Вспять: Хроника перевернувшегося времени - Слаповский Алексей Иванович (полная версия книги TXT) 📗
Единственный текст, в котором есть что-то вроде попытки обосновать возможность поворота времени, — и то ничего непонятно. Досадно.
Женщины оказались, как это не раз бывало в истории, мужественнее, они нашли себе множество дел, которые спасали от ощущения движения в тупик, наполняли жизнь смыслом.
Ну, первым делом, надо воспитывать и учить детей. Будут они дальше уменьшаться, это еще вопрос не решенный, откат в прошлое не значит, что можно разбаловаться и ничего не делать. И потом: пусть каждый день появляются те продукты, которые в аналогичный день были, но надо же все-таки готовить!
Тем, что осталось со вчера, сыт не будешь, да и нездорово это, питаться вчерашним. Убраться — чтобы до вечера не сидеть в грязи. Почитать теперь на досуге тоже наконец-то можно. Посмотреть телевизор: большинство каналов приспособились работать в прямом эфире, а если показывают фильмы и сериалы, то, как правило, веселые, легкие, и это правильно, учитывая, какое на дворе время. При этом сериалы идут в правильном порядке: с первой серии по последнюю, а не задом наперед. Кому интересно смотреть с конца до начала, если уже известно, кто за кого замуж вышел?
И общаться женщины стали друг с другом гораздо чаще.
Например. Ольга Егоровна Перевощикова неожиданно сблизилась с Ларисой Юльевной Столпцовой. Раньше каждая из них считала себя первой леди: одна жена главы города, другая жена хозяина градообразующего предприятия, при этом Лариса видела Перевощикову провинциалкой, типичной простухой — женой местного администратора, пусть она и учительница по образованию. А у Ларисы образование филологическое, она из интеллигентной семьи, у нее широкий кругозор; когда-то именно на это прельстился Столпцов (и на приятную внешность, конечно), сказав:
— Хоть обтешешь меня немного!
А Ольга Егоровна в свою очередь понимала жену Столпцова как балованную барышню, выскочившую замуж за деньги, а не за человека.
Инициатором встречи была Ольга Егоровна. Ее беспокоило, что муж почти каждый вечер возвращается пьяный, потрепанный и побитый — его встречи-баталии со Столпцовым продолжались. Мужчины пытались прекратить этот бесконечный и бессмысленный спор, но через день-другой тянуло друг к другу, начинали мирно, с обоюдных предложений поговорить о чем-то хорошем, отвлеченном, но неизбежно переходили на личное, горячее, часто заканчивая дискуссию потасовкой.
На самом деле это был только повод. Ольга Егоровна надеялась, что встреча с женой Столпцова приведет к ссоре. Ей всегда хотелось высказать этой Ларисе все, что она о ней думает, но сдерживала себя: им ведь в одном городе жить, поддерживать отношения в связи с сотрудничеством мужей. Но, если все так пойдет. Лариса может исчезнуть из города, так и не узнав о себе правду.
Ольга Егоровна повела разговор таким образом, что выходило, будто Лариса виновата в поведении мужа.
— Зря ты, Оля, — ответила Лариса (они общались между собой попросту), — я, наоборот, каждый день ему говорю, что он глупостями занимается. Меня другое беспокоит: что произошло у Анастасии с Анатолием?
— А что произошло?
— Анатолий в депрессии, из дома не выходит.
— Считаете, моя дочь виновата?
— Я этого не сказала. Но они наши дети, мы могли бы помочь.
И удивительно. Ольга Егоровна тут же забыла о своем первоначальном намерении. Да, ей не очень нравился Анатолий — раньше, когда было будущее. Но она всегда допускала, что с течением времени может открыть в нем хорошие черты. Это ведь приятно — открывать в человеке хорошие черты. Теперь будущее закрыто, но, пожалуй, можно попробовать изменить свое отношение в прошлом. По крайней мере, это настоящее материнское занятие: мирить детей.
И они стали обсуждать возможные способы повторного сближения Анатолия и Анастасии. Каждый день сходились для этого, перебирали варианты, отвергали их, придумывали новые, но ничего конкретного пока не предлагали ни Анатолию, ни Анастасии: оказалось, что планировать действия интереснее, чем реализовывать эти планы.
Заодно, за чаем с ликером. Лариса рассказала о своей юности, детстве. И вдруг взяла да и открылась, поведала о глупом романе с пошлым человеком Борисом Клокотаевым. Они несколько дней подряд говорили о странностях любви, у Ольги тоже нашлась история одного увлечения — и тоже человек был пошлый, мелкий. Через пару недель они пришли к выводу: всякую замужнюю женщину инстинктивно тянет к мужской особи более слабой во всех смыслах, чем муж, для того, чтобы она убедилась в единственности мужа, крепче привязалась к нему, оценила в полной мере.
Так они засиживались до вечера, и однажды их застали Перевощиков и Столпцов. Они явились вместе: Петр Сергеевич на этот раз так сильно помял Игоря Анатольевича, что тот не мог самостоятельно идти.
Коря и журя мужей, охая и ахая, вызвали скорую помощь, примчался Костя Мачурин, облегчил, чем мог, страдания Столпцова и сказал, что до завтра заживет. И это не воспринималось как шутка.
Выяснив, что их жены подружились. Перевощиков и Столпцов захотели узнать, в чем дело (не замышляют ли чего совместно против них?), и однажды собрались все вместе в доме Игоря Анатольевича. Поговорили, выпили — дамы чаю с ликером, а мужчины коньяку, а потом Перевощикову вдруг попалась на глаза коробка с игрой «Монополия».
— Не сыграть ли нам? — предложил он.
Начали играть.
И с той минуты обрели, можно сказать, вторую жизнь. То, чего так не хватало Перевощикову и Столпцову, — управлять, расставлять силы, стратегически мыслить, тактически хитроумничать, делать шаг назад, а потом два шага вперед, всё они обрели в этой игре. А для женщин игра стала аналогом человеческих отношений, почти любовных-с интуитивными рисками, азартом, разочарованиями…
Если и были в те дни счастливые люди в Рупьевске, то, наверное, эти две пары. Прошлое иногда забрасывало Перевощикова и Столпцова туда, где они уже были, — в Придонск или в Москву, но они тут же нетерпеливо мчались домой, к своему спасительному очагу. Вернее, к двум, потому что по старому счету собирались то у Столпцовых, то у Перевощиковых.
О восстановлении любви Анатолия и Анастасии Ольга и Лариса перестали думать.
Но те и сами об этом не думали.
Анатолий увяз в своих расчетах, каждый день склеивал огромные бумажные простыни графиков, развешивал их по стенам, вычислял, чертил диаграммы. И однажды вдруг — сошлось.
Сошлось на четвертом мая, пятнице. Анатолий помнил, что четвертого мая был в Придонске, выполняя поручение отца, — надо было положить на счет в одном придонском банке немалую сумму наличными. Симпатичная операционистка, всегда особо улыбавшаяся Анатолию, помнится, сказала:
— Странно, то в праздники снимают все, а то все кладут. У нас и так скопилось столько, что на годовой бюджет всей области хватит. А хранилища нормального своего нет, а инкассацию не провели почему-то. Все выходные будут тут миллиарды лежать.
— Учту, приду и ограблю, — галантно сказал тогда Анатолий.
— Хорошо бы — нам работы меньше, а то считаем, считаем! — ответила операционистка.
Это не значит, что Анатолий, вычисляя День Обратного Поворота, подгонял к четвертому числу, как к оптимальному времени для ограбления банка (а он решил именно ограбить банк — самое быстрое и легкое). Как-то само сошлось. Ну, может, одну циферку подвинул, однако потом перепроверил себя несколькими способами. Нет, все сходится. Четвертого он берет деньги, которых ему хватит до самой смерти, а потом по всем расчетам наступит не третье, а пятое. Деньги останутся у него.
Четвертого мая, к концу рабочего дня. Анатолий приехал в Придонск. Оставил машину за несколько кварталов от банка, взял огромный чемодан на колесиках. С этим чемоданом вошел в банк, предварительно натянув на себя маску, сделанную из лыжной шапочки, хотя знал, что камеры наблюдения в банке давно уже не работают, охраны нет, — какой смысл: если вздумается кому-то сдуру покуситься на ограбление, завтра деньги все равно вернутся. Служительницы за перегородкой пили чай.
