Сказки ночного города (СИ) - Полефф Александр Эл. (читаемые книги читать .txt) 📗
Надо сказать, данная легенда, отработанная до доли секунды и отточенная до блеска ланцета, всегда производит неизгладимое впечатление на пожилых людей, для которых законопослушность и четкость выплат - жизненное кредо. Вот и сейчас, сурово изрезанное морщинами лицо мадам Котревель, как-то вмиг потеплело, и она жестом пригласила меня войти в дом.
За чашкой бледного чая, предложенного мне на удивительно уютной кухне, обставленной в австрийском стиле, седая дама поведала мне следующее:
- Господин Ист, как человек, который ни разу не превысил свои расходы до необходимости прибегать к услугам кредитования, я осуждаю Мориса. Но, тем не менее, как мать, я не могу не осудить банк, который довел своим давлением юношу до петли!
- Простите, мадам Котревель, но мы сегодня впервые решили напомнить мосье Моруа о его долге... А насчет его, простите, самоубийства, я впервые услышал только что от вас. Расскажите, как это произошло? Я понимаю, для вас это был сильный удар, но отчетность - строгая штука...
- Я понимаю вас, господин Ист. Накануне вечером, если я не ошибаюсь, ему позвонил его брат. Он должен был приехать к нему из России. Они не виделись с детства! Для того, чтобы встретиться, они условились о столике в каком-то кафе. Морис бежал на встречу просто окрыленный! А вечером вернулся вдвоем с какой-то девушкой, но на мои вопросы о встрече с братом только сердито отмахнулся! Таким я его еще не видела...
- А когда он...покончил с собой?
- Я забеспокоилась, когда Морис не вышел к завтраку - в тот день у него была важная сессия с куратором. После обеда его двери оставались закрытыми, и я начала стучать. Тишина стояла просто гробовая. У меня есть запасная пара ключей, и я, отворив двери сама, увидела его...
- Благодарю вас от всего сердца! Только последний вопрос: когда мосье Моруа покинула его гостья?
Старушка нахмурилась, будто вспоминая подробности:
- Она не выходила от него! Боже... - вдруг прошептала она
- Простите, как это возможно?
- Очень просто. Ключи от выходной двери есть только у меня. В вопросах безопасности, естественно...
- Дубликат?
- Невозможно! - отрезала мадам Котревель - Мосье Моруа был исключительно порядочным человеком!
Когда тяжелая дубовая дверь захлопнулась за моей спиной, я, выждав около десяти минут, вернулся в палисад, окружающий дом. История становилась все более загадочной. Осмотр сада не дал ничего кроме замечания того, что таинственная гостья, вероятнее всего, покинула дом мадам Котревель через окно на втором этаже, а далее - по винограднику. Однако же, это должна быть очень спортивная барышня, поскольку, согласно описания старушенции, одета она была в длинное черное платье... Брат из России, говорите? Ну-ну...
Парадокс - самые светлые мысли обычно приходят в темное время суток, и наоборот. Почему? Кто его знает... Именно с этими мыслями, которым сложно дать окраску, я и вышел в поток яркого света, что рассеивался прожекторами на крыше кабаре по площадке перед заведением. Не люблю подобные места! Жалкая попытка объединить в себе слухи о куртуазных нравах парижанок вместе с претензией на респектабельность. К счастью обывателей, доложу я вам, владельцам подобных кабаре это не удается практически никогда. Вследствие же извечного ослиного упорства франков, кабаре, кафе-шантан и просто бордели растут в Париже, Марселе, Ницце, Монте Карло и прочих жемчужинах Франции с такой скоростью, что иногда кажется, что прорастают они на трупах своих собратьев, подобно грибам-паразитам.
Я вошел в полумрак заведения, заплатив требуемые пятьдесят монет ("сегодня шоу-программа, месье!") и первое, что бросилось мне в глаза, это ярко-красный прожектор, который вырывал из темноты телеса некой перезревшей дамы, которая с завидной устремленностью стаскивала с себя одежду. Вполне возможно, что данное проявление героизма (нужно быть отчаянно-смелым, чтобы показывать ЭТО добровольно) и было заявленной за входную стоимость шоу-программой. Не имея намерения любоваться одиночными и групповыми сеансами демонстрации уродств женских тел, я двинулся напрямую к барной стойке, за которой стоял рослый француз, по всей видимости, исполняющий функции вышибалы.
- Привет, дружище. Абсент?
- Отличный выбор, месье. Ксента? Ван Гог?
- Ван Гог, с вашего позволения.
Зеленая жидкость, которую ценители именуют Феей, закипела в крови, а я продолжил с отстраненным видом:
- Обычно здесь не так тихо, не так ли? - я вальяжно помахал перед носом бармена толстым портмоне.
Удочка оказалась верной, а наживка - вкусной:
- Еще бы! Сейчас сюда съезжаются все авантюристы Парижа и окрестностей. Увидеть Баньши - цель многих. Жаль, что все те, кто встречался с нею, уже не могут поделиться своими впечатлениями...Но такая версия русской рулетки стала весьма популярной!
- Почему это?
- Они умирают, месье... Неужели вы не слышали о самоубийствах?
- Нет. Я всего пару дней в Париже.
- О-о-о, тогда я с удовольствием перескажу вам эту новую легенду... Еще порцию?
Ход вполне оправданный, поскольку за время рассказа прощелыга определенно надеялся выудить из меня максимум денежных знаков, да и немаленькие чаевые получить шанс увеличивался. И тем не менее, я согласился послушать его историю, сделавшей средней руки кабак легендарным...
- Баньши, как утверждают сказки, - это вестники смерти. Плачем своим они предрекают гибель живым существам. Непонятно было только одно - является ли Баньши только пророком. Непонятно до момента, когда в двери "Диманш" вошел бледный молодой человек, одетый в кожаный пиджак поверх ярко-красной рубашки - примечательнейший стиль! Он пил только "Револьт" и, казалось, кого-то ждал. Не знаю, кого именно, но в тот момент, когда к нему подошла очаровательная мадемуазель, одетая в черное бархатное платье, он забыл о своем ожидании! Через три дня он пришел ко мне, заказал - как обычно - "Револьт" и сказал:
- Мне очень жаль, что я растратил свою жизнь даром! Иоаким Торве - вот как зовут самого непутевого человека, которого выпили целиком и полностью...
- Кто выпил? - удивившись подобному горячечному бреду, спросил я.
Он посмотрел на меня своими водянисто-голубыми глазами и сказал, чуть усмехнувшись:
- Ведьма. Баньши.
Потом, из газет я узнал, что этот самый таинственный Торве сбросился с крыши той самой ночью. Он пришел на вечеринку, проводившуюся каким-то готическим клубом на крыше заброшенной новостройки, много пил со всеми, а потом один из его товарищей обнаружил его тело на земле... С тех пор загадочная незнакомка уже много раз появлялась у нас. Каждый раз она выбирает одного кавалера и уходит с ним. Что случается потом, я думаю, ясно и покойнику...Точнее, только покойнику и известно! - хохотнул француз над шуткой, на которую способен только бармен.
- А есть ли у нее какие-то яркие отличительные приметы?
- А вот сейчас, месье, вы сами все и увидите. Вон она!
К дансингу подходила редкой красоты черноволосая девушка, одетая в длинное вечернее платье с открытой спиной. На ее шее зловеще поблескивал красный рубин, оправленный в металл. Ведьма, погубившая уже много молодых душ. Она казалась сотканной из льда - настолько холодным был ее взгляд, который она остановила на молодом, но уже пострадавшим от чумы ожирения буржуа...
Тишину, которая накрыла дансинг, классики литературы, наверное, назвали бы звенящей... Быстрым шагом я покинул стены заведения, в котором бездушная Судьба только что отметила смертным приговором еще одного несчастного. Вопрос, который оказался не прозвучавшим вслух, но очень животрепещущим - Судьба ли это? Но, поверите ли вы мне, я не хотел прояснять его лично, задавая вопросы.
Глава 3.
Есть ли в мире люди, которым вы не доверяете, согласно определенным внешним признакам? Я, вот, к примеру, абсолютно не доверяю людям с белесой поволокой у глаз. Знаете, есть такой тип, у которого глаза кажутся водянисто-прозрачными? Именно такими глазами обладал респектабельный парень, что смотрел на меня с фотографии в журнале "Максим", датированного апрелем прошлого года. Вроде бы все на месте - брендовая рубашка с белым, кружевным жабо, кожаный плащ с огромным количеством ремешков, замочков и цепочек, высокие combat boots, вероятнее всего - Стилзовские. Классическая иллюстрация к статье, посвященной готике старой школы. Я отпил добрый глоток белого рома и обратился к Феллис, глядящей с неодобрением на мою дурной тон - пить с утра в будний день:
