Дар дождя - Энг Тан Тван (книги серия книги читать бесплатно полностью .TXT) 📗

– Спасибо, что устроила эту встречу, – тихо сказал я в поднимавшиеся струйки дыма.

Слова предназначались для тети Мэй, и она улыбнулась. И добавила:

– Они тебя слышат, и я уверена, что они тоже принимают твою благодарность.

В конце концов я пробыл у деда целую неделю, и он с удовольствием показал мне город.

Однажды вечером мы проходили мимо открытой сцены, построенной на городской площади. Должно было начаться какое-то представление, и мы присоединились к толпе, собравшейся перед рядом самых огромных благовонных палочек, какие я видел в жизни: каждая примерно в семь футов высотой и толщиной с телеграфный столб, их макушки пылали багрянцем свежей магмы и курились тучами благовонного дыма. Несмотря на ряды с посадочными местами, толпа почему-то предпочитала стоять и ни один стул не был занят.

– Что здесь происходит? На этих стульях запрещено сидеть?

Дед покачал головой, и его брови почти сошлись в переносице в знак упрека моему невежеству.

– Сегодня начинается Праздник голодных духов [54]. Один раз в год двери подземного мира на месяц открываются, чтобы выпустить духов поблуждать по земле. Им не терпится вновь приобщиться к людским наслаждениям, пусть даже в качестве зрителей. Большинство из них безобидные, но есть и такие, кто кипит злобой и ненавистью. Мы стараемся не обидеть духов и угощаем их молитвами и едой, а торговцы и владельцы магазинов оплачивают народные представления, чтобы их задобрить и чтобы коммерция не пострадала. – Он указал на пустые ряды: – Это места для невидимых гостей. Садиться на них запрещено.

Открылся занавес, и публика зааплодировала. Представляли китайскую оперу, актеры были в густом гриме, с лицами, сначала выбеленными, а затем искусно расписанными красной краской. Вычурные костюмы ярких оттенков красного дополнялись тяжелыми и затейливыми головными уборами. Под пронзительные звуки оркестра актеры изображали стилизованные сражения, выделывая акробатические комбинации. Я пытался получить удовольствие от отточенных сальто назад и стилизованных фехтовальных поединков, но от мысли, что вокруг полно духов, которые жаждут человеческих ощущений и не могут насладиться ими по-настоящему, мне было неловко. Я изучал лица в толпе, гадая, кто жив, а кто призрак.

За день до отъезда дед отпустил шофера и сам повез меня за город, к известняковым холмам. Вблизи холмы оказались не такими голыми, как я думал. К ним, словно плесневый грибок, лепились кустарники и деревья, и в некоторых местах растительность была густой и гладкой, как шкура медведя. Через полчаса после нашего отъезда небо потемнело, словно собравшись пролиться дождем.

– Я как-то гулял вокруг этого холма, – сказал дед, – и увидел наверху вон ту глыбу, видишь? Отсюда она похожа на кошачью голову. Мне удалось пробраться сквозь деревья и заросли, и я обнаружил пещеру. Вход был настолько хорошо спрятан, что, если бы летучие мыши не стали вылетать на вечернюю охоту, я бы никогда его не нашел. Наверное, находка напомнила мне юность в монастыре и пещеры вокруг него. Внутри на стене были надписи, про которые я решил, что это буддийские сутры, и тут же подумал о Бодхидхарме. Кто знает, может быть, он побывал и здесь? В древности эти горы пользовались у отшельников популярностью. Я решил купить этот холм и построить на нем храм. Сейчас ты его увидишь, – и он указал вперед.

Мы преодолели подъем и остановились передохнуть. Храм был встроен в скалу. По сравнению с другими храмами, разбросанными по холмам, он был маленьким и невзрачным, выглядел заброшенным.

– Там больше никто не живет?

– Монахи давно ушли в монастыри побольше. Но я еще иногда сюда прихожу. Увидишь почему.

Пока мы взбирались вверх по склону, храм стал казаться чем-то сверхъестественным. Мне с трудом верилось, что он дело рук человеческих. Вокруг было тихо, так тихо, что даже сгущавшиеся в небе тучи казались посягательством на спокойствие.

Стены фасада поблекли и слились по цвету с камнем. Двери не было, открытый вход порос травой и вьюном. В трещину на стене когда-то упало семечко, выросшее в маленькое крепкое дерево гуавы, загораживавшее вход. Мы отодвинули ветви в сторону и прошли в крошечный пустой зал. Под ногами бросились врассыпную жуки, их лапки заскребли по полу со звуком, похожим на стук бусин в быстро перебираемых монахом четках. Послышалось эхо затихающего напева. Несмотря на его мирную пустоту, в храме ощущалось чье-то присутствие.

– Пойдем, – позвал дед.

Мы вошли в проход, стены которого были разглажены тонкими струйками сочившейся сверху дождевой воды. Туннель загибался вверх, и я один раз оступился на неровном полу. Сияющий круг света влек нас к себе, пока мы не вышли наружу. Проморгавшись, я с удивлением огляделся. Туннель выходил на площадку, со всех сторон окруженную склонами гор. Увидев мое лицо, дед ухмыльнулся. Единственным выходом был туннель, по которому мы пришли. Окружавшие площадку скользкие стены-склоны с острыми выступами отвесно уходили вверх. До вершины смогли добраться только цепкие корни деревьев и низких кустарников. Небо казалось светлой дырой, сквозь которую облака брызгали в нас мельчайшим дождем, отчего земля и трава высвобождали запертые в них запахи.

Дед взял меня за руку и подвел к нависшему козырьком выступу. Под выступом находились письмена, которые так его поразили. Следуя рельефу, они бежали сверху вниз по неровной скальной поверхности, невзирая на ее выпуклости, борозды и пустоты, и их плавность и энергия создавали впечатление, будто писавшую их кисть обмакивали в огонь.

Я провел по письменам пальцем и навсегда убедился, что они заключали в себе древнюю магию, что их создала древняя мудрость, потому что, когда мой палец их коснулся, я их почувствовал. Почувствовал внутри себя.

Дед смотрел, как мой палец путешествовал по символам, остановившись на последнем росчерке, – взглянув на кончик пальца, я увидел, что тот слегка светится красным. Я чувствовал тепло и легкий запах гари.

– Что они означают?

Дед пожал плечами:

– Не знаю. Но разве это важно? Они же заговорили с тобой?

Мне оставалось только согласиться.

Он посмотрел на небо.

– Хорошо, что пошел дождь. Раньше в дождь я всегда приходил сюда, сидел под письменами и наблюдал, как по скалам струится вода. Ты принес дождь, спасибо тебе за это.

Я понял, что он вложил в эти слова больший смысл. Он был благодарен, что я приехал к нему и что я, судя по всему, стал лучше его понимать.

Дед снял рубашку, и я увидел, что его мышцы сохранили твердость, не сдавшись перед наступающим возрастом.

– Мне говорили, что тебе дают уроки. Ты очень меня обяжешь, если покажешь, чему научился.

Я смахнул с бровей капли воды, поклонился и встал в стойку.

Он был быстр, быстрее, чем Эндо-сан. Его кулаки толкали меня назад, и мне ничего не оставалось, как блокировать их, чувствуя выстрел боли в предплечьях при каждом ударе. Его руки были тверды, как камень. Я нанес ему скользящий удар ногой по голеням, и он поморщился, а его руки на несколько секунд замерли. Войдя руками в его круг, я позволил ему схватить их, дав мне возможность молниеносно применить спиральный бросок «котэ-гаэси» с выкручиванием кисти наружу.

Лишив его равновесия, я нанес резкий удар в бок. Это было все равно что ударить гранитную глыбу, на него никак не подействовало. Дед разорвал мой захват, восстановил равновесие и нанес мне удар в голову. Я заблокировал его предплечьями, и сила столкновения заставила меня пошатнуться. Я сделал кувырок вперед, чтобы избежать атаки, понимая, что если продолжу гасить удары, то он скоро сломает мне руки.

Земля у меня под ногами скользила, но дед стоял как вкопанный и использовал для боя только руки. Я дважды ударил его по почкам, что всего лишь добавило в его лицо напряжения, тут же сменившегося мрачной улыбкой. Я перехватил его кулак и потянул на себя, выполняя мой любимый прием, «ирими нагэ», бросок на встречном движении. Я завел руку ему за подбородок, высоко подняв голову, но он предвосхитил мое намерение и парировал его, развернувшись и обойдя меня со спины. И тут же его руки в удушающем захвате сомкнулись вокруг моей шеи, колено уперлось мне в спину; одно нажатие – и не получавший восполнения кислород быстро растворился в крови.