Вечно недовольный Яковлев - Шукшин Василий Макарович (книги онлайн без регистрации полностью TXT) 📗
— От этой…
— Вся радость, наверно, — допрашивал дальше Яковлев, — попыхтишь с ней на коровьем реву, и все?
— Ну а там как?.. — Сергей, видно было, глубоко и горько обиделся, но еще терпел, еще не хотел показать это. — Лучше?
— Там-то?.. — Яковлев не сразу ответил. Зло и задумчиво сощурился, закурил новую, протянул коробку «Казбека» Сергею, но тот отказался. — Там своя вонь… но уж хоть — в нос ширяет. Хоть этой вот мертвечины нет. Пошли выпьем!
— Нет, — Сергей, в свою очередь, с усмешкой смотрел на Яковлева.
Тот уловил эту усмешку, удивился.
— Чего ты? — спросил он.
— Ты все такой же, — сказал Сергей, откровенно и нехорошо улыбаясь. Он терял терпение. — Сам воняешь ездишь по свету, а на других сваливаешь. Нигде не нравится, да?
— А тебе правится?
— Мне нравится.
— Ну и радуйся… со своей пучеглазой. Сколько уже настрогали?
— Сколько настрогали — все наши. Но если ты еще раз, падали кусок, так скажешь, я… могу измять твой дорогой костюм, — глаза Сергея смотрели зло и серьезно.
Яковлев не то что встревожился, а как-то встрепенулся; ему враз интересно сделалось.
— О-о, — сказал он с облегчением. — По-человечески хоть заговорил. А то — под ру-учку идут… Дурак, смотреть же стыдно. Кто счас под ручку ходит!
— Ходил и буду ходить. Ты мне, что ли, указчик?
— Вам укажешь!.. — Яковлев весело, снисходительно, но с любопытством смотрел на Сергея. — На тракторе работаешь?
— Не твое поганое дело.
— Дурачок… я же с тобой беседую. Чего ты осердился-то? Бабу обидел? Их надо живьем закапывать, этих подруг жизни. Гляди!.. обиделся. Любишь, что ли?
С Яковлевым трудно говорить: как ты с ним ни заговори, он все равно будет сверху — вскрылит вверх и оттуда разговаривает… расспрашивает с каким-то особым гадким интересом именно то, что задело за больное собеседника.
— Люблю, — сказал Сергей. — А ты свою… что, закопал, что ли?
Яковлев искренне рассмеялся; он прямо ожил на глазах. Хлопнул Сергея по плечу и сказал радостно:
— Молоток! Не совсем тут отсырел!.. — странная душа у Яковлева — витая какая-то: он, правда, возрадовался, что заговорили так… нервно, как по краешку пошли, он все бы и ходил вот так — по краешку. — Нет, не удалось закопать: их закон охраняет. А у тебя ничего объект. Где ты ее нашел-то? Глаза только… Что у ней с глазами-то? У ней не эта?.. болезнь такая с глазами есть… Чего она такая пучеглазая-то?
Сергей по-деревенски широко размахнулся — хотел в лоб угодить Яковлеву, но тот увернулся, успел, Сергей ударил его куда-то в плечо, не больно. Яковлев этого только и ждал: ногой сильно дал Сереге в живот, тот скорчился… Яковлев кулаком в голову сшиб его вовсе с ног. И спокойно пошел было прочь от клуба… Его догнали. Он слышал, что догоняют, но не поворачивался до последнего мгновения, шел себе беспечно, даже «казбечину» во рту пожевывал… И вдруг побежал, но тут же чуть отклонился и дал первому, кто догонял, кулаком наотмашь. Первому он попал, но догоняло несколько, молодые… Хоть и умел Яковлев драться, его скоро сшибли тоже с ног и несколько попинали, пока не подбежали пожилые мужики и не разняли.
Яковлев встал, сплюнул, оглядел всего себя — ничего существенного, никаких особых повреждений. Отряхнулся. Он был доволен.
— Ну вот… — сказал он, доставая «Казбек», — хоть делом занялись… — Яковлев насмешливо оглядел окруживших его мужиков и молодых парней. — А то стоя-ат ждут свою самодеятельность дурацкую.
— Иди отсюда, — посоветовали ему.
— Пойду, конечно… Что же мне, тоже самодеятельность, что ли, с вами стоять ждать? Кто выпить хочет? Парни…
Никто не изъявил желания пить с Яковлевым.
— Скучно живете, граждане, — сказал Яковлев, помолчав. Сказал всем, сказал довольно проникновенно, серьезно. — Тошно глядеть на вас…
— Еще, что ли, дать?
— Надо было, — сказал кто-то из пожилых мужиков. — Зря разняли.
— Не в этом дело, — сказал Яковлев. — Скучно, — еще раз сказал он, сказал четко, внятно, остервенело. Сунув руки в карманы шикарных брюк, пожевал «казбечину»… И пошел.
Еще немного постояли, глядя вслед Яковлеву… Повспоминали, какой он тогда был — всегда был такой. Они все, Яковлевы, такие: вечно недовольные, вечно кулаки на кого-нибудь сучат…
Тут как раз приехала самодеятельность. И все пошли смотреть самодеятельность.
