Она так долго снилась мне... - Коэн Тьерри (список книг txt) 📗
В нем явно никто не прятался. Он весь был как на ладони.
Наши силы были равны.
Мсье Гилель появился буквально через несколько минут после ухода Лиор. Я так и стоял неподвижно, не в силах стряхнуть очарование последних моментов нашей встречи.
— Хе-хе, наши дела, кажется, идут неплохо, — усмехнулся старик.
Я радостно обнял его за плечи.
— Мы встретимся сегодня вечером!
— Замечательно! — вскричал он. — Я сидел в кафе напротив. Твой наблюдательный пункт превосходен. У меня была картинка, но не было звука. Ну, расскажи-ка мне все скорее.
Я пересказал ему нашу беседу. Рассказал, как испугался вновь потерять ее, как мямлил, приглашая на свидание, как она, в конце концов, согласилась.
Он внимательно выслушал меня, кивнул, ликующе хохотнул, но, когда я закончил свой рассказ, опять посуровел.
— Все это прекрасно, но… ты до сих пор не сказал ей правды.
— Не было возможности… Может быть, скажу ей сегодня вечером. В общем, не знаю. Я так боюсь ее потерять… Посмотрю, может, к слову придется…
— Нет-нет! Ты не имеешь права дальше скрывать от нее, кто ты такой. Чем больше ты медлишь, тем сильнее обидится она на тебя, когда все узнает. Раз уж ты сразу этого не сделал, объясни ей все как можно скорее. Если будешь и дальше скрывать такие важные вещи, увязнешь во лжи и обмане.
Он был прав, я это понимал. Однако у меня было предчувствие, что еще рано открывать ей правду, необходимо было убедиться, что она интересуется мной, а не тем писателем.
— А вы ведь не любите ложь, да?
— Ненавижу! — рявкнул он.
— А как прошла консультация у врача?
Он нахмурился.
— Это другое дело, ситуация вынудила меня соврать.
— Вот и я о том же. Как только ситуация сложится благоприятно, я тотчас же признаюсь, кто я на самом деле.
— Но это ведь совсем маленькая ложь. Просто чтобы эта встреча все же состоялась.
— Это правда, и я вам очень благодарен.
— Ладно, хватит дискуссий, — отрезал старик. — Иди домой, переоденься. Надень костюм, причешись, надушись и возвращайся.
Я искренне расхохотался, и меня окончательно отпустило.
— Что? Что я такого сказал? — возмутился мсье Гилель.
— Я не стану переодеваться! Мы лишь зайдем посидеть в кафе.
— И ты собираешься идти в таком виде? — поразился он.
— Да. Она видела, что я так одет, и зайдет за мной после работы. И ей покажется странным и смешным, что я уже в костюме.
— Женщинам никогда не кажутся смешными усилия, которые мы делаем для того, чтобы им понравиться! — парировал он.
— И к тому же я никогда не ношу костюмов.
— О господи, до чего же я отстал от жизни! — признал он. — Делай как тебе заблагорассудится. Но иди хотя бы причешись, лохмы торчат во все стороны!
Я подчинился из уважения к нему — и потому, что был счастлив. И потому, что его советы и даже его упреки меня несказанно радовали. Так давно никто не бранил меня, не распекал…
Так давно я уже не чувствовал себя сыном.
Остаток рабочего дня меня лихорадило. Хоть я старался держать себя в руках, но то и дело взглядывал на часы, все валилось из рук, мысли разбегались… Мсье Гилель от души потешался над этим зрелищем.
О чем мы будем говорить? Я изо всех сил пытался вспомнить понравившиеся сюжеты, выбрать книги, чтобы ей посоветовать.
А если мы заговорим о нас, смогу ли я признаться ей, кто я такой? Я пытался представить, как я буду объясняться и оправдываться, как извинюсь за то, что скрыл от нее правду. Но эти мысли ввергали меня в панику. Я представлял, как она, оскорбленная, встает, с презрением смотрит на меня и уходит навсегда из моей жизни.
Подошло время закрытия магазина. Ее не было. Передумала?
Мсье Гилель, обычно очень пунктуальный, слонялся по магазину, давая мне возможность подождать.
Она вошла в магазин, опоздав на две минуты. Вид у нее был слегка смущенный.
— Простите, пожалуйста, — сказала она. — Я немного опоздала.
Мы попрощались с мсье Гилелем. Он скромно кивнул в ответ, словно для него самым обычным делом было, что мы уходим вот так вдвоем.
— Туда? — предложила она, показав рукой в направлении ближайшего проспекта.
Я сразу заметил, что с ней что-то не так. Она казалась напряженной, недоверчивой, словно была настороже.
— Может быть, перейдем на ты? — предложил я.
Она пожала плечами с таким видом, словно это само собой разумелось.
— Я рад, что ты согласилась встретиться со мной, — сказал я.
Эта первая фраза со словом «ты» меня самого несколько резанула, в ней была интимность, которая еще не установилась между нами. Она тут же помрачнела. Остановилась, повернулась ко мне.
— Я хочу сразу внести ясность, — заявила она твердо. — Не хочу, чтобы была какая-то недоговоренность. Я пришла выпить по стаканчику, посидеть в кафе, поговорить о литературе или о чем угодно. Ничего более. Я рассчитываю на дружбу, ни на что другое. Да, именно так, дружба, и ничего более.
Ее отповедь хлестнула меня, как пощечина. Я замолчал. Вид у нее был неприветливый, почти враждебный, словно она жалела, что согласилась со мной встретиться, и хотела свести к минимуму неприятные последствия своего решения.
Дружба. Она предлагала мне дружбу, а я ждал любви. Я внезапно почувствовал себя отчаявшимся, одиноким, брошенным посреди улицы. Она, должно быть, прочитала на моем лице разочарование, отвернулась и пошла дальше.
— Слушай, если это свидание тебе в тягость, давай прямо здесь и разбежимся, — с удивлением услышал я свой не менее резкий ответ.
Я совершенно не собирался это говорить. Словно эти слова вырвались из темных зон моего мозга, продиктованные оскорбленной гордостью.
Она явно растерялась и призадумалась.
— Ну, я вообще-то не это хотела сказать, — промямлила она. Она мне показалась вдруг хрупкой и беззащитной. — Мне так жаль, но…
— Что — но?
— Но… я такая неуклюжая… Мне всегда так трудно…
Она подыскивала слова, такая трогательная, растерянная.
— Ладно, — неожиданно для себя перебил я. — Не оправдывайся. Давай все сначала, а?
Она ответила чудесной улыбкой.
— Пойдем выпьем по стаканчику и поговорим о литературе, чтобы познакомиться получше, — сказал я.
— Да, давай, — сказала она, явно благодарная, что я подсказал ей удачный выход.
На некоторое время оба замолчали.
Мы были еще под впечатлением этого странного разговора. В моей голове носились мысли и вопросы, я никак не мог вернуться к реальности.
— А ты давно работаешь в магазине? — в конце концов спросила она.
— Примерно полгода.
— А до этого что делал?
«Был писателем», — хотелось мне ответить.
— Был корректором в женском журнале. А ты? — спросил я, чтобы отвести разговор от моей персоны.
— Я медсестра. Работала в больнице. А теперь работаю частной сиделкой. Занимаюсь дочерью одного бизнесмена. Замечательная молодая женщина, она больна неизлечимой болезнью. Я сижу с ней последние месяцы ее жизни.
Я украдкой наблюдал за ее лицом. На нем появилось выражение грусти, покорности судьбе. Я чувствовал, что уже не просто влюблен: она заинтересовала меня, я уже восхищался ею.
Я заметил какой-то бар и показал ей. Она кивнула, соглашаясь. Официант предложил нам столик в укромном уголке, решив, видимо, что мы — влюбленная парочка и нам надо остаться наедине. Мы заказали по бокалу красного вина и легкую закуску. Она положила локти на стол и подперла ладонями подбородок. Мы некоторое время смотрели друг на друга, стесняясь такой внезапной близости.
— Прости мою выходку, — сказала она тихо. — Я иногда начинаю упрямиться там, где это не нужно, а когда надо, не могу… Такая уж я неудачница. Но мне всегда страшно, что меня не так поймут…
— Давай больше не будем об этом, — оборвал ее я.
— Ладно. Ну а теперь расскажи мне, чем ты занимаешься в этом магазине. Обожаю это место. Оно… волшебное. А сам мсье Гилель похож на ученого домового, заблудившегося и попавшего вместо дома в магазин.
