Розовый блейзер: нахальная меланхоличная история (СИ) - Кононенко Александр (читать книги полностью .TXT, .FB2) 📗

– Не, не, не. Котята, я стрелять ни в кого не стану.

– Дай сюда, – раздражённо сказала Эми и забрала револьвер. Умелым движением она открыла барабан, взглянула на четыре оставшиеся пули и защёлкнула обратно. – Негусто… Что мы будем делать?

– Есть одна идея, – ответил я.

– Какая?

– Смотри, – я высунул дуло ружья в окно и прицелился.

Звук выстрела в маленьком помещении чердака показался невыносимо громким. В правом ухе остался неприятный звон. Шрек с остальными пригибаясь спрятались за машинами. Дробь попала в соседский забор. Моего зрения не хватало, чтобы стрелять с высокой точностью, но, к счастью, цель была достаточно большой, чтобы я не мог по ней промахнуться. Металл ограждения оказался вполне толстым, поэтому выстрел его не пробил, а лишь оставил россыпь вмятин. Я выстрелил ещё раз. Выстрел попал в заднюю дверь припаркованной у подстреленного забора «Нивы». На всю улицу заревела автомобильная сигнализация.

– Ты совсем косой?! – с отчаянием в голосе воскликнула Амелия.

– Так и задумано, – успокоил я Эми.

– Что? Рассмешить их до смерти своей ужасной стрельбой?

Я переломил ружьё и сказал:

– Нет. Я привлекаю внимание соседей, чтобы они вызвали полицию. Слышал, что они после Пскова на такое быстро стали реагировать.

Пустые гильзы приятно пахли порохом, напоминая массивные новогодние петарды. Перезарядив, я выстрелил снова – осколки фонаря посыпались на чёрные внедорожники. Так я стрелял, стараясь тянуть малочисленные патроны, иногда по машинам, а иногда и просто в воздух. Шрек с людьми Котова спрятались за своими машинами. За геройство, видимо, Котов им недоплачивал.

После очередного залпа в коробке оставалось два последних патрона. План "Б" у меня не было. Оба патрона я разрядил в машину Шрека, одним выстрелом помяв дверь, а другим продырявив лобовое. При виде пустой коробки стало жаль, что я так глупо распорядился оружием.

– Ну и где же менты? – сказал я и с досадой бросил ружьё на пол.

– Молодец! Отличный был план, а главное – надёжный, как швейцарские часы, – съязвила Эми. – Теперь делаем, что скажу я. Сначала кто-нибудь из нас их отвлечёт… – она вдруг умолкла, – Слышите?

Я прислушался: к вою автомобильной сигнализации стал примешиваться другой звук – далёкие полицейские сирены. Мы посмотрели в окно: колонна из четырёх или пяти полицейских машин направлялась в сторону нашего дачного посёлка.

Шрек с громилами тоже заметили полицию и попрыгали по тачкам. Вид улепётывающих громил доставлял радость, несмотря на то, что мы всё ещё были далеко не в безопасности. Однако одна машина не стала сразу уезжать. Из неё вылез Шрек и направился к багажнику. Я не смог разглядеть, что он оттуда достал.

– Что он делает? – спросил я.

– Бутылку какую-то достал… Кажется, у него там Коктейль Молотова! – вскрикнул Илья, тыча пальцем на Шрека, который поджигал зажигалкой лоскут ткани, воткнутый в горлышко стеклянной бутылки. Когда пропитанная бензином тряпка вспыхнула, Шрек размахнулся и запустил бутылку в окно гостиной. Затем он снова прыгнул в машину и сорвался с места.

Ещё один пожар? Почему мне так «везёт» на огонь? Мы побежали вниз на первый этаж. Дымом ещё не пахло, значит, огонь ещё не успел сильно разгореться. Эми предлагала бежать к выходу, но Илья направился в комнату, куда влетела бутылка. Я вбежал последний и не поверил своим глазам.

Глава 16.

Я вбежал в комнату последним, растолкал застывших на месте Илью и Эми, прикрывая лицо руками от огня, но не почувствовал жара. Я опустил ладони и увидел, что осколки разбитого окна усыпали пол гостиной, а в центре комнаты как ни в чём не бывало стоял Игорь, держа в руках целую бутылку с горящей тряпкой в горлышке.

Однако немая сцена продлилась недолго. «Открывайте! Полиция!» – кричали тарабанившие в дверь голоса.

– Это конец, котята… – простонал Илья.

– Всё будет хорошо, – я попытался сказать это уверенно, сорвавшийся в конце голос, выдал моё неверие в собственные слова. Полиция перестала кричать и начала выламывать дверь. Мощные удары отдавались вибрацией по стенам дачи. Я повернулся к Амелии и сказал:

– Эми, лучше выбрось пистолет!

– Ты думаешь, я совсем тупая? Я его уже давно скинула! – раздражённо ответила Эми.

После серии ударов замок не выдержал и со звоном отлетел от двери. Несколько секунд оглушительного топота и Спецназ в чёрных касках и бронежилетах ворвался в комнату.

– На пол! На пол быстро! – кричал первый вбежавший в комнату боец. – Руги за голову! Быстро сказал!

Дальше всё случилось за мгновение. Я получил жёсткий удар прикладом по голове и рухнул на пол, меня тут же скрутили и сковали наручниками. Амелия оказалась рядом на полу, вдавленная в ковёр гостиной коленом, которое было больше её головы.

– Руки за голову! Это что там у тебя?! – крикнул один из бойцов, и прозвучала автоматная очередь. Пули растерзали кофту на груди у Игоря, и он упал, выпустив бутылку из рук, упал на живот. От выстрелов я дёрнулся, за что получил ногой по почкам. Под лежащим на полу Игоре начала образовываться лужа тёмной крови. Его голова была повёрнута в мою сторону, и я мог видеть его оставшиеся открытыми помутневшие зелёные глаза.

– Нет! – Илья попытался броситься к рухнувшему на пол другу, но был отправлен в нокаут кулаком в лицо.

Спецназовец остановил ногой катившуюся бутылку и доложил в рацию:

– Первый этаж чисто.

– Второй этаж чисто, – прошипел в ответ голос из рации.

Не скупясь на удары, нас вывели на улицу. Позади полицейских машин скопилась гулкая толпа снимающих всё на телефоны зевак. Нас с Эми и Илюхой посадили в разные машины. Из окна автозака я разглядел, как два санитара вынесли носилки, на которых узнавался накрытое белым покрывалом тело Игоря.

Над головой заревела сирена, и машина, в которой я сидел, держа скованные наручниками руки за спиной, тронулась.

Два часа продлилась мучительная поездка между разными отделами полиции. Трудно сказать, было ли это просто из-за обычной неразберихи или так нас пытались дополнительно измотать.

Когда меня вытащили из машины, уже начинало темнеть. Конвойный заломил руки так, что я мог смотреть только под ноги. В таком положении меня провели по зданию участка к крохотному помещению в подвале. По пути я попытался спросить, где Илья и Эми, но получил лишь грубое «Молчать!». Комната, в которой меня оставили, представляла собой коробку два на два метра, где не было окон, а над головой беспрерывно шумела вентиляция.

Долгое время за мной никто не приходил, и у меня появилась мысль, что эта комната – ещё один способ давления на меня, попытка заставить мой разум представить все самые ужасные сценарии. На запястьях болели следы от наручников. Я сел на бетонный пол и попытался отвлечься, но каждый раз, когда я закрывал глаза, я снова видел, как Игорь, сражённый автоматной очередью, валится на пол. Чувство вины раздирало душу из-за того, что я даже не подумал о том, что кто-то может погибнуть из-за моего плана. Хотелось заплакать, но не получалось из-за полного отсутствия сил.

Я так и сидел, уткнувшись лицом в колени, когда наконец услышал звук, ключа, скребущегося в замочной скважине. Тяжёлую дверь отворил сержант в чёрной форме.

– Встать! – рявкнул он на меня, снова напялил на меня наручники и повёл по коридору.

Мы остановились на втором этаже у деревянной двери одного из кабинетов. Постучав, сержант втолкнул меня внутрь со словами:

– Борисыч, вот держи жулика.

В узком кабинете у окна напротив двери лицом к лицу располагались два рабочих стола, за которыми сидело два полицейских, уткнувшись в мониторы. Один из них был высокий и носил форму, а документы на его столе были педантично сортированы по стопкам; второй – пониже, небритый и в простой серой рубашке, а на столе у него не было свободного места из-за скопившихся папок. Сержант усадил меня на стул перед ними, снял наручники и удалился из кабинета.