Тропа желаний - Трауб Маша (книга бесплатный формат .txt, .fb2) 📗
Отец Вали – дядя Эдик – очень любил жаркое, которое готовила жена, и маковый пирог, который пекла его мама. Но когда видел эти два блюда на столе, отказывался есть и уходил во двор. Где пил, не закусывая, самогон, наливая себе одну рюмку за другой.
– Эдик, что опять не так? – причитала мама Вали.
– Ты совсем дура, да? – отмахивался отец Вали. – Что ты празднуешь? Горе?
– Эдик, так это радость, что тебя не забрали!
– Дура ты. Дурой и умрешь. Мам, а ты что? Тоже с ума сошла? Как ты-то можешь? Какой пирог? – Маленькая Валя видела, что отец очень злится на бабушку.
– Это не тебе, – отвечала та, – отнесу соседям. Им сейчас не до готовки. Твой свитер теплый отдам и носки тоже. Тебе новые свяжу.
Отец Вали чувствовал себя виноватым. Как он мог обвинить собственную мать в том, что она поступает неправильно? Она не могла, конечно же.
Бабушка Вали шла к соседям и молча ставила на стол еду. Выкладывала вещи. И так же молча уходила.
Она знала, что ее единственного сына Эдика давно должны были арестовать. Он был большим начальником в строительном управлении, семья жила зажиточно, но все – благодаря махинациям и припискам. Эдик завел роман с бухгалтером, которая подделывала ради него документы. Бухгалтера осудили, приговорили к пяти годам, а Эдик опять вышел сухим из воды. Даже мама Вали, знавшая о романе, простила мужа. Бабушка Вали носила передачи любовнице своего сына, писала ей письма. Они сохраняли связь даже после того, как та вышла из тюрьмы и уехала куда-то в Казахстан. Подальше от прошлой жизни. Но всегда отправляла открытки с поздравлениями. Мать Вали все видела, все знала, но молчала.
Пока семью соседей уничтожали ни за что, ее сын, виновный, судя по всему, по многим статьям, оставался будто неприкасаемым. Бабушка Вали чувствовала за собой вину, поэтому относила соседям еду, одежду, иногда оставляла на столе деньги. Ее никогда не благодарили. Она и не ждала благодарности. Только никак не могла понять – почему? Нет, она ни за что не желала своему сыну тюрьмы, но ведь он не был честным человеком, нарушал закон. Почему доставалось другим – по оговору, по лживому доносу, – а не ее сыну?
После того как арестовали отца Терезы, не самого высокого руководителя на местном предприятии, обвинив в растрате государственных средств группой лиц, то есть обвинение было совсем серьезным, бабушка Вали слегла. Жаловалась на головные боли, слабость. Валя прекрасно помнила тот обед, когда бабушка вышла из своей комнаты, села за стол, взяла ложку, чтобы съесть суп. И суп начал стекать по ее лицу, пачкая одежду, скатерть. Бабушка подносила ложку ко рту и не понимала, почему не может проглотить. Суп лился на стол. Бабушка попыталась улыбнуться, но Валя испугалась и заплакала – одна часть бабушкиного лица улыбалась, а вторая будто обвисла и не двигалась. Как и левая рука, повисшая плетью. И нога, которая больше не слушалась.
Врач сказал, что она перенесла инсульт. И вряд ли сможет восстановиться. Бабушка хмыкнула и сказала – речь у нее сохранилась, хотя стала менее четкой, – что и с одной рабочей стороной как-нибудь проживет. Она действительно научилась ходить с палкой, управлялась на кухне одной рукой и совершенно не собиралась ложиться и помирать, как прогнозировал врач.
Мама Вали умерла ночью. Сгорела за два месяца. Рак – так сказали врачи. Свекровь в этот диагноз не верила. Она до последнего ухаживала за невесткой, стуча палкой, переходя от кухни к комнате. Эдик, ее любимый сын, снова закрутил роман, и его жена просто не вынесла очередной измены, предательства. Бабушка считала, что невестка, пусть и нелюбимая, но родная, умерла от разбитого сердца. Много лет она закрывала глаза на похождения мужа. Прекрасно понимала, что муж нечист на руку, изворачивается, обманывает, предает, но терпела. Ради свекрови, ради дочери, ради семьи. Надеялась, что супруг одумается. Но когда увидела на пороге своего дома молоденькую секретаршу, немногим старше ее дочери, держащуюся за уже выпирающий живот, сдалась. Устала так жить. Свекровь считала, что тогда-то она и заболела. И сгорела быстро, лишь бы больше всего этого не видеть. После похорон невестки бабушка Вали велела сыну собирать вещи и убираться. Куда захочет. С глаз долой. И он уехал. Никто не знал куда. Секретарша тоже исчезла, но позже. Тоже никто не знал, куда она подалась. Да и не интересовались. Бабушка Вали уж точно не хотела ничего знать, хотя речь шла о ее внуке или внучке, пусть и внебрачных. Она посвятила себя Вале.
– Бабушка, ты же не умрешь? – спрашивала Валя.
– Нет, пока на ноги тебя не поставлю, – отвечала та.
– А когда ты поставишь меня на ноги?
– Вот окончишь школу, поступишь в институт, найдешь себе жениха… – рассуждала бабушка.
Так все и случилось. Валя окончила школу, поступила в институт в городе и нашла себе жениха. Показала возлюбленного бабушке. Та ее благословила и умерла на следующий день. Свадьба расстроилась сама собой – возлюбленный, который, как выяснилось, и не собирался жениться, исчез, пока Валя занималась похоронами и поминками. Да и не обещал он ей жениться. На последней встрече заявил, что думал – она городская, не деревенская. И все эти проблемы с похоронами бабушки ему неинтересны. Познакомился с бабушкой, чтобы Валя наконец уступила. А про то, что будет потом, он и не задумывался.
Отец на похороны не приехал. Да и не мог приехать – Валя не знала, в каком городе он живет, чтобы сообщить о смерти. И никакой подсказки в виде спрятанной телеграммы или письма в бабушкиной шкатулке, где она хранила важные документы, не нашлось. Отец будто пропал без вести. Валя не верила, что так может быть – спокойно вычеркнуть из памяти мать и дочь. Ни одним словом не дать о себе знать, ни разу не поинтересоваться, как они живут. Но, видимо, может. Теперь уже Тереза и ее мама готовили, накрывали столы на поминки, помогали соседке чем могли. Молча. Они привыкли обходиться без объяснений.
Валя тоже осталась одна, без мужа. Хотя к ней сватались. Но она не знала, как доверять другому человеку. Как мать могла довериться ее отцу и бесконечно терпеть его измены и предательства? Как отец мог бросить семью, ни разу даже не попытавшись выйти на связь? Ведь ему ничего не стоило написать письмо, прислать открытку. Если он так был обижен на родную мать, которая выставила его за дверь, то при чем тут дочь? Почему он не писал Вале? И почему так легко бросил умирающую жену, которая подарила ему ребенка и терпела столько, сколько могла вынести. А та молоденькая секретарша? Она как? Валя часто думала: как сложилась ее жизнь? Она родила мальчика или девочку? Отец ее тоже бросил или поддерживает?
Теперь, когда предки стали тенями прошлого, Валя и Тереза сблизились. Они встречались на кладбище – могилы родных находились рядом. Передавали друг другу большую лейку, чтобы полить цветы. Собирали увядшие. Потом сидели на лавочке. Чаще всего молча, но иногда разговаривали, делились воспоминаниями детства. Оказалось, обе мало что помнят.
– Как корова языком слизала, – призналась как-то Тереза.
– Бабушка говорила, что меня бычок в детстве лизнул, – ответила Валя, – поэтому у меня вот тут вихор всегда торчит. Помнишь, как меня в школе дразнили из-за этого?
– Это помню, да, – ответила, улыбнувшись, Тереза, – у меня только корова постаралась, а тебя еще и бычок лизнул!
– Тера, а когда мы умрем, кто могилы убирать будет? – даже не спросила, скорее констатировала Валя. Что, мол, никто и не побеспокоится.
Тереза, чтобы не показать слез, взяла рассаду ноготков, которые любила мама, и начала копать ямки для посадки. Тера… Так ее называли только в семье, больше никто. Было больно услышать домашнее имя и в то же время радостно – Валя ей не просто соседка, родной человек.
– Ты хочешь здесь дерево посадить или маленький цветочек? – невольно рассмеялась Валя. Тереза не заметила, как вырыла глубокую яму.
– Можно и дерево, – ответила она. – Пусть тень над могилами будет. А то на самом солнцепеке. Каждый раз думаю, что умру от солнца, а не от сердца.
