Поколение «Икс» - Коупленд Дуглас (читаем полную версию книг бесплатно .TXT) 📗

Хотя они происходят из довольно-таки несхожих социальных слоев, у Элвиссы и Клэр есть общий знаменатель — обе они своевольные, отличаются здоровым любопытством и, что самое главное, обе в поисках приключений оставили прежнюю жизнь и собственноручно строят новую. Отправившись в поход за истиной, они добровольно удалились на обочину общества, а для такого шага, по-моему, требуется недюжинная сила духа. И женщинам на такое решиться труднее, чем нам, мужикам.

Разговаривать с Элвиссой все равно что общаться по телефону с шумным ребенком из южной глуши — кстати, она из Таллахесси, штат Флорида, — причем ребенок этот находится где-нибудь в городе Сидней, который в Австралии, или во Владивостоке, что в СССР. За каждой репликой вечно следует небольшая (может, в одну десятую секунды) пауза, как при спутниковой связи, и тебе начинает мерещиться, будто в твоих мозгах происходит диверсия — вражеский жучок утаивает от тебя всякую, в том числе секретную, информацию.

Что же до того, каким способом Элвисса зарабатывает себе на жизнь, — этого никто из нас точно не знает. Более того, все точно знают, что и не хотят это узнать. Она — живое доказательство теории Клэр: любой обитатель курортного местечка моложе тридцати лет занимается чем-то скользким. Я предполагаю, что ее работа как-то связана с финансовыми пирамидами или аферами Понзи [33], а может, вообще с сексом; однажды я видел ее в отеле «Риц-Карлтон», что расположен высоко в холмах цвета пшеничных сухариков, которые поднимаются над Ранчо-Мирадж. Она стояла у бассейна, одетая в закрытый купальник а-ля принцесса Стефания, и дружелюбно болтала с мафиозным типом, одновременно пересчитывая пачку купюр. Впоследствии она отрицала, что вообще там была. Если на нее нажать, она признается, что торгует никем-из-нас-не-виданными витаминизированными шампунями, алоэ-продуктами и посудой «Цептер», по поводу которой может с ходу выдать убедительный уничтожающий-червоточины-сомнения рекламно-информационный текст («Без этой кастрюльки меня бы уже и а живых не было!»).

Элвисса с Кяэр появляются из моего бунгало. У Клзр вид одновременно мрачный и взволнованный; ее взгляд прикован к некоему не видимому никому, кроме нее, объекту, парящему перед ее носом. Элвисса, напротив, в превосходном расположении духа, на ней дурно сидящий купальник 30-х годов — такова ее попытка сойти за «стильную ретроградку». По мнению Элвиссы, этот день для нее — «случай побыть Молодой, вести себя По-Молодому с Молодежью моих лет». Она считает нас Молодежью. Но выбранный ею купальник только подчеркивает, насколько она оторвалась от современного буржуазного времени/пространства. Некоторым людям просто не следует играть в стильность; Элвисса мне по душе, но иногда она совершает кардинальные промашки.

— Зацените эту лас-вегасскую домохозяйку на химиотерапии, — шепчет нам с Дегом Тобиас, тщетно пытаясь завоевать наше расположение дебильными шуточками.

— И тебя мы тоже любим, Тобиас, — отвечает Дег, после чего с улыбкой обращается к девушкам: — Привет, лапушки. Хорошо посудачили?

Клэр апатично мычит, Элвисса улыбается. Дег вскакивает, чтобы поцеловать ее, Клэр между тем плюхается в желтый, выгоревший на солнце шезлонг. Общая атмосфера вокруг бассейна — ярко выраженный 49 год; диссонируют лишь флюоресцирующие зеленые плавки Тобиаса.

— Привет, Энди, — шепчет Элвисса и, наклонившись, клюет меня в щеку. Бросает беглое приветствие Тобиасу, после чего берет свой шезлонг и приступает к титаническому труду по шпаклеванию всех своих кожных пор кремом «ПАБА-29» — под восхищенным взглядом Дега, который похож на общительного пса, чей хозяин, к несчастью, дома практически не появляется. По другую сторону от Дега Клэр — в образе тряпичной куклы, обмякшей от тоски. Какие-то дурные вести, что ли?

— Хороший денек, правда? — замечает Элвисса в пространство. _ М-да, эта лабораторная крыса никак не оторвется от рычага, выдающего дозы радости.

— Ты и так сегодня мне всю голову заморочил, Дег, — отвечает Элвисса. — Прекрати, пожалуйста.

Проходит час безмолвного, животного времяпрепровождения. Тобиас со своим евробахвальством перестал быть центром всеобщего внимания, и теперь ему не по себе. Он садится, небрежно чистит перышки, разглядывает некий бугор в своих плавках и кошачьим движением приглаживает волосы.

— Ну-с, Дегвуд, — говорит он Дегмару, — похоже, ты подкачался с тех пор, как на моих глазах один вид твоего тела вызвал уличную пробку.

Мы с Дегом, лежа на животах, переглядываемся, строим рожи и хором произносим, создав стереоэффект: «Катись колбаской». Это вынуждает его переключиться на Клэр, которая лежит, уткнувшись лицом в шезлонг, потерянная для мира. Замечали, как трудно вывести из себя человека, у которого глубокая депрессия?

Тобиас переводит свой хищный взгляд на Элвиссу, которая в данный момент красит ногти розовым лаком «Гонолулу-Чу-Ча». Во взгляде этом читается откровенное превосходство над его объектом. Я просто вижу, как в обеденное время он, в синем костюме от «Сэвил Роу» и с таким же выражением на лице, снисходит до посещения какого-нибудь нью-йоркского кафе; любая официантка — жертва его мужского обаяния и живое доказательство его droit de seigneur [34].

— Ты что это разглядываешь, мальчик-яппи?

— Я не яппи.

— Черта с два.

— Я слишком молод. И у меня не так много денег. Может, я и кажусь яппи, но это всего лишь видимость. Когда подошла моя очередь на блага вроде дешевой земли и крутой работы, их запасы… как бы это выразить… истощились.

Сенсация! Тобиас недостаточно богат? Это признание выпихивает меня из моих размышлений — так порвавшийся при попытке его завязать шнурок способен мгновенно перенести вас в иную плоскость реальности. Я понимаю, что Тобиас, несмотря на маску, такой же синдзинруй— такое же поколение Икс, как и мы.

Ну а он понимает, что опять оказался в центре внимания.

— Честно говоря, стараться сойти за яппи — дело довольно изнурительное. Я даже подумываю, не бросить ли весь этот маскарад, а то сальдо получается отрицательное. Может, податься в богему — как вы трое. Переехать в картонный ящик на крыше здания Ар-си-эй [35]; отказаться от потребления белков; работать живой приманкой в парке «Мир аллигаторов». В конце концов, я могу аж перебраться к вам, в пустыню.

(Упаси господи.)

— Этого еще не хватало, — бросается в штыковую атаку Элвисса. — Я вашего брата хорошо знаю. Все вы, яппи, одинаковы, и я сыта вами по горло. Дай-ка погляжу тебе в глаза.

— Что?

— Дай-ка погляжу тебе в глаза.

Тобиас подается вперед, позволяя Элвиссе взять его за подбородок и выудить правду из его глаз, голубых, как подарочные голландские тарелки. Это занимает ужасно много времени.

— Ладно. Может, ты и не такая уж сволочь. Возможно, через несколько минут я даже расскажу тебе одну историю, которая не для всех. Напомни, чтоб я не забыла. Но я еще подумаю, рассказывать или нет. Сперва ты мне вот что скажи: ты умер, закопали тебя в землю, и летаешь ты себе в том мире, где мы все будем, — так вот, расскажи, чем тебе запомнилась Земля?

— Ты о чем? Не понимаю.

— Какое мгновение олицетворяет для тебя всю суть твоей жизни на этой планете? Что ты унесешь с собой?

Молчание. Тобиас не понимает, к чему она клонит, да и я, честно говоря, тоже. Она продолжает:

— Поддельные яппи-переживания, которые покупаются за деньги, — типа спуска на байдарках по водопаду или катания на слонах в Таиланде, — не в счет. Я хочу услышать рассказ об одном кратком мгновении твоей жизни, доказывающем, что ты и вправду жил.