Банкир - Уоллер Лесли (лучшие книги читать онлайн бесплатно .txt) 📗

— Значит, ты мог бы… встать на пути в подобном случае? — спросил он.

— Ну, конечно, мог бы. Я не хотел бы думать, — добавил Тим, переходя на характерную для англичан насыщенность речи сослагательными наклонениями, — что один из моих родственников мог бы предположить что-нибудь иное.

— Кажется, я твой племянник, троюродный, — вставил Палмер. Он помолчал. — Во всяком случае, дядя Тим, спасибо за уделенное мне время.

— Нет необходимости становиться… м-м… — Подхалимом, — подсказал Палмер. — Правильно. И еще раз спасибо. Что-нибудь передать Джейн?

— Скажи ей, что племянник у нее нахал. — Тим перешел на чисто американскую речь.

— Ха! До свидания. — Палмер повесил трубку и снова перечитал свой план. Значит, так: в принципе он получил согласие Гаусса и совершенно конкретное предложение Хейгена.

Правительство может или поднять, или не поднять шум. Если не вмешается департамент Тима, то Вторая Фаза плана усложнится. А если бы Тим попытался воспрепятствовать переходу Гаусса, Вторая Фаза оказалась бы проще простого.

Он взглянул на часы. Из-за задержек, вызванных поисками телефонных номеров, разговоры затянулись почти до одиннадцати часов. Он поднял трубку и набрал номер Гейнца Гаусса.

— Алло?

— Гаусс, снова Палмер.

— Рад, что вы позвонили. Так много осталось висящим в воздухе.

— Ничего больше не висит. Как только вы разделаетесь с вашим контрактом с Джет-Тех, вы получите новый на пять лет, начиная с пятидесяти тысяч, и акции.

— Но вы… Акции? Пятьдесят тысяч? — Немец помолчал. — А с какой фирмой?

— Я расскажу вам обо всем в понедельник за ленчем.

— Вы хотите приехать сюда?

— Этого я не могу сделать, — объяснил Палмер. — Это было бы в высшей степени неблагоразумно. Кроме того, с нами будет еще один человек. Тот, кто вас нанимает. Как насчет ленча в «Клубе» в деловом квартале Нью-Йорка? Вы можете вылететь в понедельник утром и сесть на вертолет в Айдл-уайлд до станции на Уолл-стрит. Там я вас встречу.

— Пожалуйста. Все происходит так быстро… Я должен знать больше.

— Вы и узнаете. На ленче в понедельник.

— Но как я объясню свое…

— Послушайте, — резко прервал его Палмер. — Вы ведь не должны отчитываться перед ними за каждую секунду вашего времени, не правда ли?

— Ну, конечно, нет. — Неожиданно ответной резкостью Гаусс попытался искупить свою прежнюю неуверенность. — Совсем нет, — уверил он Палмера.

— Есть все же одна вещь, которую я хотел бы обсудить с вами заранее, — продолжал Палмер. — Эти, гм, эксперименты, о которых вы рассказывали. Раз это ваша собственная работа, вы свободно можете перевести их в другое место, не так ли?

— Но, Палмер, вы не обсуждали их с новой компанией?

— Ну, конечно, нет. Все же эти эксперименты являются решающим фактором сделки.

— Я вел записи, — сказал Гаусс. — Это мои личные журналы.

Даже если бы они остались там, посторонние ничего в них не поймут. Но в любом случае я помню все нужные данные.

— Вы знаете расписание утренних самолетов до Нью-Йорка?

— В девять, по-моему, и в одиннадцать.

— Возьмите на девятичасовой. Это десять по нью-йоркскому времени. В Айдл-уайлд вы прибудете в 11.30, а на Уолл-стрит— к полудню. Найдете меня там.

— Разве это должно происходить в таком ускоренном темпе, мой друг?

— Я думаю, что, — начал Палмер тоном, который, он надеялся, прозвучал не слишком уж торжественно, — я думаю, что каждый день, в течение которого вашей работе мешают, препятствуют, является одновременно и днем, в который, возможно, другие ученые опережают вас.

— Очень хорошо сказано, — сухо произнес Гаусс. — Но у меня огромное, страстное желание узнать, почему вас вдруг так заинтересовали мои дела?

— По многим причинам. Я уже объяснил, что чувствую ответственность за некоторые ваши неприятности. Но я не отрицаю и корыстный мотив.

— Так. И что же это за корыстный мотив?

— Человек, который встретит нас в понедельник за ленчем, — мой старый друг. Его фирма потерпела несколько неудач. Поскольку мы являемся их банком, я знаю, что компания хочет пойти по новому пути. Техника космического века так быстро развивается, что сегодняшний успех может стать завтрашней головной болью. Им ужасно нужен хороший рывок. Я думаю, что вы-то им и нужны. Я нашел, как одним выстрелом убить двух зайцев. Вот в чем дело.

— М-м. Кажется, я начинаю догадываться о личности нашего компаньона за ленчем.

— Давайте на этом остановимся. Вы слишком проницательны для меня.

— Только одно, — настаивал Гаусс. — Он недавно потерял хорошего человека?

— Это — лишь последнее звено в цепи неудач.

— Так. Тогда он также и мой старый друг, nicht wahr [Не так ли? (нем.)]?

— Bis Montag, mein alter Freund. Bis Montag [До понедельника, мой старый друг, до понедельника (нем.)], — парировал Палмер.

— Понимаю. — Несколько секунд Гаусс молчал. Потом: — Очень интересно. Я начинаю думать, что, вполне вероятно, мне это очень понравится.

— Мы должны выработать тактику освобождения вас от контракта с Джет-Тех.

— Последний из пятилетних контрактов истек в прошлом году. С тех пор из-за неудач ракеты «Уотан» на мысе Канаверал [Ныне мыс Кеннеди] я сижу на 90-дневных… э-э, как там они называются?

— Гаусс, я должен сейчас попрощаться.

Немец довольно рассмеялся: — Разве не auf Wiedersehen? [До свидания (нем.)]

— Naturlich. Auf Wiedersehen. [Конечно. До свидания (нем.)]

— Bis Montag. [До понедельника (нем.)]

Палмер повесил трубку и скорчил гримасу телефонному диску. Можно было бы предположить, мысленно сказал он себе, что Гауссу так же, как и мне, разговор по-немецки не должен доставлять удовольствия, хотя бы как некое возвращение к прошлому, к началу наших взаимоотношений. Но, по-видимому, ни один немец никогда не сможет преодолеть внутреннего убеждения, что его родной язык — самый лучший. Ведь, в конце концов, это язык расы господ. Палмер еще раз внимательно изучил свой рабочий план и перечеркнул пункт, обозначенный: «второй звонок Гауссу… корыстный мотив. § 1… компании нужен один хороший рывок». Он также перечеркнул пункт «первый звонок Хейгену… упомянуть Ааронсона… все время стараться уводить разговор от сделки». Потом он опять снял трубку и набрал номер Хейгена. Генерал ответил сам.