Бумажный театр. Непроза - Улицкая Людмила (книги регистрация онлайн TXT) 📗
– Ступай, мальчик.
Улыбается. Рвется из раскрытой двери соло из “Хоти блюз” Чарли Паркера.
Счастливый мальчик переходит дорогу и входит в свой подъезд. Поднимается по лестнице на последний этаж, останавливается у двери, ищет ключи.
– Женя! – слышит голос сверху. – Женя!
Поднимает голову. Цепляет конец поводка за перила и поднимается. На широком подоконнике, подобрав под себя ноги, сидит Вера, кусает ноготь.
– Ты? – удивился Женя. – Я думал, ты уехала… – растерянно говорит Женя.
– Иди сюда, – зовет его Вера. Она пододвигается, освобождая место рядом. Вера обнимает его за шею. Мальчик ставит ружье в угол. Он растерян. Он рад.
Легкая блузка распахивается.
– Ну, иди сюда, иди же. Я тебя так долго ждала.
Скулит собака. Мальчик на подоконнике. Вера целует его, тянет к себе. Запускает руку ему в волосы. Второй рукой поднимает щеколду. Нажимает спиной на стекло. Тянет мальчика к себе. Окно медленно раскрывается.
…Блюз еще не кончился, когда раздался звон разбитого стекла и звук, как будто на землю выплеснули сразу много воды…
Серж отодвигает занавеску, бросается на темную ночную улицу.
На середине неширокого переулка, на проезжей части лежат Вера и Женя… Лает наверху собака. Серж отворачивается от лежащих на земле. Прислоняется к двери…
…Квартира Гвидо в Риме. Балконная дверь открыта. На балконе – Гвидо и его молодая жена. Мерцают цветные стекла в карнизе балкона. Прелестная девушка.
– Вера, как удивительно, радость моя. Ты всегда новая. Всегда другая. Как будто не одна женщина, а много…
Входит служанка, вносит телеграмму.
– Для синьоры…
Синьора берет телеграмму и читает. Латинскими буквами написан текст: “Люба покончила самоубийством. Тетя Лида”.
Синьора комкает телеграмму, прикусывает знакомым жестом большой палец правой руки. Смотрит на Гвидо. Улыбается.
– Поздравление… Нет, нет, Гвидо. Я одна. Я одна…
Они счастливы. Они молоды. Они красивы. Они сидят на балкончике, а перед ними – прекраснейший город мира…
Семья сегодня
Википедия определяет понятие “семья” как социальный институт, базовую ячейку общества. То есть союз мужчины и женщины, добровольно вступивших в брак, связанных общностью быта, стремлением к рождению и воспитанию детей.
Сегодня, кажется, в живых осталась только добровольность вступления в брак. Все остальное сильно покосилось. Мы наблюдаем огромное число семей, где один из супругов уезжает на работу в другой город или в другую страну для того, чтобы содержать оставшуюся на родине семью. Будем ли мы считать семьей те пары, которые не хотят заводить детей? Как относиться к гомосексуальным бракам? Они существуют, нравится это нам или не нравится.
Мир стремительно меняется, с ним меняется и семья.
Прекрасная модель христианского брака: юноша и девушка, не имеющие добрачного опыта, с благословения родителей венчаются в церкви, выполняют все оговоренные в процессе венчания условия – “да убоится жена…” и прочее. Лично я ни одной такой пары, прожившей супружескую жизнь в хрустальном христианском браке, не встречала! Собственно говоря, это вполне соответствует моей давней догадке: христианство – концепция великая, но нереализуемая.
Но как решать проблемы семейной жизни людям, недотягивающим до совершенства, которые нарушают и святость брака, и даже прочие заповеди: то солгут, то украдут… Что делать нам, беднягам… Ответов как минимум два: первый – взять на себя лично труд самосовершенствования и терпения, и второй – разводиться. Немедленно разводиться, потому что ничего разрушительнее, чем плохой брак, на свете нет. Если получилось пройти по первому пути, это и есть семейное счастье. Если вам удалось развестись, не травмировав детей, не оскорбив и не унизив бывшего партнера, – это победа. Я знаю пару, где один ребенок приемный, второй внебрачный, а потом уже в браке были рождены еще двое детишек. Все в порядке, все друг друга любят, правда, родителям тяжеловато приходится. Дети еще маленькие. Но ничего, вытягивают… Я вовсе не посягаю на “традиционные ценности”. Желаю счастья всем, кто видит семейное устройство незыблемым, непоколебимым, даже не возражаю против использования в быту написанного в XVI веке протопопом Сильвестром прославленного труда “Домострой”. Там есть указания и рекомендации на все случаи жизни. А жизнь тем временем идет со страшной скоростью, и никто сегодня не может сказать, сохранится ли семья в ее сегодняшней форме через сто лет… Но любовь-то сохранится! На это и будем надеяться. В это и будем верить.
Юбилей. Дубль два
Пьеса в двух действиях
Действующие лица
нина викторовна, актриса, 80 лет
георгий, ее сын, 40 лет
маша, жена сына, 40 лет
вадим, сын Георгия, 19 лет
нонна, дочь Георгия, 16 лет
лидия викторовна, сестра Н.В.
вера, дочь Лидии, 42 года
ксюша, дочь Веры, внучка Лидии, 22 года
кирилл александрович, актер, 80 лет
Призраки
николай георгиевич, муж Нины Викторовны
виктор, отец Нины Викторовны
алевтина, мать Нины Викторовны
федор, ее дед
Время действия – 2018 год
Большая столовая в прекрасной квартире советских времен. На стенах портреты хозяйки в разных ролях и старые афиши. Стол, на котором стопки тарелок и стая рюмок и фужеров. Видна часть прихожей. Нина Викторовна провожает свою помощницу Марину. Слышны их голоса.
нина викторовна: Спасибо, Мариночка! Замечательно все сделала. Умница.
марина: Водка и холодец в холодильнике, не забудьте на стол поставить, когда придут.
нина викторовна: Не забуду, не забуду.
марина: И посуду прямо на столе оставьте, ничего не относите, не мойте. Я завтра утречком приду, всё перемою, перечищу.
нина викторовна: Спасибо, деточка. Палочка-выручалочка моя. И сумку большую завтра захвати, все остатки из дому вынести.
марина: Да съедят всё! Вкуснотища-то какая! Хорошо вам погулять, Нина Викторовна! (Идет к двери, возвращается.) Может, я все же приборы расставлю?
нина викторовна: Спасибо, деточка, не надо! Ничего не расставляем. Фуршет! Чтоб не засиживались… Что за старомодная манера за столом сидеть! Не в ресторане же!
Хлопает дверь. Нина Викторовна входит в комнату и оглядывает стол.
Звонок домашнего телефона.
нина викторовна (берет трубку): Алло!
женский голос: Поздравляю, Ниночка! Ты живая, я живая! Кто мог подумать, что мы столько протянем.
нина викторовна: Наташка, я уж думала, ты забыла.
наташа: Как это я могу твой день рождения забыть? Это как свою собственную жизнь забыть. А у меня склероза нет. Я всё помню.
нина викторовна: Да, нам есть чего вспомнить.
наташа: Да… Кой-чего можно и не вспоминать…
нина викторовна: Да-да, а кой-чего можно и забыть. Даже хочется забыть…
наташа: Ладно, Нинка! Здоровья тебе… Долгих лет.
нина викторовна: Спасибо, Наташенька. Будь здорова.
наташа: Да подожди. Ты скажи, как в театре-то? Организовали? Поздравили? Ну, вообще? Шестьдесят лет в строю?
нина викторовна: Я три года почти не играю. Почетный покойник. Тень… отца Гамлета, приблизительно… Ну, прислали корзину цветов. Наверное, после вчерашней премьеры оставалась.
наташа: Да ты что?
нина викторовна: Ну, Наташа, они собирались устроить какое-то чествование, но я этого ничего не хочу. Знаешь, это новое начальство… да я видеть их не хочу. Отказалась категорически. Театра нет, нет больше театра! Только домашний праздник, никого кроме семьи не жду. В самом узком кругу… Да. Спасибо, что поздравила, Наташка. Целую, дорогая… (Кладет трубку. Сразу же раздается новый звонок.) Алло!
