Замечательные женщины - Пим Барбара (читать полностью книгу без регистрации txt) 📗

Все мы – думаю, даже Джулиан – были так ошарашены его смелостью, что на мгновения потеряли дар речи. Лично я преисполнилась восхищения, поскольку не ожидала от него такой твердости. Я бы скорее поверила, что он отпустит какую-нибудь светскую банальность и наша встреча закончится обменом фраз о погоде.

– Он уехал за город, – без обычного самообладания пробормотала Елена. – И есть сложности, сами понимаете.

– В отношениях между людьми всегда есть сложности, – откликнулся Джулиан. – Надеюсь, вы не сочтете меня назойливым, но я действительно считаю, что вам следует с ним встретиться. И если я что-то могу для вас сделать, пожалуйста, дайте мне знать.

Елена смущенно его поблагодарила, и мы вошли в дом. У меня было такое чувство, словно я должна извиниться за смелость Джулиана, точно несу за него, да и за всех приверженцев церкви, личную ответственность в их столкновениях с людьми неверующими – и, возможно, так и было. Но я все равно невольно обрадовалась, что он высказался.

– Он, наверное, полагал, что обязан вмешаться, – рассеянно произнесла Елена. – Какая скука, наверное, все время творить добро, нести слово тут, нести слово там. Но я даже не подозревала, что такое взаправду делают.

– Вера определенно придает Джулиану стойкости. Кажется, они с Роки недавно вместе выпивали. Я видела, как они нырнули в паб на дальней стороне площади.

– Право же, Милдред, чего вы только не видите! От вас вообще что-нибудь ускользает?

– Я не могла их не заметить. Просто я случайно проходила мимо. Думаю, они разговорились, и Роки было проще говорить с мужчиной, чем со мной. Бывают, наверное, времена, когда мужчины объединяются против женщин, а женщины против мужчин. Вы с мисс Кловис – против Джулиана и Роки, а я – в роли рефери на теннисном матче.

Елена было рассмеялась, но, когда мы вошли в ее гостиную, сердито воскликнула:

– Но моих стульев нет! Это просто ужасно. И стола тоже! Милдред, почему вы их отдали?

– Извините, – кротко ответила я. – Роки дал мне список мебели, которую требовалось перевезти, и я просто следовала его указаниям.

– Вы всегда были на его стороне! – вырвалось у нее. – И вообще, стулья были свадебным подарком нам обоим. Он не имел права их забирать.

– Да, трудно бывает, когда что-то получаешь в подарок на свадьбу, – сказала я.

Но можно ли предвидеть расставание счастливой четы и всегда дарить то, что при необходимости легко поделить? Это, пожалуй, был бы чересчур циничный взгляд на брак даже для самого исполненного горечи дарителя.

Елена металась по квартире, ища и не находя предметы, которые называла своими.

– Вам придется ему написать, Милдред, – заявила она, садясь в единственное оставшееся кресло.

– Мне? Написать ему? А не лучше ли это сделать вам?

– Ах, я решительно не могу. Вы его знаете, и он скорее послушает вас, чем меня. В противном случае я попрошу Эстер Кловис или даже Иврарда.

– Сомневаюсь, что вам следует просить его, – вырвалось у меня, поскольку я вдруг вспомнила, что мне так и не представился шанс выполнить просьбу Иврарда, объяснив, что он ее не любит. Но сейчас это не имело значения. – И вообще, – продолжала я, – он на конференции Доисторического общества в Дербишире, так что толку все равно не будет.

– Ах, это, – раздраженно отозвалась Елена. – Представить себе не могу, зачем ему археология. Все это дилетантское копошение ничего ему не даст.

– Сомневаюсь, что тут есть то-то дилетантское, – возразила я. – У меня сложилось впечатление, что он очень педантичный человек и любит ясность.

– О чем это вы? – подозрительно вскинулась Елена.

– Ну, он определенно знает, чего он хочет, а чего нет. – Я замялась. – Я думаю, у него… э… очень высокие принципы.

– А, вы про то, что он не одобряет разводы, – небрежно сказала Елена. – И, естественно, он предположил, что если я поссорилась с Роки, то бегом к нему прибегу. Ну конечно! Поэтому он уехал в Дербишир.

Я была несколько ошарашена таким изложением событий, и это, наверное, читалось у меня на лице, так как она рассмеялась.

– Ну да, мужчины иногда бывают так очевидны. Обычно они ведут себя именно так, как ожидаешь, и зачастую довольно трусливо. Готова поспорить, Иврард ужасно перепугался, услышав, что мы с Роки не слишком ладим. На доисторическую эпоху ему, знаете ли, наплевать. Он всегда прикрывается этим Обществом. Оно для него удачный предлог – только потому, что я сама не являюсь его членом.

Это показалось мне бессмысленной тратой денег на членские взносы, и вообще, было что-то комичное в мысли о том, что мужчина прячется от женщины за доисторическую эпоху.

– Он познакомил меня со своей матерью. – Я понадеялась сменить тему. – Она мне показалась довольно странной.

– Она и есть странная, но, опять же, чего еще ждать от матерей, верно? Полагаю, у нас с Иврардом вообще нет никаких причин встречаться – помимо научного общества. Гораздо драматичнее было бы, если бы мы не виделись десять лет, а потом стали бы как та пара в сонете, о котором всегда вспоминают, когда с кем-то расстаются:

– Рискну сказать, что по прошествии десяти лет человека уже не любишь, – откликнулась я, – поэтому все равно ни капельки любви вы бы не сохранили, и это испортило бы радость встречи.

– Да, скрывать было бы нечего, и скорее всего, мы спрашивали бы себя, как могли хоть что-то испытывать. Наверное, лучше вообще забыть про Иврарда, поскольку он, по всей очевидности, не желает иметь со мной дела.

– Да, конечно, было бы лучше. Но забывать не так просто, – неуверенно заметила я.

– Наверное, и вам кого-то пришлось забыть? – так же неуверенно спросила Елена.

– Вроде того, – весело откликнулась я, думая про Бернарда Хизерли, но не желая по прошествии стольких лет вытаскивать на свет ту жалкую историю. – Пожалуй, с каждым такое иногда случается.

– А я-то думала, вам нравится Роки, – сказала Елена, как мне подумалось, с неподобающей прямотой. – В него ведь часто влюбляются.

Я попыталась рассмеяться.

– Вы про военнослужащих из женского вспомогательного?

– Они, конечно, влюблялись, но такого только следовало ожидать. Роки так красиво смотрелся в мундире, и был так добр к ним на приемах, и танцевал со всеми по очереди. Но вы знаете его таким, какой он на самом деле. И я знаю, что вы ему очень нравитесь. Он несколько раз мне говорил.

Последнее отнюдь не послужило мне утешением, и сам предмет разговора был крайне неловким.

– Наверное, мне лучше заняться письмом про мебель, – твердо сказала я. – Если дадите список того, что хотите получить назад, возьмусь написать его сегодня вечером.

– Ах да. – Елена встала. – Вы бы очень мне помогли. Как, по-вашему, священник не пригласит меня выпить? Он сказал, чтобы я дала ему знать, если он может что-то для меня сделать, ведь правда?

– Сомневаюсь, что он именно это имел в виду. Хотя, если он водил выпить Роки, почему бы ему не повести и вас? Но, кажется, сегодня у него вечер молодежного клуба.

Глава 20

Список мебели – не самое удачное начало для письма, хотя рискну сказать, что человек, склонный к полетам фантазии, даже список белья в прачечную способен превратить в поэму.

Я долго сидела за столом, не в силах взяться за карандаш и праздно переворачивая страницы блокнота, в котором вела счета и составляла списки покупок. «Какими увлекательным они были бы, будь это средневековые списки покупок, – думала я. – Но, возможно, и в этих тоже есть пища для поэзии – столько здесь сомнений и знаков вопроса». «Паек по карточкам, зелень, сухое мыло, почтовые марки» казались вполне рациональными и легко объяснимыми, но откуда запись «Красная ленточка?» Зачем мне понадобилась красная ленточка? Какая-то рискованная идея для перелицовки старой шляпки? Но если да, то идея была мертворожденная, поскольку я точно знала, что не покупала ленточку, и вообще маловероятно, что когда-либо стану носить шляпу, отороченную красной лентой. А «пашотница»? Это невоплощенная мечта или амбициозное стремление купить кухонное приспособление, позволяющее изготовить аккуратное, искусственное с виду яйцо-пашот? Но ничего такого я не купила, и казалось вполне вероятным, что в тех редких случаях, когда у меня заведется свежее яйцо, чтобы сварить его без скорлупы, я и дальше буду ловить его в кипящей воде, где белок отделяется от желтка и колышется, как актиния. Иногда я помечала места или магазины, в которые надо заглянуть. Я наткнулась на название известного римско-католического книжного, опять же со знаком вопроса. Кажется, я там ничего не покупала, но помню, как заходила туда под Рождество, когда подвальное помещение с ярко раскрашенными гипсовыми фигурами манило обещанием тихой гавани среди суеты толп.