Все, что считается - Освальд Георг (книги онлайн полные версии .txt) 📗
Во внутреннем кармане пиджака – конверт с тридцатью тысячами. Начало делового сотрудничества с Уве и Анатолем не вывело меня из равновесия. До сих пор я не натворил ничего, что может привести к осложнениям. Взял деньги – ладно, ведь, в конце концов, брать деньги не запрещено. Дал обещание, хотя не уверен, что смогу его выполнить: вдруг не удастся убедить Бельмана, – правда, думаю, что сложностей с этим не будет. Как бы там ни было, пока еще у меня есть возможность отдать деньги обратно, сказать, что у меня нет никакого влияния на Бельмана, и вернуть всё на свои места. Я ведь могу поступить так прямо сейчас, куплю себе газету, изучу объявления о приеме на работу. Могу разослать резюме, и через пару месяцев у меня будет новое место службы. Но вместо этого я своей бывшей дорогой на работу направляюсь по магазинам с Сабиной. Когда мы сделаем покупки, возврата к прошлому уже не будет. Это будут, если можно так выразиться, судьбоносные покупки.
Я в нужном тонусе. Меня тянет в магазин «Меха», но выясняется, что Сабину от мехов воротит. Удивительно, что сегодня даже такие политически и социально незрелые люди, как Сабина, отказываются носить меха, считая это неприличным. С нотками благочестия она повторяет когда-то услышанное: животных содержат в недостойных условиях, уничтожаются целые виды. И вообще, если человек носит меха, то он молчаливо оправдывает убийство животных. И так далее и тому подобное. Меня начинает мутить от скуки, хватаю ее за руку и затаскиваю в магазин «Dolce amp; Gabbana», чтобы приступить к делу как можно скорее. Она разглядывает одежду как-то беспомощно, постоянно смотрит на ценники. Если цена на вещь снижена, то она обязательно говорит об этом вслух. Предлагаю ей не забивать себе голову подобной ерундой. Смеется несколько неуверенно:
– Я всегда ищу вещи по сниженным ценам.
– Так себя ведут только дешевые секретутки. Но ведь ты не секретутка. Разве ты секретутка? Скажи-ка, разве ты секретутка? – Удивительно, я начинаю волноваться. – Найди что-нибудь по повышенным ценам.
– Но повышенных цен не бывает.
– А мне плевать. Найди что-нибудь приличное, что-нибудь действительно дорогое. В смысле не то дерьмо, которое есть у всех, а то, что бы хотели иметь все.
Она нервничает, я ее смущаю. Начинает искать футболки, только представьте себе – футболки!
– Сколько они стоят?
– Двести пятьдесят марок каждая.
– Двести пятьдесят? Так почему же ты берешь всего две? Бери двадцать!
– Но мне не нужно двадцать.
– Почему?
– А что прикажешь делать с двадцатью футболками одной фирмы?
– Носить. Дарить. Да откуда я знаю! Не хочешь – выбери что-нибудь другое.
Провались ты пропадом! Да почему же она не хватает всё подряд! Эта замарашка своим воробьиным умишком за всю жизнь не зашла дальше самого элементарного: хочу это платье, хочу эти брюки, хочу эту блузку, хочу эти туфли, хочу эту куртку. Сейчас она может получить всё задарма, но до нее не доходит. Не буду же я ее трахать в обмен на тряпки! Еще входя в магазин, она спросила, чего я от нее хочу. Я же ясно сказал: «Я не собираюсь тебя трахать. Я хочу, чтобы ты сделала покупки. Чтобы купила дорогие вещи. Хочу просто смотреть, как ты будешь при этом выглядеть».
Глупая телка, никак не может въехать. Ведь на самом деле я хочу всего-навсего избавиться от своих денег, заработанных настолько кривым путем.
28
Поход по магазинам с Сабиной закончился полным крахом. Когда мы были у Версаче, она примерила шарфик, шелковый шарфик за целых четыреста пятьдесят марок. До Версаче мы побывали у Ланга и Гуччи, но у меня в кармане все еще оставалось двадцать пять тысяч. Я действительно рассердился. Попытался дать ей понять, что так дело не пойдет, и тут она разразилась слезами.
Этот шарфик я ей все-таки купил, хотя она и отбрыкивалась, а когда я пошел с ним к кассе, попыталась вырвать его у меня из рук. Я заплатил и сунул покупку в одну из ее сумок. Когда мы шли к метро и ссорились, в ней проявилась вульгарность. Во мне тоже. Она сказала, что я крут, но болен и что вместо задницы у меня мешок с деньгами. Я же назвал ее без всякой оригинальности глупой гусыней. Мы орали так громко, что прохожие останавливались и смотрели нам вслед, что дало мне повод бросить ее посреди улицы, ревущую, с сумками в руках, а в сумках барахла на пять тысяч. Я не считаю, что поступил жестоко.
Решил купить автомобиль. На самом деле в автомобиле за двадцать пять тысяч нет ничего особенного. Отдам нашу японскую развалюху – теперь за нее не выручишь больше пяти тысяч – и куплю себе «ягуар». «Ягуар дабл сикс» – машина очень приличная, подержанную можно купить за тридцатник.
Субботнее утро, встаю, надеваю костюм и еду на авторынок. Он называется «Моторама» и представляет собой, как и любой другой автомобильный базар, место весьма жалкое. Для многих покупателей здесь наступает Страшный суд. Все накопления, все кредиты, которые они, подсунув фальшивые сведения, буквально вырвали у своего банка из глотки, они тратят на «машину своей мечты». Эту машину им вкручивают типы с явно криминальным прошлым, потными лбами и гадкими улыбочками, выдающими их истинную сущность. Не успевают клиенты отсчитать деньги, как «машина мечты» разваливается на составные части, не проехав и половину пути от «Моторамы» до дома. Выхлопная труба отваливается, сцепление ломается, в зажигании пропадает искра. Само собой разумеется, ни о каком гарантийном ремонте речи быть не может. Начинаются рыдания и стенания, ведь все было понятно с самого начала, все всё знали, но человек просто не в состоянии отказаться от мечты, желание иметь «альфа-ромео спайдер», форд «Мустанг», «ауди» или форд «Фиеста» было настолько сильно и велико, что его исполнение казалось счастьем. Да это и было счастьем.
Конечно, и покупатели, и продавцы не настолько глупы, чтобы не бояться или, по крайней мере, не опасаться подобного исхода. И все-таки каждый из них играет отведенную ему роль – продавцы с чувством превосходства, покупатели же как перед закланием. Их ограниченные мечты вылезают наружу вместе с каплями пота, когда они, сжимая свой бумажник, мечутся от одной «модели» (как выражаются продавцы) к другой. Их плечи опущены, как будто в ожидании удара. Пока продавцы вешают им лапшу на уши, они воодушевленно кивают, думая про себя: «Нет, нет и еще раз нет!», а потом платят наличными.
Но мне все это безразлично. Если меня обманут, если проведут как желторотого юнца, то мне все равно. Хочу иметь «ягуар дабл сикс» за тридцать тысяч, и мне на самом деле не интересно, будет ли он ездить на следующей неделе.
Несмотря на это я, как и все остальные, шныряю вокруг выставленных на всеобщий обзор средств передвижения. И тут в глаза мне бросилась пара, явно выискивающая, подобно мне, что-нибудь подороже. Женщина была в обществе мужчины, и только поэтому я не сразу узнал мадам Фаруш. «Наверное, это ее муж», – подумал я, наблюдая, как они разглядывают «лексус», активно при этом жестикулируя. Поза, цвет волос, прическа, лицо, насколько мне было видно с такого расстояния, не оставляли сомнения в том, что это на самом деле мадам Фаруш, но тем не менее понадобилось больше минуты, прежде чем я это осознал. Ведет себя так, как будто меня не видит. А впрочем, может быть, она действительно меня не заметила.
Меня бросило в пот, словно она застала меня за чем-то неприличным. Не хочу, чтобы она меня заметила, поэтому принимаю решение немедленно покинуть «Мотораму».
Неужели мы встретились здесь случайно? Конечно нет. На «Мотораме» служащие моего экс-банка получают свои проценты, и я пришел сюда в надежде получить какую-никакую выгоду от того, что являюсь их сотрудником, хотя и бывшим.
И все-таки как гнусно, что она тоже здесь! Поворачиваюсь и натыкаюсь на ее взгляд. Она посмотрела в мою сторону случайно и сразу же узнала. Она видела, что я ее заметил, поэтому у меня не остается выбора. Если я не хочу выглядеть в ее глазах полным неудачником, то придется поздороваться.
