Нас не сломить - Тин Сан (читать книги полные .TXT, .FB2) 📗

Вскоре поднялась До Ин Нвей.

— Вставай, Тхун Ин. — Эй Хмьин легким движением прикоснулась к плечу мужа. — Пора.

Тхун Ин порывисто вскочил на ноги.

— Возьми, сынок, — сказала мать, протягивая ему сверток с едой.

Тхун Ин положил сверток за пазуху, оглядел всех воспаленными глазами и вышел на улицу. Моросил дождь. Женщины смотрели ему вслед, пока он не скрылся за деревьями.

XVIII

Таков в этом краю сезон дождей. Моросящий дождь сменяется ливнем, затем на секунду проглядывает солнце и снова дождь, а то и гроза. Вот и сейчас бушевала гроза. Слышались раскаты грома, шум дождя и завывания ветра. Но в гостиной Со Я Чо было тепло и уютно. Несколько полицейских во главе с инспектором полиции и сам староста весело и приятно проводили время за бутылкой рисовой водки.

Но Тейн Хла лежала ничком на кровати, зажав уши руками. Она ненавидела эти постоянные пьянки и полицейских, отнявших у нее любимого человека.

До вечера было еще далеко, но в комнате стоял мрак. Гроза, бушевавшая за стенами дома, наводила на нее еще большую тоску. В мыслях она снова и снова возвращалась к тому ужасному дню, когда у них в доме полицейские схватили Ко Со Твея. Она перебирала в памяти мельчайшие подробности, пытаясь понять, как и когда отец сумел предупредить полицейских. Когда пришел Ко Со Твей, она, как обычно, заварила чай и собиралась уже его подать. Тут к ней приблизился отец и велел немедля удалиться в верхнюю комнату. Не смея ослушаться отца, она тем не менее задержалась на лестнице и видела, как почти тотчас же в дом вошли полицейские и увели Ко Со Твея. Сердце ее сжималось от боли. Она с нежностью вспоминала их мимолетные встречи. Теперь она твердо знала, что любит его.

Ее не пугало, что Ко Со Твей был намного старше ее. Она попросту не замечала этой разницы в возрасте. Он был для нее воплощением красоты, смелости, чистой и здоровой мужской силы.

В тот раз, когда он обнял и поцеловал ее, она ощутила тепло его большого крепкого тела. Ей показалось, что это тепло проникло в нее и охватило ее сердце.

Сегодня, как только в доме появились гости, Но Тейн Хла укрылась в спальне и не выходила оттуда. От пьяных криков и шума грозы у нее разболелась голова. Она погрузилась в тяжелый сон. Пробудилась она от удивительной тишины, царившей вокруг. Открыла ставню. Дождь прекратился, выглянуло солнце. Вдруг она увидела, что ее отец и несколько полицейских ведут к дому молодого парня. Она узнала в нем Со Маун Та. Но Тейн Хла поспешно отпрянула от окна. Хлопнула дверь.

— Ты ведь дружок Ко Со Твея, не так ли? — донеслось снизу.

Со Маун Та молчал.

— Ах ты, негодяй, будешь отвечать или нет?! — заорал полицейский инспектор.

— Да… да… — дрожащим от испуга голосом ответил Со Маун Та.

— Ты сдал только двустволку. А куда припрятал остальное?

— Я ничего не прятал. У меня было только одно ружье. Я сдал его старосте.

— Не лги. Нам известно, что у повстанцев было много оружия.

— У меня больше ничего нет.

— Раз ты отказываешься говорить сам, мы тебя заставим. Ребята, приступайте! — приказал староста полицейским. Послышались глухие удары.

Сердце Но Тейн Хла отчаянно билось. Она прижалась лицом к двери и замерла.

— Будешь говорить? — продолжал орать инспектор.

— Я все сказал. У меня никакого оружия больше нет.

— До чего же ты упрям, однако, — и, обращаясь к помощникам, инспектор приказал, — выбейте-ка из него эту дурь.

Удары, крики, стоны возобновились.

— Со Маун Та, зачем ты упрямишься? Признайся во всем! — услышала она елейный голос отца.

— Мне не в чем признаваться. Я сказал все.

— Как хочешь. Тогда мы тебя арестуем.

— Я говорю правду.

— Заткнись! Взять его!

— Прошу вас, не сажайте меня в тюрьму, — умолял Со Маун Та.

— Если не хочешь в тюрьму, давай сто джа, — потребовал инспектор полиции.

— У меня нет таких денег.

— Нет так нет. Уведите его. Он мне надоел.

— Ста джа у него действительно нет, но пятьдесят наверняка наберется, — вступился за парня староста.

— Ну ладно. Раз сам староста просит, согласен и на пятьдесят.

— Но у меня и пятидесяти нет.

— Все. Разговор окончен.

— Ну и болван же ты, Со Маун Та. Неужели не можешь достать пятьдесят джа? — журил его староста. — Ступай к отцу и скажи, чтобы он продал мне за пятьдесят джа одного буйвола.

Но Тейн Хла слышала, как все ушли. Ее потрясла сцена, свидетельницей которой она невольно стала. Возмущенная до глубины души тем, как у несчастного крестьянина государственные чиновники вымогали деньги, как пытался его обобрать ее собственный отец, она весь день не находила себе места. В ушах у нее стояли крики и стоны несчастного Со Маун Та, и она содрогалась при мысли о том, что где-то таким же пыткам подвергается ее Ко Со Твей. А к вечеру отец Со Маун Та привел рабочего буйвола и вручил его старосте. Буйвол был крепким, молодым и стоил по меньшей мере сто джа. И девушка поняла, что и ее некогда горячо любимый и уважаемый ею отец не прочь нажиться за счет несчастных крестьян. Она также поняла, что, выдавая Со Маун Та властям, Со Я Чо руководствовался еще и слепой ненавистью к Ко Со Твею.

Несмотря на то что почти все крестьянские руководители волости Пхаунджи сдались властям, обыски и облавы в деревнях не прекращались. Полицейские, пользуясь удобным случаем, выжимали последние пья из участников восстания, их родственников и всех, кто был с ними связан. Особенно подло изощрялись старосты. Полицейские подвергали истязаниям именно тех, на кого те указывали.

Вскоре после того, как Ко Хла Саун, Ко Шве Чо и Ко Нан Чо вернулись домой, их обвинили в убийствах, грабежах, вооруженном сопротивлении властям и арестовали. Но, к удивлению многих, Ко Чо Та из Оунхнепина не только не был арестован, но более того — был назначен старостой своей деревни. Эта честь была ему оказана за то чудовищное предательство, которое он допустил по отношению к своим товарищам. Будучи посвящен во все планы руководителей крестьянского восстания, он систематически информировал о них полицию.

Узнав о вероломстве Ко Чо Та, Тхун Ин пришел в неописуемую ярость. Он решил во что бы то ни стало рассчитаться с подлым изменником. Ко Чо Та, понимая, что рано или поздно его ждет возмездие, жил в постоянном страхе. Он всегда носил при себе оружие и без телохранителей шага не делал. Тхун Ин неоднократно пытался встретиться с ним один на один, но это ему не удавалось.

Яркое солнце показалось на безоблачном небе.

До Ин Нвей, Лоун Тин и Эй Хмьин сидели за завтраком, когда в дом ворвались полицейские.

— Ты жена У Аун Бана? — грубо спросил До Ин Нвей инспектор полиции.

— Да, — дрожа всем телом, ответила женщина.

— Где твой сын?

— Я не знаю.

— Как же ты можешь не знать, если даже нам известно, что он бывает здесь почти ежедневно.

— Я не знаю, где он, — твердо повторила До Ин Нвей.

— Я смотрю, тебе жизнь надоела! — грозно изрек инспектор, приставив дуло пистолета к виску бедной старухи.

— Откуда мы можем знать, где Тхун Ин. Он и от нас это скрывает, — вступила в разговор Эй Хмьин.

— А ты, насколько я понимаю, жена этого бандита?

Эй Хмьин молчала.

— Отвечай, когда тебя спрашивает инспектор полиции, — неистового заорал полицейский и ударил ее ногой.

— Да, я его жена, — ответила она, гордо подняв голову и с трудом сдерживая охватившую ее ярость.

— Вот ты какая! По всему видно, под стать своему мужу! Раз ты его жена, тебе лучше других должно быть известно, где он скрывается, — настаивал инспектор.

— Ничего я не знаю.

— Надеюсь, он приходит к тебе по ночам? — съязвил полицейский.

— Как вам не стыдно! — вспылила, смутившись, Лоун Тин.

— Какая стыдливая нашлась. А ты кто? Его сестра? Может быть, ты знаешь, где твой брат? — переключился инспектор на бедную Лоун Тин. Та молчала.