Артур Пеппер и загадочный браслет - Патрик Федра (читать бесплатно полные книги .txt, .fb2) 📗

— Чаю? С удовольствием.

Артур открыл дверь и оказался в помещении, где все пространство вдоль стен от пола до потолка занимали стеллажи, забитые книгами. В углу стояла высокая стремянка. Массивная мебель из черного дерева, потертые бархатные сиденья стульев и диванные подушки — всех оттенков рубинового, сапфирового, золотого и изумрудного. Ярко-синий потолок усыпан серебряными звездами. «Ничего себе», — удивился Артур. Он огляделся вокруг. Комната напоминала декорацию к какому-то фильму. Артур не стал садиться. Ему хотелось походить по этой комнате и посмотреть книги. У эркерного окна стоял большой дубовый стол с выдвижной крышкой. На нем расположилась старая пишущая машинка, с заправленным листом бумаги — все готово к тому, чтобы де Шофан принялся за очередной великий роман. Или за очередной великий плагиат. Артур подошел поближе, чтобы посмотреть, не напечатано ли что-то на листе. К его разочарованию, лист оказался чист. У Артура не было склонности к творчеству, и его всегда чрезвычайно занимало, каким образом люди зарабатывают себе на жизнь с помощью картин или книг.

Он не сразу заметил, что крышка стола покрыта толстым слоем пыли. Паркетный пол был весь в пятнах. Из щелей между диванными подушками торчали шоколадные обертки. Не так уж тут роскошно на самом деле. Артур выбрал стул, обитый фисташковым бархатом, и сел.

В комнату вошел Себастьян. В руках у него был пластмассовый поднос в красную и белую горошину, на котором стояли две дешевенькие чайные чашки и такой же чайник. Смахнув на пол стопку журналов, он водрузил поднос на кофейный столик. Артур поднял журналы и положил их на свободный стул. Себастьян не обратил на это никакого внимания — похоже, устраивать вокруг себя беспорядок было для него обычным делом.

— Ну вот, — сказал он. — Давайте я буду за хозяйку и налью всем чай. Так ведь говорится?

— Да. — Артур улыбнулся. Он с трудом удержался, чтобы не броситься помогать, когда заметил, что руки у молодого человека дрожат.

— Итак. — Себастьян протянул Артуру чашку с чаем и блюдце. Затем потыкал пальцем в стоявшие в комнате стулья, выбрал самый большой, с дыркой в поблекшей бирюзовой обивке, подвинул его к себе и сел, подобрав под себя ноги. — Расскажите мне о вашей жене. Зачем вы приехали сюда?

Артур рассказал про браслет и про свое расследование загадок каждого из шармов.

— Я и про себя тоже узнаю кое-что новое, — признался он. — С каждой новой встречей, с каждой новой историей, которую выслушиваю, я меняюсь, становлюсь, как мне кажется, чуть мудрее. Возможно, другим людям разговоры со мной тоже идут на пользу. Странное ощущение.

— Наверное, это здорово.

— Да, конечно, но в то же время чувствую себя виноватым. Я живу, а моей Мириам больше нет.

Себастьян понимающе кивнул:

— Когда-то я тоже чувствовал, что живу. Сегодня здесь, завтра там, кровь бурлит. И вот я здесь. В ловушке.

— Почему в ловушке? Разве вы не можете уйти когда захотите?

Себастьян досадливо махнул рукой.

— Давайте я расскажу вам о своей жизни, Артур. Ваша жизнь расцветает, а моя увядает. Звучит, возможно, пафосно, но именно так я это чувствую. Мы с Франсуа были вместе уже два года, когда он стал забывать, как его зовут. Началось с мелочей — он терял очки, забывал выключить свет. Вы можете сказать: с кем не бывает. Многим случалось нечаянно сунуть овсянку в отделение для посуды, потерять ботинки у себя под кроватью. Или войти в комнату и забыть, зачем шел. Или купить молоко, хотя в холодильнике уже стоит три бутылки. Вот только Франсуа чуть не сжег дом. — У Себастьяна выступили слезы. — Он поднялся наверх, чтобы поспать, как обычно, с двух до четырех. Я его в это время не тревожу, чтобы он набрался сил и во второй половине дня мог работать над рукописью. Я зашел в спальню, чтобы разбудить его, и увидел, что постель горит. Пламя доставало почти до потолка. А Франсуа просто сидел и смотрел в окно. Он даже не заметил, что ему что-то угрожает. Я схватил горящее одеяло, понесся в ванную, сунул его под душ. И им потом сбивал пламя. Матрас почернел и дымился. А Франсуа по-прежнему молчал. Я схватил его за плечи. С тобой все в порядке? Он смотрел на меня пустыми глазами. И тогда я понял, что разум покинул его. Он уже никогда не будет прежним, блистательным Франсуа.

Тут Артур начал понимать, что Себастьян как-то странно рассказывает о де Шофане — помощники так о начальниках не говорят.

— Как вы познакомились?

— Я приехал в Лондон четыре года назад и работал барменом в ночном клубе. Хозяева на меня орали и штрафовали за каждый разбитый стакан. Я был слишком молод и не умел за себя постоять. Однажды вечером Франсуа зашел в этот клуб с друзьями, и мы разговорились. Он стал заходить почти каждый вечер, мы болтали о том о сем. Так продолжалось три недели, а потом он предложил мне работу. Сказал, что от меня потребуется немного следить за хозяйством, немного вести его дела и немного составлять ему компанию. Он меня просто очаровал. Мне льстило, что я заинтересовал знаменитого писателя. Я переехал к нему, и с этого момента наши отношения стали развиваться.

Артур потягивал чай, размышляя о том, что означает слово «отношения».

— Надеюсь, я не утомил вас своим рассказом, — сказал Себастьян. — Мне надо выговориться. Я слишком долго молчал. Очень многие ненавидят Франсуа. Его друзьям и родственникам на него наплевать. Он сменил агента, и этот новый прощелыга думает только о деньгах, больше ни о чем. Остался только я. А я не могу его бросить. Поэтому сижу здесь и забочусь о нем. Нельзя уйти. Мне двадцать восемь лет, и я в тупике.

— Вы… его опекун?

— Теперь да, поскольку никакие другие отношения нас больше не связывают. Все изменилось. Когда мы встретились, Франсуа был само великолепие. Он был вольной птицей — за это я его и любил. Я помогал ему набирать тексты на компьютере, работал по дому, был ему секретарем. Он говорил, что я как пудель — такой же хорошенький и легко дрессируемый. Я на это смеялся, и ему нравилось, что я не обижаюсь. Он мог вести себя по-хамски, мог быть раздражительным и бестактным, но он дал мне крышу над головой. Он помог мне обрести уверенность. У меня появились деньги, чтобы посылать родителям. И теперь я считаю, что мой долг — заботиться о нем. Если я уйду, кто за ним присмотрит? У меня голова пухнет от всех этих проблем… — Себастьян прижал ладони к вискам.

— Больше за ним некому приглядеть? — спросил Артур.

Себастьян покачал головой:

— Я таких не знаю.

— Вам хоть есть с кем поговорить?

— Есть пара друзей, но не близких. Вы мне очень помогли, Артур. Я выговорился. Мне это было нужно, и мне стало легче. Я знаю, что рано или поздно мне придется отсюда уйти — иначе я сойду с ума.

— С тех пор как я стал выбираться из дома и встречаться с людьми, мне стало лучше, — подтвердил его мысль Артур. — А я и не думал, что мне когда-нибудь станет лучше.

Себастьян кивнул:

— Спасибо, что выслушали.

Они допили чай, и Себастьян собрал чашки. Он поставил их на крышку серванта рядом с четырьмя другими.

— Вы полагаете, что Франсуа и ваша жена были любовниками? — спросил Себастьян.

Он напрямую спросил о том, что крутилось в голове у Артура с того момента, как Кейт Грейсток показала ему ту фотографию.

— Думаю, это возможно, — ответил Артур.

— И вас это огорчает?

— Не то чтобы огорчает — скорее смущает. Я не знал, что в ее жизни до меня был другой мужчина. И я не понимаю, как она могла выбрать меня после такого… ненасытного в любовных делах человека.

Себастьян задумчиво хмыкнул.

— Вы ведь знаете, что Франсуа — гомосексуал?

Артур покачал головой:

— Нет. Как же он… — Что Себастьян гей он догадался, но де Шофан? Кейт расписала его как чудовищного бабника.

— Возможно, у вашей жены был с ним роман. В шестидесятых и семидесятых Франсуа просто не мог пропустить ни одной юбки. Мужчины ему тоже нравились. Но если бы он в то время открыто признался, это уничтожило бы его репутацию, он не смог бы работать. Ему нравилось считать себя легендой, поэтому у него было множество девушек и женщин. Слишком много. Не думаю, что он хоть с кем-то был достаточно долго, чтобы успеть разбить сердце… если только кому-то совсем слабому. — Последняя фраза прозвучала как вопрос.