. Лететь пришлось долго.
— Когда исчез Лос-Анджелес, дно было темно-синим с золотыми и серебрянными узорами, помнишь? — сказала Лесли, указывая вперед. — Да вот же они! — Она облегченно вздохнула. — Видишь, как все просто!
«Поживем — увидим», — подумал я.
Теперь под нами во все стороны до самого горизонта разбегались золотые и серебряные дорожки. Где-то здесь таилась крохотная дверь в наш собственный мир, но где?
— Что же мы, — упавшим голос пробормотала Лесли, — так и будем до скончания века мыкаться по чужим жизням?
— Нет, дорогая. Наш мир уже совсем рядом, — соврал я. —Это точно! Просто надо набраться терпения и найти к нему ключ.
Она посмотрела на меня.
— Похоже, ты в этом неплохо разбираешься, тогда выбери для нас место.
— Ладно, послушаем, что подскажет интуиция. — Закрыв глаза, я тут же понял, что нашел. — Приготовься, идем на посадку.
Он валялся на кровати в гостиничном номере. Больше там никого не было. Мой двойник, как две капли воды похожий на меня, лежал, уставившись в окно. Судя по нашему сходству, до дома нам оставалось всего ничего.
Мы стояли на балконе, который выходил на площадку для гольфа, обрамленную елями. Низкая облачность, по крыше барабанит мелкий дождь. Кругом все серо и мрачно.
— Похоже, у него сильная депрессия, — прошептала Лесли.
Я кивнул.
— Странно, что он бездельничает. А где Лесли?
Она озабоченно покачала головой. — Мне как-то неловко появляться в этой ситуации. Поговори лучше с ним наедине, мне кажется, ты ему нужен.
Я тихонько сжал ее руку и пошел в комнату.
Он вперился глазами в серую пелену и едва кивнул при моем появлении. Рядом с ним лежал включенный портативный компьютер, но его экран был пуст.
— Привет, Ричард, — сказал я. — Не удивляйся. Я…
— Да знаю, — он вздохнул. — Ты — проекция моего растревоженного сознания.И опять уставился на дождь.
В нем было что-то неуловимое от дерева, сваленного ударом молнии.
— Что случилось? — спросил я.
Никакого ответа.
— С чего это у тебя такая депрессия?
— Не вышло, — наконец сказал он. — Я не знаю, что случилось. — Потом, помолчав, добавил. — Она ушла.
— Лесли? Ушла?
Распростертое тело еле заметно кивнуло.
— Она сказала, что терпеть меня больше не может и уйдет сама, если я не уберусь из дома. Вот так она и ушла от меня, хотя в гостиницу переселился я.
«Этого не может быть, — подумал я. — Что же заставило Лесли из этого мира сказать, что она его уже не в силах терпеть? Мы так много пережили вместе, моя Лесли и я, годы борьбы после моего банкротства, много раз мы были вымотаны до предела бесконечными заботами, теряли терпение, ссорились. Но мы никогда не расставались, ни разу нам и в голову не пришло серьезно сказать: уходи, или… Что же с ними произошло?»
— Она не хочет со мной разговаривать. — Даже голос его казался безжизненным. — Как только я пытаюсь все это с ней обсудить, она бросает трубку.
— Что ты натворил? — спросил я. — Ты что, начал пить? Принимать наркотики? Ты…
— Не будь идиотом, — раздраженно сказал он. — Я — это я! — Он закрыл глаза. — Уходи. Оставь меня в покое.
— Прости. Я болтаю ерунду. Просто не могу представить, что могло вас разлучить. Должно быть, что-то очень серьезное!
— Нет! — воскликнул он. — Мелочи, эти проклятые мелочи! У нас постоянно целая гора работы — уплата налогов, ведение расчетов, съемки, книги, предложения сыплются со всего мира и приходится на них отвечать. Все это надо делать и делать правильно, только так, как считает она, вот и работает без устали, как сумасшедшая. Много лет назад она пообещала, что покончит с хаосом, царившим в моих деловых бумагах до нашей с ней встречи. И она не шутила.
