Под куполом - Кинг Стивен (читаем книги онлайн бесплатно TXT) 📗
3
Когда они мчались сквозь лучезарный пояс, Барби ощутил что-то наподобие короткого умопомрачения, и не более того. У Эрни реальный мир этого фургона и этих людей вдруг заменила гостиничная комната, наполненная запахом сосен и ревом Ниагарского водопада. И в ней была женщина, которая стала его женой всего двенадцать часов тому назад, она подошла к нему, одетая в ночную рубашку, не более тяжелую, чем дыхание лавандовой кисеи, взяла его за руки и положила их себе на грудь со словами: «На этот раз нам не надо перерываться, любимый».
А потом он услышал вопль Барби, и это вернуло его к реальности.
- Расти! Ее трясет! Стой!
Эрни осмотрелся и увидел, что Джеки Веттингтон бьется в конвульсиях, глаза у нее закатились, а пальцы судорожно скрючены.
- Он держит крест, и все горит! - кричала она, из губ у нее брызгала слюна. - Весь мир горит! ЛЮДИ ПЫЛАЮТ! - выдала она визг на всю машину.
Расти едва не перевернул фургон, загнав его в канаву, потом сдал задом на середину дороги, выскочил из кабины и бросился вокруг к боковым дверям. Тем временем их уже отодвинул Барби, и Джеки вытирала слюну себе из подбородка собранной в форме чашечки ладонью. Ромми ее держал за талию.
- С вами все хорошо? - спросил ее Расти.
- Теперь нормально, да. Я просто видела… это было… там все было охвачено огнем. Белый день, но вокруг тьма. Люди п-п-пылали… - она начала плакать.
- Вы что-то говорили о ком-то с крестом, - произнес Барби.
- Большой белый крест. На веревке или на ремешке из холщовки. Он висел у него на груди. На голой груди. А потом он взял его рукой и поднял перед лицом. - Она сделала глубокий вдох, и теперь воздух выходил из нее короткими толчками. - Уже все туманится. Но… оох.
Расти выставил перед ней два пальца и спросил, сколько она видит. Джеки дала правильный ответ и проследила глазами за его пальцем, пока он двигал им влево-вправо и вверх-вниз. Он похлопал ее по плечу, а потом недоверчиво посмотрел назад, на лучезарный пояс. Как там Голлум сказал Бильбо Беггинсу[421]: «Это обман, моя драгоценная».
- Как ты сам, Барби. В порядке?
- Эй. Немного запаморочилось в голове на пару секунд, и все. Эрни?
- Я видел мою жену. И номер в отеле, где мы жили в наш медовый месяц. Ясно как днем видел.
Он вновь вспомнил, как она подходила к нему. Он много лет об этом не вспоминал, какой же это стыд, пренебрегать таким замечательным воспоминанием. Белизна ее бедер под коротенькой ночной рубашкой; тень треугольника волос между ее ногами; твердые соски натягивают шелк, чуть ли не прокалывая подушки его ладоней, когда она вводит свой язык ему сквозь губы и вылизывает внутреннюю сторону щеки.
«На этот раз нам не надо перерываться, любимый».
Эрни откинулся назад и закрыл глаза.
4
Расти выехал вверх по холму, теперь уже медленно - и остановил фургон между сараем и обветшалым фермерским домом. Там уже стояли фургоны «Розы- Шиповника» и универсального магазина Бэрпи, а также чей-то «Шевроле Малибу». Джулия загнала свой «Приус» внутрь сарая. Возле заднего бампера ее машины сидел корги Горес, он ее словно охранял. Вид у него был не очень счастливого пса и не подошел их поздравить. Внутри дома светились несколько коулменовских фонарей.
Джеки показала пальцем на фургон с надписью по борту «КАЖДЫЙ ДЕНЬ РАСПРОДАЖА В БЭРПИ».
- А он как здесь оказался? Ваша жена передумала?
Ромми оскалился.
- Вы не знаете мою Мишу, если смеете такое о ней подумать. Нет, мне нужно благодарить Джулию. Она завербовала двух своих лучших репортеров. Вот те-то ребята…
Он замолчал, увидев Джулию, Пайпер и Лиссу Джеймисон, которые появились из темного, кое-где пронизанного лунным сиянием сада. Они брели рядышком, держась за руки, и втроем вместе плакали.
Подбежав к Джулии, Барби схватил ее за плечи. Она была крайней в их маленькой шеренге, и фонарь, который она держала в руке, упал на землю поросшего сорняками двора перед дверями фермы. Она подняла на него глаза, стараясь улыбнуться.
- Итак, вас освободили, полковник Барбара. Один ноль в пользу нашей команды.
- Что случилось с вами? - спросил Барби у нее.
Тут же сзади к ним, весело подпрыгивая, подбежали Джо, Норри и Бэнни со своими матерями. Вскрики детей резко оборвались, когда они увидели, в каком состоянии женщины. К своей хозяйке с лаем подбежал Горес. Опустившись на колени, Джулия лицом зарылась в его мех. Горес понюхал ее и вдруг пошел на попятную. А потом сел и завыл. Джулия посмотрела на него и закрыла себе лицо ладонями, словно от стыда. Норри ухватила за правую руку Джо, а Бэнни за левую. Лица детей помрачнели, стали испуганными. Из фермерского дома вышли Пит Фримэн, Тони Гай и Рози Твичел, но не приближались, так и стояли тесной кучкой возле кухонных дверей.
- Мы пошли туда посмотреть, - глухо произнесла Джулия, куда-то делась ее обычная жизнеутверждающая интонация к-черту-все-ибо-мир-прекрасен. - Мы встали на колени вокруг той коробочки. На ней там еще такой символ, я такого никогда раньше не видела… это не кабалистика…
- Это ужасно, - включилась Пайпер, вытирая себе глаза. - А потом Джулия коснулась этой штуки. Одна она, но… но мы все вместе…
- Вы их видели? - спросил Расти.
У Джулии опустились руки, она посмотрела на него с каким-то удивленным выражением.
- Да. Я увидела, мы все видели. ИХ. Это ужас.
- Кожеголовые, - подсказал Расти.
- Что? - переспросила Пайпер. А затем кивнула. - Да. Думаю, их так можно назвать. Лица без лиц. Каменные лица.
«Каменные лица», - подумал Расти. Он не знал, что это означает, но понимал, что это истинно так. Снова вспомнил о своих дочерях и их подружке Диане, с которой они обменивались секретами и вкусняшками. А потом вспомнил своего наилучшего друга детства - они были друзьями, по крайней мере, на протяжении какого-то времени, но уже во втором классе Джордж как-то отпал - и волна ужаса вдруг накатилась на него.
Его обхватил руками Барби.
- Что? - он едва не кричал. - Что с тобой?
- Ничего. Просто… когда я был маленьким, у меня был один друг. Джордж Летроп. Как-то ему подарили на день рождения увеличительное стекло, такую линзу. И иногда… мы на перерывах…
Расти помог Джулии встать. Горес вновь подошел к ней так, словно то, чего он испугался, теперь развеялось, как развеялось внизу то сияние на фургоне.
- Что вы делали? - спросила Джулия. Голос у нее вновь звучал почти спокойно. - Расскажите.
- Это было в старой средней школе на Мэйн-стрит. Там было только две комнаты, одна для учеников первого- четвертого классов, а вторая для пяти-восьмиклассников. Игровая площадка там была не мощенная. Боже, там даже проточной воды не было, только нужник, который дети называли…
- Медовый домик, - подсказала Джулия. - Я тоже туда ходила.
- Мы с Джорджем ходили за спортивные лесенки на край площадки, к забору. Там были муравейники, и мы производили поджог муравьев.
- Не обвиняйте себя так уж сильно, док, - произнес Эрни, - многие люди занимались подобными вещами в детстве, а то и еще что похуже делали.
Эрни тоже когда-то вместе с парочкой друзей облили бродячему коту хвост керосином и подожгли спичкой. Это было такое воспоминание, о котором ему с кем-то поделиться было бы не легче, чем воспоминаниями о своей брачной ночи.
«Главным образом из-за того, как мы тогда хохотали, когда тот кот от нас драпанул, - подумал он. - Боже, как мы тогда хохотали».
- Продолжайте, - попросила Джулия.
- Я все рассказал.
- Нет, не все.
- Послушайте, - произнесла Джоуни Келверт. - Я понимаю, все это весьма интересно в психологическом смысле, но думаю, сейчас не время…
- Помолчите, Джоуни, - перебила ее Клэр.
Джулия так и не отрывалась глазами от лица Расти.
- Почему для вас это так важно? - спросил Расти. В тот миг он чувствовал себя так, словно кругом нет никого, кроме них двоих. Словно за ними никто не наблюдает.
