Благородный дом. Роман о Гонконге. - Егоров Игорь Александрович (бесплатные онлайн книги читаем полные .TXT) 📗
— Мне все равно надо назад, в Коулун, — сказал он. — У меня встреча в отеле «Девять драконов». Составите мне компанию? Пожалуйста.
— А почему бы и нет? — согласилась она, довольная: спешить было некуда; времени, чтобы переодеться для приема с коктейлями — днем её пригласил Пламм, — оставалось ещё предостаточно. Ужин с Ландо Матой она решила перенести на следующую неделю.
Днем на обратном пути из Шатиня она часть времени продремала, тепло укутавшись, чтобы не озябнуть на сильном ветру, и свернувшись на широких удобных подушках, разложенных полукругом на корме.
Остальные гости разбрелись, у руля иногда появлялся Горнт — высокий, сильный, капитан своего корабля. Питер Марлоу в одиночестве дремал на носу. Потом они — Горнт, Кейси и Барр — сели пить чай с печеньем. Появились Пагмайр и Пламм, взъерошенные и довольные, а за ними — девицы.
— Хорошо спалось? — усмехнулся Горнт.
— Очень хорошо, — ответил Пламм.
«Ещё бы», — подумала она, глядя на Джейсона и его девицу, которая ей понравилась: большие тёмные глаза, стройная фигура, всем довольное создание по имени Вэй-вэй, которое следовало за Пламмом как тень.
Раньше, когда они с Горнтом остались на палубе одни, он рассказал, что на борту нет ни одной случайной девушки, все — особые.
— У каждого здесь есть любовница?
— Помилуй бог, нет. Но — уж извините — мужчины и женщины стареют по-разному, и после определенного возраста все становится непросто. Грубо говоря, занятия любовью, любовь и брак — это не одно и то же.
— И такого понятия, как верность, не существует?
— Конечно существует. Но для женщины значит одно, а для мужчины — другое.
— Это ужасно, — вздохнула Кейси. — Ужасно и так несправедливо.
— Да. Но только если вам так хочется смотреть на вещи.
— Это неправильно! Подумайте о миллионах женщин, которые всю жизнь работают, надрываются, ухаживая за мужчиной, занимаясь мытьем и уборкой, а теперь и помогая содержать детей. Их просто отодвигают в сторону, лишь потому, что они постарели.
— Мужчин тут винить нельзя, так уж устроено общество.
— А кто управляет обществом? Мужчины! Господи, Квиллан, вы должны признаться, что ответственность лежит на мужчинах!
— Я согласен, что это несправедливо, но не только в отношении женщин. Что вы скажете о миллионах мужчин, работающих до упаду, чтобы добыть — вот ведь замечательное словечко! — добыть деньги, которые тратят другие, в основном женщины? Давайте взглянем правде в глаза, Сирануш, мужчинам приходится работать до самой смерти, чтобы обеспечить других, и довольно часто в конце жизни — занудную, сварливую жену. Боже мой, взгляните хоть на половину Пага! Я могу указать человек пятьдесят, беспричинно растолстевших, безобразных и воняющих — в буквальном смысле слова. А этот маленький женский трюк, когда вы пользуетесь своими прелестями как западней, чтобы забеременеть и заполучить мужчину, а потом кричите: «Ату его!» — и с пеной у рта требуете развода и дележа имущества? Возьмите того же Бартлетта. Как подвытряхнула Линка его замечательная женушка, а?
— Вы об этом знаете?
— Конечно. Вы собрали досье на меня, я — на вас обоих. Разве справедливы ваши законы о разводе? Сначала оттяпать пятьдесят процентов всего имущества, а потом бедный малый должен ждать решения суда о том, какую часть от оставшихся пятидесяти может оставить себе.
— Это верно, жена на пару с адвокатом чуть в тюрьму не упрятали Линка. Но ведь не все жены такие. Но, боже мой, мы же не рабыни! И большинство женщин нуждаются в защите. Во всем мире с женщинами по сей день жестоко обращаются.
— Я не знаю ни одной настоящей женщины, с которой бы обращались жестоко, — возразил он. — Я имею в виду таких женщин, как вы или Орланда, которые понимают, что такое женственность. — Глядя на неё, он вдруг широко улыбнулся. — При этом, конечно, женщина должна давать нам, бедным, хилым ублюдкам, то, чего мы хотим, чтобы сохранить здоровье.
Она рассмеялась вместе с ним, тоже желая сменить тему: подобные вопросы не так-то просто решить.
— Ах, Квиллан, вы точно один из этих негодников.
— Вот как?
— Да.
Отвернувшись, Горнт стал смотреть на небо впереди. Кейси глядела на него, и он казался таким славным: стоит, слегка покачиваясь, ветер шевелит волосы на сильных руках, морская фуражка набекрень. «Я рада, что он доверяет мне и считает меня женщиной», — думала она, убаюканная вином, едой и его желанием. Она остро ощущала эту тягу с самого начала, как только ступила на борт, и теперь снова задумалась, как быть, если желание заявит о себе, что, похоже, неизбежно. Сказать ему «да» или «нет»? Или «может быть»? Или «может быть, на следующей неделе»?
А будет ли она, эта следующая неделя?
— Что будет завтра, Квиллан? На фондовой бирже?
— Для завтра будет завтрашний день, — бросил он, подставляя лицо ветру.
— Нет, серьезно?
— Я одержу победу или не одержу. — Горнт пожал плечами. — И в том и в другом случае я прикрыт. Завтра я покупаю. Если повезет, для победы мне хватит и ценных бумаг, проданных без покрытия.
— И что потом?
— А вы не понимаете? — усмехнулся он. — Я забираю у него все включая ложу на ипподроме.
— А-а, вам действительно это нужно, да?
— О да. Это будет символ победы. Он и его предки не пускали туда меня и моих предков. Конечно, я хочу этого.
«Интересно, смогу ли я заключить соглашение с Иэном? — рассеянно думала она. — Смогу ли я сделать так, чтобы Тайбань позволил Квиллану иметь ложу, собственную ложу в Хэппи-Вэлли, и помог ему стать распорядителем? Безумие, что они как два медведя в одной берлоге, ведь места более чем достаточно для обоих. Если у Мэртага получится, Иэн будет мне обязан».
Сердце забилось, захотелось узнать, выгорело ли дело с Мэртагом и с банком и, если выгорело, как поступит Квиллан.
И где Линк? С Орландой, в своих мечтаниях?
Она снова свернулась на корме и закрыла глаза. Соленый морской воздух, рокот двигателей и покачивание корпуса убаюкали её, и она заснула. Спала она без снов, уютно и покойно, как в чреве матери, и через несколько минут проснулась освеженной. Горнт сидел напротив и смотрел на неё. Они снова были одни, капитан-кантонец стоял за рулем.
— У вас такое красивое лицо во сне, — сказал он.
— Спасибо. — Она пошевелилась и приподнялась на локте. — Странный вы человек. Отчасти дьявол, отчасти принц из сказки, то сочувствуете, то не знаете жалости. Вон как замечательно вы поступили с Питером.
Он лишь улыбнулся и ждал, и в его глазах читался какой-то странный и приятный вызов.
— Линк... Думаю, Линк сражен Орландой, — бездумно проговорила она и заметила пронесшуюся по его лицу тень.
— Вот как?
— Да. — Она подождала, но Горнт лишь смотрел на неё и молчал. Это молчание словно подтолкнуло её, и она невольно добавила: — Думаю, и она сражена им. — Вновь повисла долгая пауза. — Квиллан, это часть какого-то плана?
Он мягко усмехнулся, и она ощутила его превосходство.
— Ах, Сирануш, странная вы. Я не...
— Не могли бы вы называть меня Кейси? Пожалуйста? Сирануш не годится.
— Но мне не нравится Кейси. Можно я буду называть вас Камалян?
— Кейси.
— А может, сегодня Сирануш, завтра Кейси, а Камалян для ужина во вторник? Ведь именно тогда мы завершаем соглашение. А?
Она насторожилась, даже не задумываясь.
— Это решать Линку.
— А вы разве не тайбань «Пар-Кон»?
— Нет. Нет, и никогда им не буду. Он усмехнулся. Потом промолвил:
— Тогда пусть будет сегодня Сирануш, завтра Кейси, и к черту вторник?
— Хорошо! — согласилась она, чувствуя к нему расположение.
— Прекрасно. Ну, а теперь, что касается Орланды и Линка, — мягко проговорил он. — Это их личное дело, и я никогда не обсуждаю чужие дела, даже с дамой. Никогда. Это не игрушки. Если вы подозреваете, будто я измыслил какую-то хитрость, чтобы обернуть её против Линка или вас и «Пар-Кон», то это просто смешно. — Он снова улыбнулся. — Я всегда замечал, что дамы манипулируют мужчинами, а не наоборот.
