Темная комната - Сейфферт Рейчел (книги бесплатно полные версии .txt) 📗
В отеле стоит тишина. В тесном холле за широким столом сидит молодая женщина. Она ярко накрашена, от жары ее макияж начинает сдавать. Она отводит Михе просторный и пустой номер. Кровать, да телевизор, да капающий душ в конце коридора. Когда женщина уходит, Миха, открыв окно, ложится на постель и закрывает глаза. В комнате душно. От простыней попахивает сигаретами. За стеной работает телевизор. Доносится музыка и визг тормозов, потом – чьи-то невнятные голоса.
Когда Миха просыпается, в комнате темно и прохладно. Он включает телевизор, потом идет в душ. Лежа в постели, смотрит вечерние новости на непонятном языке. Показывают Германию. Виды Франкфурта, канцлер машет рукой кучке журналистов. Миха выключает телевизор и натягивает одежду.
Ему хочется есть. Он выходит из отеля и отыскивает ресторан, о котором говорил таксист, но так в него и не заходит. Находит бар, но тоже проходит мимо. Ему кажется, что все на него смотрят. Он идет обратно в отель, заказывает в номер блины и поедает их под футбольный матч. Потом заказывает пива, и лишь много позже снова засыпает.
В Минске Миха проводит один долгий день. Вроде как осматривает достопримечательности, но в действительности просто тянет время. Он устал и совершенно сбит с толку. Весь город – сплошь широкие, унылые проспекты под серым, нависшим небом. Выйдя к реке, Миха бредет вдоль нее по тропинке, избегая дорог, выбирая по возможности парки. Над кронами деревьев виднеются купола церквей – вот он, Восток.
Для обеда Миха выбирает людный ресторан и жестами заказывает то же, что едят за соседним столиком. Клецки с грибами. Настоящее белорусское блюдо для настоящего немецкого туриста. Официантка одобряет. На главной площади он делает несколько снимков. Больше камеру из сумки не достает. Его не оставляет ощущение, что все на него смотрят. В киоске Миха покупает англоязычный путеводитель по Минску. В центре на развороте помещена карта города и его окрестностей. Вся карта усеяна красными точками; он смотрит в указатель. Места фашистских расправ; зачищенные гетто, стертые с лица земли деревни, расстрелянные жители. На мгновение Миха застывает в ужасе посреди дороги. Он вспомнил, зачем он здесь.
Два города, где бывал опа. Восемь деревень. Расположенный к северу от болот немецкий оплот сопротивления, где закончился последний для него год войны.
Миха приезжает в сумерках. Добираться из Минска пришлось на перекладных: на двух электричках и автобусе. Солнце скоро сядет, нужно искать ночлег. Городок маленький, нет даже автовокзала, только остановка. Миха садится на обочине и доедает Минины претцели. Они зачерствели, но ему, голодному, все равно. Здесь холодно и сыро. Прежде чем пойти искать комнату, Миха достает из рюкзака и натягивает еще один свитер.
Он находится на центральной улице – асфальтированной, с двусторонним движением. Обочины выложены бетонными плитами, ответвляющиеся улочки тоже забетонированы. От них отходят проселки; в иных местах укатанная грунтовая дорога крепка, как бетон, а по обочинам – лужи и слякоть. Когда он добирается до окраины, на центральной улице загораются фонари. Михе приходит в голову, что гостиниц здесь может и не быть. Уж больно маленький городок.
Он возвращается обратно, идет мимо остановки, хоть и не помнит, чтобы на въезде в город была какая-нибудь гостиница. На улице пусто, спросить некого. В домах загораются окна, по дороге мимо, еще издали осветив Михину фигуру фарами, катит грузовик. На соседней улице тарахтит двигатель, какой-то механик заработался допоздна. С открытого капота свисает лампочка, а хозяин машины копается в моторе.
Миха тихонько стучит по крылу. Механик приветственно улыбается, по-немецки и по-английски он не говорит, и терпеливо ждет, пока Миха продирается сквозь дебри разговорника. Снова улыбнувшись, механик жестами изображает спящего: глаза закрыл, голову положил на замасленную ладонь. Миха понимающе кивает, и, ударив по рукам, они отправляются к механику домой.
Маленькая комнатка нравится Михе сразу. Железная кровать; дощатые стены, выкрашенные в бледнозеленый; на окне пыльные кисейные занавески; стул и столик; огромный гардероб. Комната расположена в задней части дома, ее единственное окно выходит в сад, в темное вечернее небо. Механик доволен, что Миха согласился остаться. Он пишет на бумажке цифру, и Миха расплачивается за три ночи.
В кухне механик сажает Миху перед стаканом водки и скрывается за дверью. Через пару минут он возвращается со старушкой и увесистым томом. Старушка несет чугунок и буханку хлеба. Пока женщина достает тарелки и нарезает хлеб, механик листает книгу в поисках карты Европы. Подталкивает книгу Михе через стол, показывает пальцем на него, потом на книгу, потом снова на Миху. Миха указывает на Германию, и механик, энергично закивав, переговаривается о чем-то со старушкой у печки. Миха выжидающе смотрит на них, но они улыбаются. Миха не ожидал такого гостеприимства. Старушка ставит перед ним на стол суп, кладет хлеб. Погладив Миху по плечу, придвигает стакан с водкой к его тарелке.
Механик кладет руку на грудь.
– Андрей.
– Михаэль. Миха.
Привстав, они жмут над столом друг другу руки и улыбаются. Андрей представляет старушку как свою маму, или бабушку, Миха не совсем понял. Он протягивает ей руку, но та, улыбаясь, отмахивается, показывает на суп. Миха ест, а они смотрят и переговариваются между собой. Миха понимает, что речь ведут о нем, но неловкости не испытывает, ему даже нравится ласковый, шепчущий звук их слов. Андрей, подав жестом знак, снова выходит за дверь. Старушка улыбается Михе через стол, говорит с ним на белорусском или на русском, не разобрать. Он тоже ей улыбается и ест хлеб, который она для него нарезала.
Андрей приводит с собой нового молодого мужчину. На нем тоже надет засаленный комбинезон, под широкими ногтями черно. Он немного знает по-немецки и переводит для Андрея и его матери-бабушки.
– Они хотят знать, почему ты ехать к нам. Из Германия.
Миха видит, как он краснеет, стыдясь за свой хромающий перевод. Я не могу сказать о деде. Ему так уютно сегодня здесь, на этой кухоньке. Миха отвечает, что у него отпуск: «Я – турист», – и они начинают смеяться. Андрей говорит, мужчина переводит.
– У нас тут есть люди из газет. Чернобыль. В Припяти радиация, и они едут мимо наш город. Это недалеко.
– Я не журналист.
– Да. Хорошо. Они рады, что турист. Андрей и его мать.
Всей компанией пьют водку; сидят вместе за кухонным столом и улыбаются друг другу. Андрей пускается было в новые расспросы, но мать шлепает его по руке. Андрей виновато смотрит на Миху, снова жестами показывает «спать», и Миха кивает. Все встают, и Андрей ведет Миху в его комнату. Показывает, как включать свет, где находится туалет, и они желают друг другу спокойной ночи.
Миха, пока чистит зубы и укладывается в кровать, слышит в кухне их голоса.
Теперь, когда он здесь, он не знает, что делать. Нужно искать людей, расспрашивать, не тратить время зря. У него есть единственная фотография, которую он так и не положил обратно в бабушкин альбом, что у изголовья кровати. Опа во время медового месяца, на фоне озера, без пиджака. Всего за несколько лет до приезда сюда.
