Настоящие мемуары гейши - Михайлюк Виктория В. (читаем книги онлайн TXT) 📗
Я понимала, что время, проводимое с тетушкой Оима, бесценно. Она сказала, что очень рада, что я решила называть Масако мамой.
– Минеко, – сказала она, – я знаю, что у Масако довольно тяжелый характер, но она хороший человек. У нее доброе сердце, хотя иногда она слишком прямолинейна и серьезна. Ты всегда можешь доверять ей. Постарайся ладить с Масако, в ней нет даже и капли злобы. Она не такая, как Яэко.
– Я понимаю, тетушка Оима, – старалась уверить ее я, – не беспокойтесь о нас. У нас все будет хорошо. Давайте я сделаю вам массаж.
Минараи становятся ненадолго – на месяц или два. «Минараи» означает «учиться, наблюдая». Это шанс для будущих майко получить опыт из первых рук в очая. Девушка надевает профессиональную одежду и посещает ночные банкеты. Наблюдает за сложными нюансами поведения и этикета, учится умению поддерживать беседу, ведь вскоре ей придется демонстрировать все это самой.
Минараи спонсируется очая (ее минараидзяя), однако она может посещать и другие банкеты. Девушка каждый день сообщает своему очая о готовности к работе на текущий вечер, а владельцы организовывают ее встречи. Это удобно, потому что владельцы, выступая наставниками, должны отвечать на все возникающие вопросы. Довольно часто между владельцами и минараи возникают отношения, длящиеся потом годами.
Первым делом членам моей семьи, в случае если я сдам экзамен, следовало найти очая, которому можно доверить заботу обо мне. У них было несколько вариантов. Женщины семьи Сакагучи обычно учились в Томиё, женщины Ивасаки – в Манкику, а Яэко была минараи в Мино-матцу. По каким-то причинам для меня был выбран Фусаноя. Я уверена, что причина эта как-то связана с политикой Гион Кобу, проводимой в те времена.
Девятого января Кабукай огласили список гейко, которые будут принимать участие в следующем Мияко Одори. Мое имя оказалось среди них. Теперь все было официально.
Мне сообщили, что я должна сфотографироваться для рекламной брошюры и двадцать шестого января явиться к фотографу. Это означало, что Ивасаки окия должен подготовить мне соответствующую одежду, которую я надену в этот день. И снова все в доме закружилось в вихре приготовлений.
Двадцать первого января я вернулась с уроков танцев и пришла посидеть к тетушке Оима. Она как будто ждала меня, чтобы умереть, и отошла, как только я присела на постель рядом с ней. Кунико тоже была в комнате. Мы были так потрясены, что даже не плакали. Я отказывалась верить, что тетушки Оима больше нет.
Я помню ее похороны, словно это какой-то старый черно-белый фильм. Выдалось очень холодное утро, шел снег, и вся земля была им покрыта. Сотни провожающих собрались в Ивасаки окия. Все они были одеты в мрачные траурные кимоно.
Из гэнкана в алтарную комнату была постелена дорожка, засыпанная трехдюймовым слоем соли. Это был путь соли, просто белой соли.
Мама Масако сидела во главе комнаты, я и Кунико рядом. Напротив алтаря стоял гроб. Буддийские монахи, читая сутры, сидели напротив гроба.
После церемонии мы сопровождали гроб до крематория. Мы ждали два часа, пока тело кремируют, а потом прах специальными палочками положили в урну. Прах был белым. Мы увезли Урну обратно в окия и поставили на алтарь. Снова пришли монахи, чтобы провести для семьи отдельную церемонию.
Мама Масако стала теперь владелицей Ивасаки окия.
Несмотря на горе, мы продолжали подготовку к моему дебюту. Я должна была быть готова сфотографироваться двадцать шестого января, через семь дней после смерти тетушки Оима, в день ее первых поминок.
В то утро я пошла к парикмахеру, чтобы он уложил мне волосы. Затем в окия пришла мама Сакагучи, чтобы помочь мне наложить косметику на лицо и шею. Я сидела перед ней, чувствуя себя очень взрослой с этой новой прической и прекрасной, как королева. Сакагучи посмотрела на меня с нескрываемой гордостью. И только в этот момент я осознала, что тетушка Оима умерла, что ее больше нет. Я разрыдалась. Наконец-то исцеление началось. Заставляя всех ждать, я плакала два часа, и только после этого мама Сакагучи смогла наложить косметику на мое лицо.
Через сорок девять дней после смерти тетушки Оима мы похоронили урну с ее прахом в склепе Ивасаки на кладбище Отани.
17
Эстетика очая возникла из традиционной японской чайной церемонии, она требует особого артистизма и в более правильном переводе звучит как «путь чая».
Чайная церемония – это сложный и запутанный ритуал, используемый, чтобы насладиться чашечкой чая в небольшой компании друзей, позволив себе отвлечься от ежедневных забот внешнего мира. Для этого требуется огромное количество атрибутов, создающих идеальную простоту чайной церемонии. Сам чайный домик и все подручные предметы, используемые в нем, – это произведения искусства, созданные с предельной заботой. Хозяин заваривает чай для своих гостей, применяя целую серию кратких хореографических и без конца выполняемых движений. Здесь важна каждая деталь.
Точно так же и в очая. Для того, чтобы гости хорошо провели время, делается все возможное. Встречи в очая называются озашики. Обычно это переводится как «банкет» или «праздничный ужин» и одновременно является названием комнаты, где происходит встреча.
Озашики – это возможность для хозяина и гостей попробовать лучшие кушанья, отдохнуть, насладиться беседой и развлечениями, которые предоставляет очая. Озашики может длиться несколько часов и проходит исключительно приватно в отдельном помещении и, как и чайная церемония, дает прекрасную возможность отдохнуть от дневных забот. Очая предоставляет гейко и манко, однако тон вечера должны задавать гости.
Человек может стать клиентом очая только по персональной рекомендации. Просто так прийти с «улицы» невозможно. Новых клиентов могут представить старые, находящиеся на хорошем счету. Это ведет к избирательности процесса, благодаря чему можно быть уверенным, что любой гость, пришедший на банкет в очая в Гион Кобу, почти по определению уже заслуживает доверия, образован и культурен. Довольно часто родители, в качестве обучения, приводят на банкеты своих детей. Так что семьи могут иметь отношения с определенным очая на протяжении нескольких поколений.
Как правило, посетители Гион Кобу поддерживают с очая постоянные отношения. В некоторых случаях клиент может быть патроном нескольких организаций, однако деловые и личные отношения пересекаются в одном очая.
Между постоянными клиентами, посещающими озашики по крайне мере раз в неделю, если не больше, и очая складываются крепкие и доверительные отношения. Точно такие же могут сложиться между клиентом и гейко, которая ему больше всех нравится. Нам положено очень хорошо знать всех постоянных клиентов. Некоторые из самых дорогих мне отношений начались именно с озашики. Моими любимыми клиентами были профессионалы, эксперты в каких-либо областях знаний. Самыми приятными озашики были те, на которых я могла чему-нибудь научиться.
Были клиенты, которых я очень любила, и я всегда находила время, чтобы посетить их «банкет», вне зависимости от плотности своего графика. Некоторых я старалась избегать. Самым главным было то, что гейко нанимают для развлечения хозяина озашики и его или ее гостей. Ее работа заключается в том, чтобы люди чувствовали себя хорошо. Гейко приходит на озашики, и от нее требуется подойти к тому, кто сидит на почетном месте, и завести с ним разговор. Не важно, как и что она чувствует, выражение ее лица должно говорить: «Я не могла дождаться, когда я приду сюда поговорить с вами». Если ее лицо выражает: «Я вас терпеть не могу», девушка недостойна быть гейко. Ее исскуство заключается в том, чтобы найти что-нибудь хорошее в любом человеке.
Иногда мне приходилось быть любезной с людьми, которых я находила отталкивающими. Это оказалось тяжело, потому что негативные чувства довольно трудно скрывать, но клиенты платили за то, чтоб провести время в моей компании. Скрывать свои симпатии и антипатии и относиться ко всем одинаково – одно из фундаментальных требований нашей профессии.
